Артуро Перес-Реверте - Клуб Дюма, или Тень Ришелье [litres]

Корсо сидел на нижней ступени лестницы и пытался зажечь сигарету. Он еще не пришел в себя, голова шла кругом, и ему никак не удавалось свести вместе спичку и конец сигареты. Кроме того, одно стекло в очках оказалось разбитым, и приходилось зажмуривать этот глаз, чтобы видеть другим. Когда огонь по спичке добрался до пальцев, охотник за книгами бросил спичку под ноги, сунул сигарету в рот и стал смотреть, как девушка собирает с земли содержимое сумки; потом она подошла к нему и помогла прикурить.

— Как ты? В порядке?

Вопрос прозвучал безразлично, в нем не слышалось ни заботы, ни сочувствия. Очевидно, ее здорово разозлило его легкомыслие: ведь она по телефону предупредила Корсо об опасности, а он все равно угодил в ловушку, как мальчишка. В ответ Корсо пристыженно и смущенно кивнул. Правда, его в какой-то мере утешало воспоминание о выражении, мелькнувшем на лице Рошфора в тот миг, когда он увидал перед собой девушку. Она ударила его точно и безжалостно, но глумиться над поверженным врагом не стала — он какое-то время полежал на спине, потом со стоном, но не проронив ни слова, перевернулся и уполз в сторону. А она, потеряв к нему всякий интерес, занялась сумкой. Будь на то воля Корсо, он кинулся бы следом за Рошфором и бил бы его смертным боем, пока негодяй не расскажет все, что знает; но Корсо был слишком слаб и не мог подняться на ноги, к тому же он сомневался, что девушка одобрит такой поступок. Она вывела из игры Рошфора, и теперь ее волновали только сумка и Корсо.

— Почему ты позволила ему уйти?

Силуэт Рошфора еще маячил вдалеке, но мог вот-вот исчезнуть за поворотом, во мраке среди пришвартованных к берегу баркасов, похожих на корабли-призраки над туманными волнами. Корсо представил себе: его враг бредет прочь — спотыкаясь, с разбитым носом, так и не взяв в толк, как девушка сумела с ним сладить, и у Корсо в груди вспыхнула мстительная радость.

— Надо было побеседовать с этим подонком, — с упреком добавил он.

Девушка искала свою куртку. Потом села на ступеньку рядом с Корсо, но с ответом не спешила. Выглядела она обессиленной.

— Никуда он от нас не денется, — наконец сказала она, скользнув взглядом по Корсо, а потом уставилась на реку. — А ты постарайся в следующий раз быть поосторожнее.

Он вынул изо рта мокрую сигарету и принялся рассеянно крутить ее.

— Я думал, что…

— Все мужчины думают, что… Пока им не расквасят физиономию.

И тут он заметил, что девушка ранена. Ерунда, конечно: струйка крови стекала из носа на верхнюю губу, потом от уголка рта — к подбородку.

— У тебя кровь идет из носа, — сообщил он с дурацким видом.

— Знаю, — ответила она совершенно спокойно, только тронула нос и посмотрела на испачканные кровью пальцы.

— Это он тебя?

— Можно сказать, что я сама себя. — Она вытерла пальцы о брюки. — Когда кинулась на него, врезалась носом.

— А где ты научилась таким штукам?

— Каким еще штукам?

— Я же видел, как ты его там, на берегу, — Корсо неуклюже повторил ее движение, — отметелила…

Она вяло улыбнулась, поднимаясь и отряхивая сзади джинсы.

— Как-то раз мне случилось биться с одним архангелом. Победил, правда, он, но кое-какие приемы я у него переняла.

Из-за струйки крови на лице девушка выглядела совсем юной. Она повесила холщовую сумку себе на плечо и протянула руку, чтобы помочь Корсо подняться. И он поразился скрытой в этой руке силе.

Кстати сказать, только теперь он почувствовал, что у него болит каждая косточка.

— Надо же! Ая всегда считал, что оружие архангелов — копья и мечи.

Она откинула голову назад и втягивала носом кровь. Потом покосилась на него и с досадой бросила:

— Ты, Корсо, слишком часто разглядывал гравюры Дюрера. Вот в чем твоя беда!

Они шли к гостинице через Пон-Нёф, потом мимо Лувра, и все вокруг было спокойно. Когда они оказались в хорошо освещенном месте, Корсо заметил, что из носа у девушки по-прежнему течет кровь. Он вытащил из кармана платок и поднес было к ее лицу, но платок она выхватила и сама приложила к носу. Вид у нее был отрешенный, она о чем-то размышляла, но о чем именно, Корсо, разумеется, не мог даже догадываться. Он только поглядывал на нее исподтишка: длинная обнаженная шея, точеный профиль, матовая при блеклом свете фонарей кожа. Девушка шагала, слегка наклонив голову вперед, с сумкой на плече, вид у нее был решительный и упрямый. Когда им приходилось поворачивать за угол, а угол был плохо освещен, она тревожно озиралась по сторонам, отрывала руку с платком от кровоточащего носа и твердо опускала на бедро. Они добрались до более светлой улицы Риволи, и девушка немного расслабилась. Да и кровотечение у нее остановилось, так что она вернула Корсо запачканный платок. Ее настроение улучшилось, и она явно перестала дуться на Корсо за то, что он недавно вел себя как последний идиот. Пару раз она даже положила руку ему на плечо, и движение это выглядело непроизвольным и очень естественным, словно они были двумя старыми товарищами и возвращались с дальней прогулки. Хотя, возможно, она просто устала и нуждалась в опоре. Жест ее сперва понравился Корсо, которому ходьба возвращала понемногу ясность ума, потом стал раздражать. Прикосновение ее руки пробудило в нем необычное ощущение — не сказать чтобы неприятное, но довольно неожиданное. Словно внутри у него что-то начало размягчаться и таять, как карамель на солнце.

В тот вечер внизу дежурил Грюбер. Заметив необычный вид постояльцев, он позволил себе кинуть в их сторону короткий пронзительный взгляд: на Корсо был грязный мокрый плащ и очки с разбитым стеклом, у девушки все лицо перемазано кровью. Но никаких эмоций на физиономии Грюбера не отразилось. Он только учтиво поднял бровь и безмолвно склонил голову, отдавая себя в полное распоряжение Корсо, но тот знаком показал, что все нормально. Тогда портье передал ему вместе с двумя ключами запечатанный конверт. Они вошли в лифт, и Корсо хотел было вскрыть конверт, но увидел, что из носа у девушки снова пошла кровь. Он сунул конверт в карман и опять протянул ей носовой платок. Когда лифт остановился на ее этаже, Корсо предложил вызвать врача, но девушка покачала головой и вышла из кабины. Мгновение поколебавшись, охотник за книгами двинулся следом за ней по коридору. Маленькие капли крови оставляли след на ковровом покрытии. В комнате Корсо усадил девушку на кровать, а сам пошел в ванную за мокрым полотенцем.

— Приложи к затылку и откинь голову назад.

Она молча сделала, как он велел. Казалось, энергия, которую она излучала на берегу реки, иссякла. Наверное, кровотечение лишило ее последних сил. Он снял с нее куртку и тапочки, потом помог лечь и подложил под спину свернутую валиком подушку; девушка подчинялась, как ослабевший от болезни ребенок. Корсо погасил все лампы, кроме той, что была в ванной, но прежде огляделся вокруг. Из вещей, принадлежащих девушке, — не считая зубной щетки, тюбика с пастой и флакончика с шампунем, которые стояли на полочке под зеркалом, — он обнаружил только куртку, расстегнутый рюкзак на кресле, открытки, купленные накануне вместе с «Тремя мушкетерами», серый шерстяной свитер, пару футболок и белые трусики, сушившиеся на батарее. Потом он в некотором смущении посмотрел на девушку, прикидывая, куда ему лучше сесть: рядом с ней на край кровати или куда-нибудь еще. То ощущение, что накатило на Корсо на улице Риволи, не покидало его — оно притаилось где-то в области желудка… Но уйти отсюда, пока она не почувствует себя лучше, он не мог. И в конце концов решил вообще не садиться, а просто постоять. Он сунул руки в карманы плаща и одной тотчас нащупал пустую фляжку. Корсо бросил взгляд на мини-бар с еще не тронутой гостиничной наклейкой и подумал, что жизнь бы отдал за глоток джина.