Владимир Мухин - Город мертвой ночи [СИ]

— А если обойти? — Сказал Максимов.

— В незнакомом ПГТ заблудиться можно. А здесь… Три метра не туда, и на точку связи будем выходить вечность, — холодно ответил учёный.

Похоже, что ему самому до боли не хотелось преодолевать обшарпанную улицу, проходя мимо «неизвестно чего». Безобидного, не агрессивного. Но ключевое слово здесь «неизвестно». Ведь именно неизвестность — это самый страшный маньяк. Она способна разрушать психику, не создавая никакого ярко выраженного негатива.

Понимая это, Доктор прорычал нечто под нос. Очевидно, его бесила вся нелепость ситуации. Медленно обведя глазами переулок, он понял, что скрыться из поля зрения существа (если у него есть хоть что-то наподобие зрения) не получится.

Но решение надо было принимать быстро. Иначе, Даркстрал мог легко подкинуть группе более яркий сюрприз, чем какие-то парящие в таарсе резиновые мозги.

— Хорошо, малыш. Папочка с тобой поиграет, — наконец выдавил Док. — Страйд, вали в стену, как ты любишь. Сейчас можно! Корд, ты тащи свой мышечный зад вперёд. И если эта паскуда дернется, то проделай в ней дупло размером с бульдозер. Не мне тебя учить, в общем. Мы с пацаном валим по тому тротуару. Он самый темный… Если что держим стволы на голове. Чувствую, что дохлый город что-то затеял. Надо показать ему, как инициатива поступает с инициатором.

Напоследок мужчина хищно улыбнулся, поправив очки. Страйд тут же слился со стеной красного, трёхэтажного дома. Сергей, поглядывая в сторону Мозгоморфа, как назвал его Доктор, вытащил пистолет, с характерным щелчком взведя курок.

Корд, словно спустили мощную пружину, быстро направился вперёд. Доктор кинулся за ним. Сергей постарался не отставать.

Довольно быстро трое, идя друг за другом по мрачной пешеходной дорожке, поравнялись с «мозгом».

Вблизи он смотрелся куда более мерзко, чем издали. Его ужасные, черные извилины шевелились, будто внутри проживали какие-то насекомые. А на небольшое расстояние вокруг расходились едва заметные волны.

Чтобы не поддаваться влиянию существа, парень еще больше ускорил шаг, стараясь смотреть на неизвестную мерзость вскользь. То же самое сделал Доктор. И вот уже люди практически преодолели барьер, ещё недавно пугающий ужасом неопределенности.

Но тут Корд, прошедший мозговой шар, резко повернул голову в его сторону. Почувствовав скрытую угрозу, он звонко передёрнул затвор пулемета.

Но даже его молниеносной реакции оказалось мало. Какие-то отростки вырвались из глубины зловещего шара со скоростью звука. В одно мгновение, проникнув в тело темного пулеметчика, они разорвали его на несколько кровавых частей, как прогнившую, половую тряпку.

Тяжелый пулемет отлетел в сторону, скрывшись в темноте. Голова, сверкая металлическими зубами, ударилась о ближайшую стену, как сдувшийся мяч. Рука и кусок огромного туловища остались лежать тут же в небольшой луже черноватой крови. Ни криков, ни последнего вздоха не было. Только ботинок с вывороченной ногой несколько раз хаотично дернулся.

Доктор открыл рот. Он прорычал нечто невнятное, странное. И в таком выкрике чувствовалась самая настоящая человечность, что говорило об адекватности и даже чувственности до боли грубого мужлана.

Надев на себя маску истинного психа, он так и не смог подавить искренние чувства. Похоже, что, несмотря на свою мнимую мягкость, человеческие эмоции могут быть крепче любого камня.

Не медля ни единого мига, Доктор выхватил огромный пистолет. Несколько пуль с разрывной начинкой вместе со взрывчатой капсулой полетели в сторону ужасного, круглого мозга.

— Паскуда, гребанный козел! — Взревел Сергей, понимая, что беззащитный пульсирующий шар оказался на самом деле настоящим троянским конем.

Парень выхватил также свое оружие и пару раз выстрелил. Но все усилия двоих мужчин оказались тщетны. Из мозга брызнула какая-то черная дрянь. Раздался механический скрип, похожий на вопль от смертельной боли.

Но само существо не только не упало на землю, но напротив, поднялось немного выше, сделавшись ещё больше. Странные, темные змеи полумеханического, полу органического содержания потоком хлынули из Мозгоморфа.

Максимову показалось, что от этих щупальцев, змей или канатов — полностью пропал обзор. Так много их вокруг было. И как только такое количество жутких штук могло поместиться внутри относительно небольшого шара?

— Отвали, чертова гадина! Гори в аду! — Заревел Доктор, когда несколько живых, покрытых каким-то металлом канатов, с визгом откинули его тяжёлое тело далеко в сторону.

Сергей судорожно отступил назад, но было уже поздно. Так как свободного пространства вокруг оказалось куда меньше, чем дьявольских щупалец.

Он выстрелил в один из полуживых отростков, тот взорвался, размякнув, словно обрубленный водопроводный шланг.

Но сразу после этого, парня схватили с нескольких сторон жёсткие «корни». Они немного приподняли его над землёй. Потом тварь с силой потянула Максимова в разные направления с явным желанием отделить руки от основного тела.

Несмотря на жуткую боль, раздираемого туловища, Максимов успел рассмотреть конечности своего врага. Они были живыми, но покрытыми чем-то наподобие доспехов. Кибернетические змеи в адском исполнении. И их было много. Очень много. Настолько много, что казалось пространство, состоит из них. А таарс, дома, деревья — это лишь небольшое дополнение к клубку канатообразных созданий.

Доктор оказался более везучим, и как это ни странно, более проворным, чем его молодой напарник. Учёный смог какое-то время успешно уворачиваться и противостоять чудовищу. Он прибил не менее десятка гибких, наполненных черной дрянью, конечностей.

Но этого было катастрофически мало. И вскоре, огромный пистолет Дока улетел в сторону. А сам обладатель оружия оказался схвачен как беспомощный котенок.

Мозгоморф принялся с огромной силой колотить его о твердь тротуара, пытаясь расплющить в плоскую лепешку.

— Я найду и порву тебя. Гадость ты конченная! — Ревел Сергей. Его все сильнее тянуло вправо и лево за руки и за ноги одновременно.

До этого момента парень понятия не имел, что значат средневековые пытки для узников древних темниц. Но теперь он испытал на себе всю полноту ужасных ощущений, которая дарила перспективу быть разорванным заживо в считанные секунды.

Тем временем, сильная боль сменилась адской агонией. Чувство того, что суставы сходят со своих мест переполнило тело.

— Ааааййй! Господи! Я умираю! — Отчаянным воплем взревел Максимов, не имея ни малейшего шанса на сопротивление. Мир перед его глазами померк. Он потерял сознание от болевого шока.