Alex Shkom - Туман гор Кайана

— Бежим!

Лес. Всё, что я помню, всё, что было перед моими глазами — огромное тёмно-серое полотно, разрезаемое чёрными столпами самой тьмы.

Под моими ногами всё время был хруст ветвей, шуршанье еловых игл, перемешивающихся под моей подошвой, а позади — крик. Нечеловечески громкий, сильный и высокий вой, переходящий в отчаянный хрип. Так не мог кричать человек, так не могло кричать животное — лишь Нечто, вылезшее из своей странной, апокалиптически долгой спячки, лишь Нечто, существующее в шатком балансе между вымыслом, фантастикой и непониманием людьми-варварами — только Оно. Не человек.

Что-то тяжёлое потянуло меня вниз очередного холма — Смит, подскользнувшийся в грязи или запутавшийся в собственных ногах. Я упал вместе с ним. Удар. Гул.

Нельзя было разделяться. Нельзя было действовать поодиночке или думать о самом себе, будучи связанным с кем-то общей верёвкой. Но верёвка уходила в туман. Напарник, как и ощущение команды, тоже уходил в туман. Единственное, что чётко мелькало перед глазами — это чёрные деревья и странно-белые пятна, очень напоминающие своим оттенком кожу тех мертвецов. Нельзя было разделяться — да, но мыслью, самим страхом мы уже были разделены. Оставалось лишь ждать, пока какое-нибудь случайное дерево не довершило бы дело.

«Невозможно, — всё звучало в моей голове всякий раз, когда мне чудилось, что я видел что-то в тумане. — Это всё невозможно», — но за тенями от елей, за плотной стеной мглы где-то точно были Они. Не люди, не живые, не мёртвые. Перед моими глазами всё ещё стояла та картина, когда у какой-то случайной женщины просто упал кусок кожи с головы, обнажив кровавый череп, а та даже не шевельнулась. Будто бы та кожа перестала быть частью неё давным-давно и просто ждала момента, чтобы упасть, пока её ленивая бывшая хозяйка даже не обращала внимания. Нет, всего того точно не могло быть.

Не знаю, сколько мы пробежали за ту долгую, словно сама вечность, ночь, но точно знаю, что бежали мы правильно — река, небольшой ручеёк, как мне показалось днём, бушевала возле нас бурным потоком, временами перебивая крики и оглушая, словно мы ударялись о её пороги головой. По крайней мере, так было до той поры, пока мы не услышали крик Сэма:

— Сюда! — подзывал мой напарник откуда-то сбоку.

Верёвка снова натянулась — я побежал на голос, вбок, а Энтони — всё ещё вниз. Меня дёрнуло назад, когда натяжение резко достигло предела, и мы оба покатились по холму. Мгновение, другое, ещё несколько — и хруст. Громкий, резкий, протяжный… но не мой. Я почувствовал острую боль в правом плече, почувствовал, как моя рука стала на мгновение немного длиннее, но хруст был явно не моим.

Несмотря на то, что вязкая и одновременно скользкая грязь всё ещё тянула моё тело вниз, мне удалось подняться на ноги и пойти по следу верёвки. Конечно же, она натянулась из-за дерева, стоящего на склоне, почти идеально по середине, а на другом её конце был связанный, лежащий в грязи и воющий во всю глотку из-за переломанного запястья Смит.

Я что-то сказал, подбежав к нему. Не помню, что именно — что-то о том, что нам нужно было бежать к Сэму, бежать на голос и не разбредаться.

— Смерть! — лишь это прокричал он мне в ответ. — Это смерть!

Но я не послушал его. Мои инстинкты, моя выучка, мои принципы — всё говорило о том, что нужно держаться вместе, что единственный способ выжить — это в команде, а самая частая ошибка, что видел в триллерах и ужастиках с паранормальными явлениями — это как раз разделение на маленькие группы.

Однако спелеолог, связанный со мной, всё тянул меня назад. Через боль от перелома, через слёзы. «Смерть», — всё повторял он, едва выговаривая заплетающимся языком. Слушать его не хотел — потянув сильнее, я, буквально, заставил его бежать, подчиняться инерции, потому что иначе он вновь бы упал. Цену совершённой мною ошибки мне предстояло узнать лишь немногим позже.

— Сюда!

Через, по моим ощущениям, минут десять-двадцать бега, мы услышали знакомый крик вблизи нас. Он то отдалялся, то приближался, неизменно следуя по одной и той же высоте, пока мы, казалось, бесконечно лавировали между деревьями, меняя скорость, стороны, сворачивая, снижаясь и поднимаясь, когда нам чудилось, будто голос менял направление, или одно из «белых пятен», что видел хотя бы один из нас, подбиралось слишком близко.

— Сюда!

Нечеловеческие крики всё ещё следовали за нами. «Побежал ли Рональд один? — вдруг остановились мысли на том странном вопросе. — Побежал ли вообще и смог ли оставить Теккейта в покое? А Даниель? Если Рональд побежал один, то Дэн — труп. А без него… Без него!..».

— Сюд!..

Вновь удар. Глухой стук, сопровождаемый таким же гулом, перекрыла знакомая мне брань — то был Сэм, в этом не оставалось сомнений. Мы догнали его.

Рядом со мной, дыша и хрипя, словно израненная лошадь, упал Смит. Верёвка ослабла и слезла с его сломанной руки, но здоровой мы всё ещё были связаны. На нём не было каких-то новых повреждений или травм, нет — он просто выдохся.

— Вы?.. — Сэмюель, оглянувшись, одарил нас ошалелым от удивления взглядом, в котором смешались как большая радость, так и не менее громоздкая досада. — Сука… Ха-ха-ха-ха-ха… Сука! — крик слабым эхом исчез в пелене.

— В чём дело?.. — тоже переводя дыхание и валяясь в грязи, спросил я у того. — Призрака увидел?

В ответ он просто рассмеялся, не открывая глаз. Что-то неправильное было в том смехе — что-то с надрывом.

— Я, вообще-то, не вас звал… — обернулся он на меня. — Рон не смог бы убежать с Дэном на плече далеко, если бы за ним гнались.

— Так ты?..

— А ты думал, что я, блин, зная о хреновом хвосте, буду орать на весь лес, чтоб до вас дозваться?!

Стоило мне призадуматься, как я действительно понял, насколько глупо звучало моё предположение, но это уже было неважно — нужно было думать и действовать дальше:

— Мы всё же здесь.

— Именно, — раздался хрип Энтони позади меня. — Так что скажи мне… — он перевернулся на живот и обхватил моё горло здоровой рукой, буквально отталкиваясь от него, чтобы подняться, а потом, замерев надо мной, задать роковой вопрос. — Где теперь река, придурок?!

Примерно та же мысль настигла меня, когда мы с Сэмом столкнулись: «Если Даниель окажется мёртв — провести обратно нас будет некому». Мы втроём поднялись на ноги и, встав спинами друг к другу, глазели в разные стороны — кругом были только туман и деревья. Идеально ровная поверхность земли, штиль, полное затишье как фауны, так и вообще — ничего не было вокруг нас. «Где теперь река, придурок?!» — всё звучало в моей голове. Он был прав. Как же он, чёрт возьми, был прав. Взглянув на небо, я понял, что и Луна — последний наш возможный ориентир — скрылась за тучами. Остались только мы, только туман, только то, что могло быть в нём, и не было никакого понимания того, куда нам нужно двигаться.