Катажина Береника Мищук - Я, ангелица [litres]

Разноцветная толпа, в которой преобладали темнокожие люди, потянула нас к выходу.

Мы были в парижском метро.

Петрек схватил меня за руку, чтобы я не заблудилась, и потащил за Белетом к лестнице. Мы выбежали на площадь Денфер-Рошеро.

Когда-то я была в Париже, но не знала этой его части, поэтому понятия не имела, где может быть вход в катакомбы.

Я огляделась вокруг, но нигде не увидела ни гигантской надписи, ни стрелок.

– Где?.. – начала я.

Петрек потянул меня к неприметному низкому зданию, перед которым не было очереди, как у других парижских достопримечательностей.

Катакомбы, полные человеческих останков, явно не привлекали семей с детьми, о которых мечтал Диснейленд.

Мы быстро вошли внутрь, спасаясь от дождя, который только что зарядил, и прошли через небольшое помещение к кассе. За стеклом сидела толстая чернокожая женщина. Она скучающе посмотрела на нас из-за газеты.

– Три билета, пожалуйста, – сказала я на правильном французском.

Мне нравилось, что, став дьяволицей, я без труда владела всеми языками мира.

Это создавало великолепную иллюзию, будто я чрезвычайно умна.

– 24 евро, – ответила кассирша.

– 8 евро за билет?! – возмутилась я.

Это же было примерно 32 злотых! Грабеж среди бела дня!

– Студентам 4 евро после предъявления студенческого билета, – бесстрастным тоном пояснила она. – У вас есть студенческие?

Видимо, я была не первой, кого поразила цена билета.

– Вики, успокойся, – вздохнул Петрек.

Он создал необходимые деньги и протянул женщине. И вот таким образом мы немного обесценили евро.

Мы вручили купленные билеты пожилому мужчине у турникета. С добродушной улыбкой он указал нам на извилистую лестницу, ведущую в бездну.

Мы медленно начали спускаться вниз – примерно на двадцать, может быть, двадцать четыре метра ниже уровня улицы.

Внизу мы остановились в маленькой комнате, увешанной древними фотографиями, на которых изображены целые семьи, приходившие на экскурсию в катакомбы, освещенные факелами и лампами.

Это потому, что тогда еще не было Диснейленда.

Белет прислонился к стене рядом со мной. Расстегнутая черная рубашка открывала гладкую грудь. Он не стал создавать себе куртку, хотя ему наверняка было холодно. Под землей царил могильный холод.

– Так что? – спросил он низким бархатным голосом. – Пойдем в какое-нибудь темное укромное местечко?

– Мы идем за костью, а потом за кольцом. – Я двинулась вперед.

И тут же наступила в мутную лужицу. Я решила не думать о том, откуда взялась эта гадость. К счастью, обитатели этого кладбища уже давно разложились.

Коридор, ведущий от низкой комнаты, напоминал темный подвал. Местами на стене висели слабо подсвеченные таблички, описывающие историю этого удивительного места.

– Ну и где эти кости? – устало вздохнула я после пятнадцати минут ходьбы.

Мне казалось, что этот псевдоподвал не кончится никогда. Да, мы увидели довольно интересные барельефы, которые в восемнадцатом веке вытесали работники каменоломен, но в остальном смотреть особо было не на что.

У нашего коридора ответвлений не было – все они были плотно закрыты решетками, чтобы ни один турист не заблудился в этом лабиринте.

– Еще немного, – хмуро ответил дьявол.

Он злился, что я не разговаривала с ним и игнорировала его с тех пор, как он несколько минут назад пытался меня потискать, а Петрек за это хорошенько врезал ему в солнечное сплетение. Занятый преследованием меня, Белет даже не заметил кулака парня. Зато теперь он внимательно следил за ним из-под ресниц.

Я волновалась за Петрека. Он хотел как лучше. По-видимому, он решил, что раз он больше не со мной, то не допустит, чтобы дьявол сбил меня с пути. Мой отец, вероятно, это бы одобрил, но Белет был не в восторге.

Наконец мы дошли до зала, от которого ответвлялся очередной неприметный коридор, обозначенный табличкой: Arrête! C’est ici l’empire de la mort.

– Стой! Здесь начинается империя смерти! – произнес приглушенным голосом Петруша.

По моей спине пробежала дрожь. Мне было очень интересно, что я увижу там через мгновение. Хотя в последнее время я общалась с мертвыми каждый день, я ощутила непонятную тревогу.

Мы вошли внутрь. Сначала я подумала, что по обе стороны прохода тянется сложенная из странных кирпичей, высотой примерно в полтора метра, стена.

Я ошибалась. Это были большеберцовые кости, сложенные очень тщательно, одна на другой, так, что нашим глазам показывались только их головки.

В глубине, за всеми рядами, располагались остальные сложенные части скелетов. Мы медленно шли, направляясь к скелетам родом с Кладбища Невинных. Этот коридор казался еще длиннее предыдущего.

Порой это выглядело довольно жутко. По-видимому, люди, которые хоронили этих мертвецов, решили, что время от времени укладывать черепа в форме креста или сердца – это хорошая идея.

Но у меня были некоторые сомнения на этот счет.

Где-то вдалеке мы услышали человеческие голоса. Видимо, какие-то туристы шли за нами по экскурсионному маршруту.

Мы прошли мимо скучающего охранника, дремавшего в кресле.

– Какая ужасная работа, – пробормотал Петрек, когда мы уже отошли от него. – Ты представляешь? Сидеть здесь целыми днями и следить, чтобы люди не делали фотографии со вспышкой и не крали кости.

– Ты прав, – кивнула я и застегнула молнию куртки до самой шеи. – Наверное, он часто болеет. Здесь ужасно сыро.

Парень недоверчиво посмотрел на меня.

– Я имел в виду атмосферу, которая царит в этом месте, – пояснил он.

– А-а-а, ха-ха-ха. Ну да, – искусственно рассмеялась я.

Белет многозначительно посмотрел на меня. Я начала ему уподобляться.

Наконец мы подошли к той части катакомб, в которой лежали останки парижан, когда-то похороненных на Кладбище Невинных. Голоса за нашими спинами становились все громче.

– Скорее, – поторопил нас Белет, беспокойно выглядывая в коридор.

Я стояла перед стеной, сложенной из костей.

– Какую мне взять? – спросила я.

– Все равно. – Петрек потянулся к лежавшей сверху.

– Эй, я сама хочу выбрать, – возмутилась я.

Та кость, за которой потянулся Петруша, вся раскрошилась. Кто знает, сработает ли она? Я потянулась к той, которая выглядела, по крайней мере на первый взгляд, абсолютно целой.

Я дернула ее, но она не двинулась с места. Эти кости лежали здесь, друг на дружке, не одно десятилетие. Кажется, из-за сырости и многих других вещей, о которых я не хотела знать, они слиплись навечно.

Я схватилась за кость обеими руками и снова дернула. Она даже не шевельнулась. Я уперлась ногой в лежавшие ниже кости и дернула еще раз.

– Вики… – вздохнул Петрек. – Может, возьмешь другую?

– Пусть возьмет эту, – запротестовал Белет.