Эдвард Ли - Дьявольский Гримуар [сборник]

— Конечно! Беседуйте, друзья. А я пока наслажусь своей пищей.

Руди пришлось тащить Бет за руку. Она шла в спальную с бледным лицом.

— Нам нужно бежать отсюда, пока мы можем, — наконец, затараторила она. — Мы должны позвонить в полицию.

— Не драматизируй ситуацию, милая. Он безвредный парень.

— Безвредный?!

Глаза Бет едва не выскочили из ее головы.

— Он ест печень Моны! И ты называешь его безвредным?

Руди уже придумал план, но ему следовало разыграть его по нотам.

— Послушай, Бет, — сказал он убедительным и тихим голосом. — У Моны нет ни родственников, ни друзей. Черт! У нее даже нет парня. Ее никто не будет искать. И она редко ходила в свой университет, поэтому…

— Руди, звони в полицию! Немедленно!

— Ладно, ладно.

Он вскинул руки вверх. Его волосы торчали во все стороны.

— Я уже звоню.

Руди взял телефон и начал набирать номер. Но он звонил не в полицию, а спортивному букмекеру. Какое-то время он молча слушал ответ, барабаня пальцем по столу. Затем на его лице появилась улыбка.

— Клиппер выиграл в шестом раунде.

Бет перешла на крик.

— Руди, ты сошел с ума! Что с тобой происходит?

— Милая, это только из-за любви к тебе. Я иду на это ради нас обоих. Мне хочется, чтобы мы однажды поженились, завели детей и все такое.

Бет шмыгнула носом и приподняла голову.

— Правда?

— Конечно, милая, — заверил он ее. — Мне лишь нужно, чтобы ты поверила в меня. Иди в постель. Доверься мне.

Он нежно погладил ее по щеке.

— Я обо всем позабочусь.

Руди начал выполнять свое обещание. Сначала он отвел Гормока обратно в подвал. Аломансер улыбался.

— Я теперь насыщен, добрый Руди. Мое проклятие облегчено, и я могу заснуть. Я искренне извиняюсь за любые причиненные беспокойства.

— Все нормально, Гор. Не волнуйся об этом. Со всеми иногда такое случается.

Руди поморщился, вспомнив о печени Моны.

— Тогда, до завтра, — сказал аломансер. — Сейчас мне требуется сон. Возможно, я даже увижу добрые сновидения.

— Спокойной ночи, — ответил Руди.

Поднявшись наверх, он запер люк на замок.

Копать могилу было трудно. Тяжелее, чем он ожидал. Но Руди, одетый только в трусы, копал глубоко и обстоятельно. Вставлять органы обратно во вспоротый живот тоже было нелегкой задачей, хотя, если смотреть на все это с другой перспективы… Позже, на маленьком заднем дворе, при свете луны и с трелями сверчков, с холодной травой под ногами и запахом лавра в чистом воздухе, он похоронил капризную Мону.

Однако осталось еще одно дело. Гормок сказал, что он должен был совершать убийство в тот день, когда выполнял ворожбу. Это большая проблема, — подумал Руди. Он не хотел позволять Гормоку вспарывать людей и поедать их печени. Но ему требовались его предсказания о результатах следующих игр и боев. Значит…

Он тихо прокрался в подвал. Гормок спал, тихо бормоча какие-то слова на вавилонском языке. Сейчас все устроим, подумал Руди, поднимая топор.

— Сна больше нет! — вскричал аломансер, цитируя Шекспира. — Макруди убил этот сон!

Кровь текла, как соус на спагетти. Руки и ноги отлетали в стороны. Но другого способа не было. Черт, я оказываю ему услугу. Р уди был уверен в этом, отсекая члены ворожея. Рубить пришлось много и долго. Закончив работу, он перевязал обрубки бинтами и шпагатом. Какой насыщенный день, — подумал он, поднимаясь наверх.

На следующий утро Бет спустилась в подвал и снова разразилась криком:

— Что ты наделал?!

— Разве я не говорил, что обо всем позабочусь?

— От него остался только торс!

— Да, и теперь он не сможет никому навредить, — ответил Руди. — Теперь ему не нужно волноваться об убийствах. Мы будем кормить его и заботиться о том, чтобы он ни в чем не нуждался.

Бет нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду?

Руди решил сменять тему.

— Смотри! — сказал он, помахав пачкой 100–долларовых купюр. — Наш парень снова потрудился. «Вечерний чай» пришел на ипподроме первым. Ставки были тридцать два к одному. Ты можешь этому поверить?

Бет пришла в бешенство, что было вполне ожидаемо.

— Руди! Ты снова играл? Пойми, он убийца! Мы не можем держать такого человека в нашем подвале. Тем более, без рук и ног!

— Все обойдется, золотце.

Руди вложил в ее ладони пухлую пачку денег. Бет вздохнула от изумления.

— Похоже, тут тонн десять…

— Одиннадцать тысяч, — поправил он ее. — Я уже расплатился с Вито. Мы закрыли тему долга.

Глаза Бет были прикованы к деньгам.

— Но ты должна понять, что тут не все так просто.

Он перешел к плохим новостям.

— Имеется одно условие, детка. Помнишь, я говорил тебе, что мы должны заботиться о нем, чтобы он ни в чем не нуждался?

— Какое условие? — спросила Бет.

Условие была таким.

Ранним утром Руди поднес расписание скачек к голове искалеченного Гормока. Другой рукой он сунул под нос аломансера дымившуюся пепельницу.

— «Вечерний чай», добрый Руди, — сказала голова. — В первом заезде.

Руди не стал оспаривать столь странное предсказание. Но ему не давал покоя важный вопрос. И этот вопрос чесался в его голове, как швы на заживавшей ране.

— Эй, Гор? Вчера ты сказал, что должен совершать убийство после ворожбы над солью.

— Да, в тот день, когда я выполняю святую аломансию, — подтвердил Гормок. — Нергал, принц бездны, обрек меня на такие деяния.

— Что случится, если ты не совершишь убийство?

— Тогда мой дар пророчества покинет меня, Навсегда.

Черт, — подумал Руди. — Вот же дерьмо!

— Если только я не получу замену, — добавила голова Гормока. — А замена заключается в облегчении моей сексуальной страсти до полного опустошения сока, собравшегося в паховой области.

Глаза Руди сузились.

— Ты хочешь сказать…

— Нет! — взвыла Бет, услышав эту новость. — Я на такое не подписываюсь!

— Милая, перестань, — настаивал Руди. — Это единственный способ. Если ты не поможешь ему, он больше не сможет называть победителей.

— Руди, читай по моим губам! Я не собираюсь трахаться с этим чертовым обрубком!

Вот они, женщины, — подумал Руди. — Ты просишь их о чем-нибудь малом, и они выкручивают тебя, как тряпку. Пора привлекать тяжелую артиллерию.

— Это ради нашего будущего, золотко. Ради наших детей.

Очевидно, слово «дети» было магическим для Бет. Она надула губки, затем, покраснев, взглянула на него.

— Ради наших детей, — прошептала она. — Я…

Руди обнял ее и пригладил волосы.

— Это единственный способ, милая. Я не просил бы тебя о таком, но иначе никак. Неужели мы не хотим, чтобы наши дети имели все лучшее?

— Наши дети, — тупо повторила она. — Я думаю, ты прав.