Карен Фаулер - Проклятие или дар [Черная книга страшных сказок] [сборник litres]

Тем временем в паре континентов от нас, велосипед индуса, работника текстильной фабрики, потерял переднее колесо на спуске. Бедолага спикировал лицом вперед на мостовую, и его переехал не успевший остановиться вовремя автомобиль. Тот еще видок, скажу я вам.

Ничего не зная об этой человеческой драме, Генри блаженно прочирикал:

– Назову его Голди!

Да хоть Иваном, мать его, Грозным, мне все равно, подумал я. Главное чтобы желания продолжали поступать. Что и произошло. Как я и надеялся Первая демонстрация при всей своей скромности запустила насос. Генри пожелал последовательно: еще одну золотую рыбку, телевизор на органических светодиодах, кресло-шезлонг перед упомянутым телевизором, еще две золотые рыбки, собрание DVD-дисков с записями мультфильмов Оливера Постгейта («Ноггин-Ног», «Клэнгеры», «Мешковатая Кис», все шедевры) тарелку сосисок и чипсы, за которыми последовал рисовый пудинг «Амброзия». Ах, да и еще какие-то деньги. Чтобы хватило на жизнь, сказал он. Эту величину я истолковал по своему усмотрению.

Он уже несколько месяцев сидел без работы (сами вставьте кавычки) – убирал туалеты в одном из мини-моллов в Шпилях, и был настолько близок к нищете, что разница в принципе не имела значения.

Дело пока оставалось конечно мелким. Но и мелкие дела способны привести к значительному результату, если правильно приложить силу. В пригороде Кейптауна сгорает предохранитель. Кто-то спотыкается в темноте и кричит. Камень разбивает окно. И прежде чем успеешь сообразить, где находишься, ты уже по колено в косвенно нанесенном ущербе. Мне уже приходилось делать это, если кто-то еще не понял.

За это время я хорошенько изучил Генри. В конце концов, мы жили с ним в одном доме… под одной крышей, разделяя жизненные перипетии. Из этого могла бы получиться превосходный ситком. Я узнал о его мерзком папаше (сперва грубом, потом отвратительном, потом отсутствующем), о дерьме, которым его потчевали одноклассники-социопаты, о несвоевременной выходке его матери… Но я пощажу вас. Скучно слушать, скучно и рассказывать. Честно говоря, парень был похож на боксерскую грушу с лицом. Хороший материал, ужасное исполнение. Прошу прощения за словесную эквилибристику, однако лучше не скажешь.

Дела постепенно набирали оборот. Так всегда бывает, если число желаний не ограничено. Схема с тремя желаниями должна была завести желающего в трясину последствий, где он и должен бы сгинуть. Ерунда, способ, подходящая для простых времен. Но, покорпев над примечаниями к законам термодинамики, мы пересмотрели свои цели.

Не сказал бы, что Генри натягивал поводок. Напротив, его приходилось постоянно понукать и подталкивать. Вот что, Генри , – сказал я через три дня. – Скажи-ка мне кое-что.

– Да, ларец?

Этот дом слишком велик для одного человека. Ты всегда жил здесь один?

– Нет, со мной жила мама.

Понятно. Ого. Выходит, тебе несладко пришлось, когда она умерла?

– Мне ее здорово не хватало. И до сих пор не хватает. Она приглядывала за мной.

Не сомневаюсь.

– Еще у меня была собака. Звали Принцессой. – Его глаза его округлились. – О! – сказал он. – О!

Что?

– Я могу… Я могу пожелать…

Что захочешь, друг. Все, что угодно. Итак, желаем.

Он выпалил:

– Хочу, чтобы Принцесса снова была жива!

Честно говоря, я предпочел бы оживить мать, именно это и было моей целью. С большим количеством энергии интереснее играть, ибо линия жизни человека больше и сложнее. Тем не менее, собака лучше, чем ничего. Принцесса возникла посреди гостиной, виляя хвостом, словно шерстяным метрономом, отбивающим престиссимо , и сразу же вскочила на колени Генри.

А где-то на другом конце земли, точнее, в Буэнос-Айресе, карстовый провал отнюдь не случайно поглотил дом. Что я, собственно, и планировал уже некоторое время. Хозяин дома был кем-то вроде светского святого с кристально прозрачной добродетельной душой, и чертовски раздражал меня.

Но что более важно, желание Генри распахнуло окно в альтернативную временную линию. Я просунулся в прошлое и выудил оттуда кое-что. Самое главное – Ermächtigungsgesetz [13] Закон о чрезвычайных полномочиях, Нормативный акт, принятый Рейхстагом и утвержденный президентом Гинденбургом 24 марта 1933 года под давлением НСДАП. Закон отменял гражданские свободы и передавал чрезвычайные полномочия правительству. , поставленный на голосование в Германском рейхстаге в 1933 году, который теперь прошел как по нотам, хотя прежде для его одобрения не хватало одного голоса. Абракадабра! И вот вам мировая война, которой только что не было. Плохие парни проиграли, однако успели устроить такую бучу, что ее отголоски не затихали десятилетиями. Началась полоса удач.

Генри двигался медленнее, чем струйка патоки по глазури, однако он уже начинал видеть некоторые из бесконечных перспектив.

Вернув собаку, он сообразил, что может вернуть и некоторые из прошлых утешений. Но до сих пор не решался воскресить мамочку. Может быть, подростком он видел экранизацию «Обезьяньей Лапки» в сериале «Тридцатиминутный театр» [14] Рассказ Уильяма Джейкобса (Владельцу обезьяньей лапки даются три желания, но за их исполнение и вмешательство в судьбу приходится платить огромную цену). Британский сериал-антология шел на канале Би-би-си в 1965–1973 годах. , и она оставила у него зачатки представлений о том, чем может обернуться подобная сделка. Однако он мог желать и желал возвращения потерянных игрушек, мертвых домашних питомцев и прошлогоднего, мать его, снега. Дом теперь наполняли собаки, кошки, хомяки и волнистые попугайчики, причем некоторые из них абсолютно не были приучены к туалету, и не испытывали никакого уважения к моей умеренного качества полировке.

Однако я переносил все это с философским терпением. Обратная сторона пластинки принадлежала мне, и теперь только небо было пределом. Буквально. Я наполнил атмосферу оранжерейными газами, столкнув планету на ту временную линию, где ее жители открыли возобновляемые источники энергии достаточно поздно, и по большей части игнорировали их. Биосфера уже получила изрядную трепку, погодные аномалии случались через день, и вся эта забава еще только начиналась.

Одновременно я поддерживал фанатиков, подстрекателей и демагогов, предоставляя им платформы для распространения их взглядов в контексте мейнстрима.

Рациональный дискурс вышел из моды и был выброшен в окно.

Факты стали мешать. Барышников и шарлатанов почитали как богов. Это было здорово.

Впрочем, наверное, я слегка переусердствовал. Я решил, что Генри слишком погружен в проблемы своего постоянно растущего зверинца, чтобы замечать, что творится в мире. Однажды утром я заметил, что он смотрит в окно с, так сказать, омраченным челом.