Сергей Милушкин - Заражение

Андрей отвел взгляд, но предательский холодок, тут как тут, прокрался за поясницу. Позвоночник заныл странной тягучей болью, такого еще с ним не случалось.

Не хватало медкомиссию провалить, подумал он.

Узбек, принимая деньги, покачал головой.

— Я не предлагаю подождать, — сказал он, озираясь. Ни души, ни единого человека рядом с оградой, возле нее или позади. — Извини, брат, нужно срочно по делам ехать. Если ты не ошибся адресом, тогда я…

Андрей открыл дверь. Свежий сосновый аромат, тягучий, едкий, с привкусом смолы и шишек ударил в нос — это был совсем другой воздух, нежели в городе, — чистый, первозданный, опасный.

— Да, — над проходной Андрей увидел красную табличку с золотистыми буквами «Министерство здравоохранения Российской Федерации. НИИ вирусологии». — Мне сюда и нужно, езжай, — сказал он таксисту, закрывая дверь.

Тот моментально нажал на газ и через минуту шум двигателя растаял в тягучем шепоте вековых сосен. Андрей остался один перед воротами стального цвета с пугающими алыми звездами, будто вырезанными по живому. Из караульного помещения рядом с воротами, не отворачивая головы, тяжелым пристальным взглядом на него смотрел человек. Лица его не было видно за ликующим стеклом и толстой решеткой. Однако, Андрей чувствовал его взгляд. Так смотрят на потенциальных преступников перед тем, как спустить собак.

Вдалеке закуковала кукушка. В молчании леса ухающий пророческий глас казался жутковатым. Андрей вдруг почувствовал, как сердце начинает сжимать холодный приступ панической атаки. Он с удовольствием, нет, — с огромной радостью сейчас бы опрокинул граммов двести коньяка, чтобы усмирить тремор в руках.

Когда стоишь перед глухими воротами черт знает где, перед воротами с красными звездами, означающими только одно: это место не для развлечений, — очень хорошо начинаешь понимать — перешагнешь черту, назад пути не будет. Так просто отсюда не выходят.

Что пробурчал узбек, который его подвозил? Кажется, что-то вроде: «Чтобы поймать тигрёнка, нужно войти в логово тигра».

Нужно войти в логово тигра.

Нужно войти. Другого пути нет.

Железная дверь проходной приоткрылась, показалось лицо — обычное, невзрачное, серое.

— Молодой человек, — услышал он сухой казенный голос. — Вы тут что-то забыли? Это охраняемая территория.

— Я на медосмотр, — сказал Андрей, глядя в сторону ворот. Еще не поздно повернуться и пойти прочь. Еще не поздно. Но с чего он решил, что потом будет поздно? Всегда можно отказаться… но внутренний голос подсказывал, что это не так. Отказаться будет нельзя.

— Ааа, — протянул человек, выходя на ступеньки. — Тогда проходите. Паспорт покажите и запишитесь в журнал. Потом прямо по аллее до главного корпуса. Там сбор… — он оглянулся, посмотрел на часы, — поспешите, осталось пятнадцать минут. У нас очень строго.

Андрей бросил прощальный, ему так показалось почему-то, что это был именно прощальный взгляд на дорогу, скрывающуюся в сосновом бору, вздохнул и нетвердой походкой пошел к проходной, на ходу доставая паспорт из нагрудного кармана.

Через пять минут, под рентгеновским взглядом охранника, записав свои данные в потрепанный журнал, он пересек границу института.

В светлом фойе первого корпуса, представлявшего собой типичное здание времен СССР — серое, длинное, четырехэтажное, похожее на городскую больницу, он увидел разношерстную группу людей, стоявших молча и насуплено. Никто ни с кем не разговаривал, друг от друга они располагались не слишком далеко, но и не близко, — как незнакомые люди на автобусной остановке, которых на несколько десятков минут свела судьба. Однако здесь им предстояло узнать друг друга гораздо ближе и провести под одной крышей два месяца. Это гораздо дольше чем, например, в плацкартном или купейном вагоне по пути в Сочи. Хочешь не хочешь, а общаться придется и не факт, что все попутчики окажутся веселыми приятными людьми.

Он заметил, что мужчин и женщин примерно поровну. Есть совсем молодые — видимо, студенты, а есть и те, кому можно было дать лет шестьдесят. Андрей подошел поближе, поздоровался.

— Здесь группа на испытание вакцины? — спросил он, чтобы отогнать страх, шевелящийся в районе диафрагмы и сжимающий желудок мерзким ледяным обручем.

К нему повернулось несколько человек, смерили оценивающим взглядом, но никто не произнес ни слова.

— Верно, — вдруг ответил патлатый парень, похожий на рок-музыканта, которого он сразу не заметил, потому что тот стоял за толстым, просто огромным мужчиной в легких льняных штанах. Несмотря на кондиционер, с толстяка градом катился пот. Видимо, он нервничал за троих. — Вы попали в самое начало вечеринки и ничего не потеряли. Разве что без бара народ слегка контуженный.

Женщина в строгих очках и длинной юбке ниже колен посмотрела на парня осуждающе. Ее высокий, красивый лоб прорезали три горизонтальные морщины. Она хотела что-то сказать, но передумала — открыла рот и закрыла его. Андрей подумал, что туда могла бы залететь муха, пролетай она рядом — ее бы просто засосало, такой огромный рот был у дамы.

Он улыбнулся парню, сразу полегчало. Даже самый простой эмоциональный контакт, который ни к чему не обязывает, дает ощущение некоей защиты: теперь ты не один.

Теперь я не один, подумал он. Но другие люди, стоящие тут, похоже не разделяли его оптимизма. В большинстве своем, лица были сильно напряжены, испуганы и по ним явно читалось, что будь у них выбор, они бы тотчас ушли отсюда.

Однако, не от хорошей жизни они здесь находились, понял Андрей. И не моральный выбор, пресловутая битва добра и зла привела их сюда. Впрочем, что греха таить, приличное вознаграждение по итогам испытаний было не лишним и нечего строить из себя святого. Каждый из этих людей не лучше и не хуже, но не у каждого дочь лежит в коме. Хотя разве ставит этот факт его выше других?

Он почувствовал, что покраснел, будто кто-то уличил его в неподобающей гордыне. Кто-то схватил его за руку и выкрикнул, чтобы всем было слышно: «Этот парень здесь из-за бабла! Он только прикрывается своей дочкой, а на самом деле, у него не оплачен счет за квартиру уже три месяца. А еще он беспробудно пьет и винит в этом всех подряд, только не себя! Еще бы, он ведь жертва! Жертва! Жертва!»

Андрей зажмурился и встряхнул головой, потом глубоко вдохнул. Наваждение исчезло.

Между тем, через боковую пластиковую дверь без таблички в холл вошел человек в белом халате с голубым бэджем на груди. Потом Андрей узнал, что бэджи распределялись по цветам и голубой означал самый верхний уровень доступа.

— Здравствуйте, — обратился к ним вошедший. — Спасибо, что приняли наше предложение. Меня зовут Илья Лукин, я заведующий лабораторией НИИ, где вы проведете следующие два месяца.