Стивен Джонс - Только хорошие индейцы [litres]

– Где Джолин? – спрашивает Денора, даже не пытаясь скрыть обвинительный тон.

– Ты – девочка Гэбриела, – говорит женщина, склонив голову набок и рассматривая Денору. – Ты и правда на него похожа. Не обижайся.

– Ты – из племени кроу? – спрашивает Денора.

– Твой отец был бы красивый… если бы он был девушкой, – говорит женщина. – Я Шейни, Шейни Холдс. Лучшая кузина Джолин. Может, лучшая кузина всех времен и народов, жюри все еще не пришло к единому мнению.

– Что ты здесь делаешь?

– Меня допрашивает ребенок? – отвечает эта «Шейни» с улыбкой, потом с важным видом заводит руку за спину, в грузовик Джо, достает баскетбольный мяч и стучит им перед собой, словно что-то сейчас начнется.

– Ты ведь играешь? – говорит она и бросает мяч Деноре. – Твой папа говорит, что ты очень хорошо играешь.

– Ты знаешь, где он? – спрашивает Денора, в третий раз окидывая взглядом участок Кассиди.

– Желаю тебе удачи, – с улыбкой отвечает Шейни.

– О чем это ты?

– Тот мальчик… Нат?

– Натан Желтый Хвост.

– Он услышал, как собаки лают на кого-то, вон там, – говорит Шейни, выпячивая подбородок в сторону склона, спускающегося вниз, туда, где начинается лес. – Его отец, большой коп, подумал, что будет супер по-индейски отправиться вниз верхом на лошадях и посмотреть, что там такое.

– Папа умеет ездить верхом? – удивляется Денора.

– Я рада, что они уехали, – говорит Шейни. – Не могу бросать мяч, когда в загоне лошади. Мне кажется, что одна из них какая-то чересчур пугливая. Не знаю. Их это раздражает. Но теперь, когда они уехали…

Она протягивает раскрытую ладонь к мячу, и Денора возвращает его подачей снизу.

– Почему горит потельня? – спрашивает Денора.

– Они сделали каркас из пластика, – отвечает Шейни, насмешливо качая головой. – А он плавится от жара. Все обвалилось внутрь, на камни. Мне велели следить за ней, чтобы трава не загорелась.

Денора кивает. Очень похоже на ее отца.

– Даже Натан поехал верхом? – недоверчиво говорит Денора. – Он всегда косил под гангстера.

– Двести лет назад гангстеры были военными кавалеристами, – отвечает Шейни и бедром захлопывает дверцу грузовика. – До двадцати одного, пока они не вернутся? Хочу посмотреть, не врал ли твой отец насчет того, на что ты способна.

Денора смотрит на столб с корзиной, торчащий из травы ярдах в пятнадцати слева от них, недалеко от сортира. Щит представляет собой полусгнивший квадрат, прибитый гвоздями к электрическому столбу. На такой площадке если не сделаешь бросок от лицевой линии, то приземлишься после прыжка под корзиной на грабли из щепок, пропитанных креозотом.

– У меня сегодня во второй половине дня игра, – говорит Денора.

Шейни кивает, смотрит вдаль, на серые деревья, будто ищет там мужчин.

– Ты можешь подождать в прицепе, если замерзла, – говорит она. – Или посидеть в грузовике. Кажется, вчера ночью они переломали все садовые кресла вокруг костра.

Она права: стул возле потухшего костра сложился пополам, второй лежит на боку, отброшенный далеко в сторону, на траву и снег.

– А ты играла? – спрашивает Денора. – В школе?

– Да я жила на диете из баскетбольных мячей, малышка, – отвечает Шейни, с силой хлопая по мячу двумя руками, и Денора тут же понимает, что не собирается сидеть ни в каком прицепе или за рулем какого-то грузовика.

– Разве что только до двадцати одного, – говорит она Шейни. – Пока они не вернутся.

– Уверена, что твой тренер не будет против?

– Нет, если я буду играть так, как играю, не бу- дет.

– Сколько тебе лет? – спрашивает Шейни, насмешливо прищуриваясь, отчего вокруг ее глаз появляются морщинки.

– А тебе сколько? – тут же парирует Денора.

Шейни указала головой в сторону, зовет Денору следовать за собой. Денора идет за ней и, сворачивая с дороги, видит, что лобовое стекло грузовика ее отца провалилось внутрь со стороны пассажирского сиденья. На секунду она даже замедляет шаг, но ведь произойти могло что угодно. Насколько она его знает, он уже готовит шесть различных историй о том, что случилось, одна грандиознее и невероятнее другой, и в каждой из них виноватым будет не он.

А седьмая история, вероятно, будет о том, как ему нужны эти сорок долларов на новое лобовое стекло. Неужели его Финалистка хочет, чтобы он замерз зимой насмерть?

Денора идет по следам Шейни, которые та оставляет в твердом снегу. Она выбирает камни и сухие участки, но этот путь позволяет им дойти туда, не промочив ног и не расцарапав до крови голени.

Шейни сильно бьет мячом о бетон и следит за его полетом вверх и вниз, одновременно снимая повязку для волос с запястья и собирая волосы на затылке. На третьем отскоке мяча она прыгает вперед, как кролик, хватает его в полете, потом резко останавливается, делает одно обманное движение и взлетает вверх, выполняя аккуратный бросок с отклонением от кольца, в результате которого мяч точно ложится в корзину, как деньги в банк.

– Твой тренер разрешает так выставлять вперед левую ногу? – спрашивает Денора, стоящая на одном колене и завязывающая шнурок на правой спортивной туфле.

– Это же кроу бол, – отвечает Шейни. – А вы во что здесь играете? Соблюдаете основы техники и остальную скучную чепуху?

Денора берется за другую туфлю, туго затягивает шнурок, проверяет, одинаково ли завязаны банты. Не потому, что она суеверна, а потому, что разумно завязывать их одинаково.

– Закончила тянуть время? – спрашивает Шейни, она стоит у столба и подает ей мяч через площадку.

Деноре приходится быстро вскочить, чтобы поймать его у живота и не дать ему врезаться в лицо.

Шейни выше ее примерно на шесть дюймов. Но высокие девушки никогда не вводят мяч в игру, по крайней мере в маленьких школах, в школах резерваций. Высоких девушек учат заграждать проход соперницы к кольцу, делать подборы, располагаться вблизи кольца и наигрывать комбинации, используя бедра и локти. Все это, конечно, необходимо команде для победы. Но мало толку в игре один на один, которая состоит из резких ударов, остановок и рывков.

Денора один раз делает дриблинг, чтобы почувствовать этот мяч, эту площадку.

– Разогреемся? – предлагает Шейни, подскакивая на месте.

Денора бросает ей мяч обратно со словами:

– Чтобы ты могла определить мою доминирующую руку, мое любимое место на трапеции?

Шейни смеется и отвечает:

– Тут нет трапеции, малышка, только ты и я.

– Черноногая и кроу… – говорит Денора.

– Если тебе так хочется на это посмотреть, – отвечает Шейни и подходит к тому месту, где должна быть линия штрафного броска, ждет, чтобы Денора встала на позицию перед ней.

Денора не торопится, не позволяет себя торопить.

– Не бойся, я не хочу измотать тебя перед важной игрой, – говорит Шейни слегка язвительным тоном и бросает перед собой мяч, чтобы Денора его осмотрела.