Стивен Кинг - Будет кровь

Он ехал на пассажирском переднем сиденье. Дома пытался сесть за руль, но Шарлотта и Холли увели его к пассажирской дверце. Вождение осталось для дяди Генри в прошлом. Еще в июне Шарлотта вытащила его водительское удостоверение из бумажника, когда Генри, как обычно, прилег вздремнуть днем. А спал он все дольше и дольше. Потом сидела за кухонным столом и плакала над удостоверением.

— Я уверена, кино здесь показывают, — отвечает Шарлотта. Она улыбается, но кусает нижнюю губу.

В вестибюле их уже ждет миссис Брэддок, которая встречает дядю Генри как давнего друга, берет его руки в свои. Говорит, очень рада, что «теперь вы с нами».

— А почему я с вами? — спрашивает Генри, оглядываясь. — Мне скоро идти на работу. Документы в полном беспорядке. От этого Хеллмана один только вред.

— Вы привезли его вещи? — спрашивает Шарлотту миссис Брэддок.

— Да, — отвечает Шарлотта, по-прежнему улыбаясь и кусая губу. Скоро она может заплакать. Холли знает все эти признаки.

— Я принесу чемоданы. — Джером говорит тихо, но слух у дяди Генри отменный.

— Чемоданы? Какие чемоданы?

— Мы приготовили вам отличную комнату, мистер Тиббс, — говорит миссис Брэддок. — Солнеч…

— Они называют меня мистер Тиббс! — громко кричит дядя Генри, неплохо имитируя Сидни Пуатье. Сидящая за столом молодая женщина и проходящий мимо санитар изумленно оглядываются. Дядя Генри смеется и поворачивается к племяннице. — Сколько раз мы смотрели этот фильм, Холли? Шесть?

На этот раз он называет ее правильно, отчего на душе становится муторнее.

— Больше, — отвечает Холли и знает, что скоро заплачет сама. Джейни, возможно, была его любимицей, но фильмы он смотрел с Холли. Они садились на диван и ставили между собой миску с попкорном.

— Да, — кивает дядя Генри. — Да, конечно. — Но снова начинает терять связь с реальностью. — Где мы? И все-таки, где мы?

Там, где тебе, вероятно, предстоит умереть, думает Холли. Если только тебя не увезут в больницу. Через окно она видит, как Джером выгружает из багажника два чемодана, обтянутых шотландкой. И чехол с костюмом. Наденет ли ее дядя костюм? Да, скорее всего… но только один раз.

— Давайте посмотрим на вашу комнату, — говорит миссис Брэддок. — Она вам понравится, Генри.

Берет его за руку, но Генри упирается. Смотрит на сестру:

— Что здесь происходит, Чарли?

Только не плачь, думает Холли, держись, не смей. Но куда там. Шлюзы открываются на полную.

— Почему ты плачешь, Чарли? — А потом: — Я не хочу здесь оставаться. — Больше никакого сходства с «мистером Тиббсом»: жалобное хныканье. Ребенок, осознавший, что его привели на укол. Дядя Генри отворачивается от слез Шарлотты и видит Джерома, который подходит с чемоданами. — Эй! Эй! Почему у тебя эти чемоданы? Они мои!

— Да, конечно… — отвечает Джером, но не знает, как продолжить.

В вестибюль входят старички, возвращающиеся из боулинга, где они, Холли не сомневается, с удовольствием покатали шары. Сотрудник дома престарелых, который поднимал руку, чтобы остановить транспортный поток, присоединяется к медсестре, которая появилась словно из-под земли. Женщине крепкой, с накачанными бицепсами.

Они надвигаются на Генри и мягко берут его под руки.

— Нам сюда, — говорит сотрудник, вернувшийся из боулинга. — Посмотрим на вашу новую колыбельку, брат. Интересно, что вы скажете.

— Скажу о чем? — спрашивает Генри, но идет с ними.

— Знаете, а в комнате отдыха сейчас показывают футбол. У нас телевизор с огромным экраном. Вы наверняка таких не видели. Полное ощущение, что сидишь на стадионе, причем на лучших местах. Мы только на минутку заглянем в вашу комнату, а потом вы сможете смотреть футбол.

— Там вас ждет печенье, — добавляет миссис Брэддок. — Только что из духовки.

— Брауни? — спрашивает Генри. Они приближаются к двухстворчатой двери. Скоро он исчезнет за ней. И там, думает Холли, ему суждено провести остаток угасающей жизни.

Медсестра смеется.

— Нет, брауни все вышли. Остались только «вороны» [20] Отсылка к профессиональной футбольной команде «Балтимор рейвенс». . Клювы к бою, приложите их по полной!

— Хорошо, — соглашается Генри, а потом добавляет нечто такое, чего никогда бы не сказал до того, как его нейронные реле начали ржаветь: — А эти брауни — членососки гребаные [21] Одно из сленговых значений слова brownie — проститутка-мулатка. .

Дверь за ними закрывается.

Миссис Брэддок сует руку в карман, достает бумажный платочек и протягивает Шарлотте.

— Расстраиваться в день переезда для них естественно. Он успокоится. Я приготовила несколько документов, которые вам нужно подписать, миссис Гибни, если вы в состоянии.

Шарлотта кивает. Глаза над платочком — красные и влажные. И это женщина, которая отчитывала меня, если я плакала на людях, изумляется Холли. Говорила, что нечего пытаться привлечь к себе внимание. Это расплата, без которой я бы вполне могла обойтись.

Еще один сотрудник (леса ими кишат, думает Холли) возникает рядом и загружает выцветшие чемоданы дяди Генри и чехол с костюмом от «Братьев Брукс» на тележку, словно они в «Холидей инн» или «Мотеле 6». Холли смотрит на все это и с трудом сдерживает слезы, когда Джером мягко берет ее за руку и уводит на улицу.

Несмотря на холод, они садятся на скамью.

— Хочу покурить, — говорит Холли. — Впервые за долгое время.

— Притворись, будто куришь. — И он выдыхает струю пара.

Она делает глубокий вдох и выдыхает свою струю. Притворяется.

На ночь они не остаются, хотя Шарлотта убеждает их, что комнат в доме предостаточно. Холли не нравится, что первую ночь после переезда дяди Генри ее матери придется провести в одиночестве, но она не может заставить себя остаться. Это не тот дом, в котором Холли выросла, но здесь живет та самая женщина, с которой она провела детство и девичество. Теперь Холли разительно отличается от бледной, курящей сигарету за сигаретой, пишущей стихи (плохие) девушки, которая росла в тени Шарлотты Гибни, но так сложно помнить об этом в ее присутствии, потому что Шарлотта Гибни по-прежнему видит в Холли ущербного ребенка, ссутулившегося и прячущего глаза.

На этот раз Холли за рулем первую половину пути, а Джером — после остановки. Темнеет задолго до того, как они видят огни города. Холли засыпает и просыпается, думая о том, как дядя Генри принимал ее за Джейни, ее кузину, взорванную в автомобиле Билла Ходжеса. От одного взрыва мысли перескакивают к другому, в средней школе Макриди, к репортеру с порванным карманом и кирпичной пылью на руках. Она помнит, как подумала, что тем вечером он изменился.

Точно, думает она, вновь уступая сну. Между первым выходом в эфир тем днем и вечерним специальным выпуском Ондовски помогал разбирать завалы, то есть не только информировал о случившемся, но и стал непосредственным участником событий. Конечно, это изменило бы любого чело…