Стивен Кинг - Будет кровь

— Не кричи, подружка. Иначе пожалеешь.

— Ты его убил! — хрипит она. Пока он ее не душит, доступ воздуха в легкие перекрыт не полностью, но почти. — Ты убил моего брата!

— Нет, он еще жив, — отвечает мужчина и улыбается, демонстрируя два ряда зубов — настоящее стоматологическое произведение искусства. — Я бы знал, если бы он умер, поверь мне. Но я могу его убить. Закричишь, попытаешься вырваться, другими словами, разозлишь меня, и я буду бить его по голове, пока мозги не выплеснутся гейзером. Будешь кричать?

Барбара качает головой.

Улыбка мужчины становится шире.

— Хорошая девочка. Ты боишься, да? Мне это нравится. — Он делает глубокий вдох, словно вбирая в себя ее ужас. — Ты и должна бояться. Делать тебе здесь нечего, но я рад, что ты пришла. — Он наклоняется ближе. Она улавливает запах его одеколона, чувствует плоть его губ, когда он шепчет ей на ухо: — Ты вкусная.

Холли тянется к мобильнику, не отрывая взгляд от компьютера. Меню остановок лифта по-прежнему на экране, но под диаграммой шахты теперь поле выбора команды, предлагающее «ВЫПОЛНИТЬ» или «ОТМЕНИТЬ». Ей хочется быть полностью уверенной в том, что после клика на «ВЫПОЛНИТЬ» что-то произойдет. И не просто что-то, а то, что ей нужно.

Она берет мобильник, готовая отправить Ондовски сообщение с кодом, открывающим дверь черного хода, и замирает. На экране нет надписи «ОНДОВСКИ» или «НОМЕР НЕИЗВЕСТЕН». Вместо них — улыбающееся лицо ее подруги, Барбары Робинсон.

Господи, нет, думает Холли. Пожалуйста, Господи, только не это.

— Барбара?

— Здесь человек, Холли! — Барбара визжит, слова едва удается разобрать. — Он ударил Джерома чем-то тяжелым, и тот лежит без сознания. Я думаю, кирпичом, и льется кровь…

Голос Барбары обрывается, и Холли слышит вышколенный репортерский голос существа, маскирующегося под Ондовски:

— Привет, Холли. Это Чет.

Холли замирает. Ненадолго, вероятно, меньше, чем на пять секунд, но в голове пауза эта гораздо длиннее. Ее вина. Она пыталась удержать своих друзей подальше от беды, но они все равно пришли. Они пришли, потому что тревожились за нее, и это ее вина .

— Холли? Вы на связи? — В голосе слышится улыбка. Потому что удача повернулась к нему лицом, и он наслаждается. — Ситуация поменялась, вы согласны?

Без паники, думает Холли. Я отдам свою жизнь, чтобы спасти их, но без паники. Если я запаникую, умрем мы все.

— Неужели? — спрашивает она. — То, что вам нужно, по-прежнему у меня. Причините вред девушке, сделаете что-нибудь ее брату, и я взорву вашу жизнь. Я не остановлюсь.

— А еще у вас есть пистолет или револьвер. — Шанса ответить он ей не дает. — Разумеется, есть. У меня нет, но я прихватил с собой керамический нож. Очень острый. Помните, девушка будет при мне, когда я приду на наше рандеву. Я не убью ее, если увижу оружие в вашей руке, зачем пускать в расход хорошего заложника, но изувечу у вас на глазах.

— Оружия не будет.

— Думаю, я вам поверю. — Довольный. Расслабленный и уверенный в себе. — Но теперь я склонен предположить, что флешку мы поменяем не на деньги. Вместо денег я предложу вам мою маленькую подружку. Как вам эта идея?

Ложь, думает Холли.

— Неплохая сделка. Позвольте мне вновь поговорить с Барбарой.

— Нет.

— Тогда я не назову вам код.

Ондовски смеется.

— Она знает код и собиралась его набрать, когда к ней подошел брат. Я наблюдал из-за мусорного контейнера. И я уверен, мне не составит труда убедить ее назвать код. Вы хотите, чтобы я ее убеждал? Вот так?

Барбара кричит, и от этого звука Холли зажимает рот. Виновата она, она, только она.

— Прекратите. Прекратите мучить ее. Я просто хочу знать, что Джером жив.

— Пока жив. Издает какие-то странные звуки. Словно сопит. Наверное, у него черепно-мозговая травма. Пришлось бить сильно. Он крупный.

Он пытается вывести меня из себя. Хочет, чтобы я не думала, только реагировала.

— И кровь льется, — продолжает Ондовски. — Рана головы, сами знаете. Но на улице холодно. Я уверен, это ускорит свертывание. Кстати о холоде, хватит тянуть резину. Называйте код, если не хотите, чтобы я вновь взялся за ее руку. На этот раз дело дойдет до вывиха.

— Четыре-семь-пять-три, — говорит Холли. А что ей остается?

Нож у мужчины действительно есть: черная рукоятка, длинное белое лезвие. Держа Барбару за одну руку — ту, что болит, — он острием ножа указывает на пульт кодового замка:

— Сделай одолжение, подружка.

Барбара нажимает кнопки, ждет, пока загорится зеленый огонек, открывает дверь.

— Мы можем занести Джерома внутрь? Я сама справлюсь.

— Уверен, что справишься, — отвечает мужчина, — но нет. Он похож на хладнокровного парня. Пусть еще чуток охладится.

— Но он замерзнет до смерти!

— Подружка, это ты истечешь кровью до смерти, если не сдвинешься с места.

Нет, ты меня не убьешь, думает Барбара. Во всяком случае, пока не получишь то, что тебе нужно.

Но он может ее изувечить. Выколоть глаз, располосовать щеку. Отрезать ухо. Нож выглядит таким острым.

Она переступает порог.

Холли стоит в дверях офиса «Найдем и сохраним». Смотрит в коридор. Мышцы гудят от адреналина, во рту сухо, как в пустыне. Она не шевелится, услышав, как кабина лифта пошла вниз. Не может запустить программу, пока кабина не пойдет вверх.

Я должна спасти Барбару, думает она. Джерома тоже, если ему еще можно помочь.

Она слышит, как лифт останавливается на первом этаже. По прошествии вечности начинает подниматься. Холли отступает на шаг, не теряя из виду дверей лифта в конце коридора. Ее мобильник лежит на столе, рядом с ковриком для мышки. Она сует его в левый передний карман брюк, быстро смотрит на экран, чтобы перевести курсор на «ВЫПОЛНИТЬ».

Слышит крик. Он приглушен шумом поднимающейся кабины лифта, но это девичий крик. Барбары.

Моя вина.

Все это моя вина.

Мужчина, который ударил Джерома, берет Барбару под руку, словно кавалер, ведущий свою избранницу в бальный зал, где вот-вот начнутся танцы. Он не отобрал у нее сумку (скорее просто ее проигнорировал), и металлодетектор слабо пикает, когда они проходят его, вероятно, фиксирует наличие мобильника. Мужчина не обращает на это внимания. Они минуют лестницу, которую до недавнего времени каждый день использовали негодующие арендаторы офисов Фредерик-билдинг, выходят в вестибюль. За парадной дверью, в другом мире, спешат туда-сюда люди, нагруженные рождественскими покупками.

И я там была, поражается Барбара. Пятью минутами раньше, когда казалось, что все хорошо. Когда я по глупости верила, что впереди вся жизнь.

Мужчина нажимает кнопку вызова. Они слышат шум спускающейся кабины.