Шон Хэмилл - Космология монстров [litres]

«Давай поженимся», – говорит он.

Она не сразу понимает, что он сказал, но в конце концов поворачивает голову.

«Ты серьезно?»

«Серьезно».

«Прямо сейчас?»

«Чем раньше, тем лучше».

Они задержались в Техасе, чтобы организовать небольшую церемонию в церкви Святого Духа, на которой присутствовали в основном члены христианской общины и техасского отделения «Братства пропавших без вести». Ной не стал приглашать свою семью и даже не сообщил им, что находится в городе. Зато роль шафера на свадьбе сыграл Кайл. Когда они приезжают вместе с Донной к церкви, она выглядит так, будто под грудь ей прицепили баскетбольный мяч. Роды должны состояться уже через пару недель. По какой-то неясной причине образ беременной Донны, послуживший неопровержимым доказательством течения времени, вызывает у Ноя тоску по Юнис. Когда-то он пропустил ее свадьбу, и вот теперь она пропускает его бракосочетание.

Первую брачную ночь Ной и Меган проводят в отеле, расположенном неподалеку от скотных дворов Форт-Уэрта. Стены комнаты в отеле украшены картинами с кактусами и коровьими черепами. После секса Меган плачет и отказывается с ним разговаривать. Он оставляет ее в покое и засыпает на своей половине кровати.

В три ночи он просыпается от сильной жажды. Взяв ведерко для льда из ванной, он выходит в ярко освещенный коридор. Он ищет какой-нибудь знак, указывающий, где расположен автомат со льдом, но во всех направлениях видит только двери и карикатурные картины в юго-западном стиле. Разве в конце коридора не было окна, когда они сюда поднимались? Должно быть, он что-то напутал.

Он проходит мимо ряда дверей, из-за которых доносится гул разговоров, бормотание включенных телевизоров и даже запах марихуаны. Завернув за угол, он видит дверь с надписью «лестница». Может, на другом этаже повезет больше?

Шлепанцы гулко хлопают по покрытым коврами ступенькам, но ни на первом, ни на втором этаже дверей нет. В начале пятого пролета он останавливается и перегибается через перила, чтобы подсчитать, сколько их еще осталось. В животе начинает твердеть комок страха вперемешку с предвкушением чего-то необычного. Он понимает, что чувство это неслучайно. Оно знакомо ему, как привычное теплое одеяло. Такое же чувство он обычно испытывает, когда добирается до кульминации романа ужасов или входит в незнакомый ему «Дом с привидениями». Точно так же он чувствовал себя, когда впервые оказался в Городе.

С одним глазом трудно считать пролеты. Он поднимает голову, но зрение с отсутствующим восприятием глубины, должно быть, издевается над ним. В этом отеле всего шесть этажей, но кажется, будто над ним десятки пролетов, уходящих настолько высоко вверх, что они теряются из виду.

И что-то движется там наверху – темный силуэт на сером фоне. Он отшатывается от перил, совершенно забыв о недавнем предвкушении, а еще о том, что под его ногами – ступеньки лестницы. Как нелепая птица, он размахивает руками, пытаясь восстановить равновесие, но в конце концов падает и катится вниз по ступенькам, каждая из которых отдается в теле вспышкой яркой боли. Рухнув на площадку тяжелой грудой, он тяжело дышит, ожидая, когда утихнет боль. Сверху слышны шаги, отдающиеся эхом так, что невозможно понять, одна там пара ног или их несколько. Топ-топ-топ – все громче и громче. Звук вырастает до крещендо, и он зажимает руками уши. Что-то обхватывает его руку.

«Не надо! – кричит он. – Пожалуйста!»

«Все в порядке. Это всего лишь я», – раздается голос, словно льющийся из его собственной головы. Это голос Лианан – нежный и успокаивающий.

Он поднимает взгляд и видит страдальческое выражение на ее человеческом лице. Она протягивает ему руку, чтобы помочь подняться, но замирает и проводит большим пальцем по его новому обручальному кольцу.

«Зачем ты это сделал?» – спрашивает она все тем же мягким голосом, в котором теперь проскальзывают грустные нотки.

«Почему бы тебе не оставить меня в покое?» – отвечает он вопросом на вопрос.

В ее глазах блестят слезы. С большим усилием она отводит взгляд от кольца и облизывает губы, прежде чем заговорить снова.

«Оно так не работает. Ты многого не понимаешь».

Она тянется к его лицу, но он резко отстраняется.

«Тогда попробуй понять ты, – отвечает он. – Я не хочу закончить жизнь, как отец Меган. И не хочу исчезнуть, как Сидни. Я не хочу причинить кому-нибудь боль и не хочу тебя больше видеть. Я хочу забыть, что когда-то тебя знал».

«Лианан Ши», – произносит она.

«Уходи!» – кричит он и в тот же миг оказывается перед открытой дверью, за которой – вестибюль отеля. Наклонившийся над стойкой портье смотрит на него с озадаченным выражением.

«Все в порядке, сэр?» – спрашивает портье.

Ной видит свое ведерко для льда, валяющееся в паре метров. Оно по-прежнему завернуто в тонкий шуршащий целлофановый пакет. Он поднимает его, успокаивающе машет портье и идет к лифту. Возвратившись на третий этаж, он тут же натыкается на автомат для льда, наполняет ведерко и возвращается в свою комнату.

Пару минут спустя он пьет воду и ложится в постель. И долго лежит без сна, размышляя о Лианан и Городе. Изо всех сил он пытается убедить себя, что поступил правильно, когда ее изгнал. Что ему неприятно было бы увидеть ее снова. Что было бы совсем не интересно хотя бы на минуту вновь оказаться в объятиях Города и побродить по нему, не зная, что можно увидеть в конце лестницы или за следующим углом.

Медовый месяц Ной и Меган проводят в Ашленде, штат Орегон, на родине Орегонского Шекспировского фестиваля. Маленький идиллический городок выглядит как декорация для кино – с широкими тротуарами и огромными витринами магазинов, над которыми красуются названия вроде «CD иль не CD – вот в чем вопрос». А еще в городке имеются целых три театра. Кажется, это идеальное место, чтобы развлечь невесту, помешанную на театральном искусстве. В первый вечер в городе они смотрят пьесу «Жизнь есть сон» Педро Кальдерона де ла Барка. Их места на балконе, и наблюдать оттуда за разворачивающейся драмой – все равно что подглядывать за эксцентричными соседями из высокого окна. Сюжет повествует о Сехисмундо, принце Полонском, которого заключает в тюрьму родной отец король Басилио из-за пророчества о том, что принц посеет в стране хаос. Как можно догадаться, Сехисмундо вскоре освобождается и в ярости выпускает на волю бушующий ад, прежде чем Басилио вновь сажает его в тюрьму, убеждая сына, что недолгая его свобода была не более чем сон.

По дороге в отель Меган принимается листать театральную программку и, оживившись впервые за несколько недель, указывает на фотографии актеров и зачитывает вслух различные любопытные факты. Знал ли Ной, что один из гвардейцев играл Бенедикта в прошлогодней постановке «Много шума из ничего»? Ной признается, что совершенно не знал. Ему вообще сейчас тяжело говорить. Увиденная пьеса вдавилась в его сознание, как большой палец в зефирину, оставив его смятым, медленно возвращающимся в свою форму.