Дин Кунц - Единственный выживший

Осознание этого помогло ей стряхнуть с себя оцепенение. Прижимая девочку к груди, она обогнула пылающие деревья и бросилась в лес. Она то продиралась сквозь освещенный луной подлесок, то сворачивала на посеребренные холодным светом оленьи тропы, то ныряла в траурную тень деревьев и, пригибаясь так, словно кто-то мог ее увидеть, стремглав пересекала просеки и поляны. Наконец Роза Такер поднялась на вершину водораздела и увидела внизу приветливые огни ранчо «Мелочи жизни».

К тому времени, когда она кое-как доплелась до дома Илингов, девочка более или менее оправилась, но так и не пришла в себя полностью. Она уже могла идти, но казалась сонной, усталой, и мысли ее блуждали где-то далеко. У крыльца Роза напомнила девочке, что ее зовут Мэри Такер, но ЦЦИ-21/21 вдруг сказала: «Меня зовут Нина. Я хочу быть Ниной».

Это оказались ее последние слова. Роза даже боялась, что девочка, возможно, навсегда потеряла способность говорить. В течение первых нескольких месяцев после катастрофы, пока Нина-Мэри жила в Южной Калифорнии с друзьями Розы, она не произнесла ни слова. Девочка спала по пятнадцать-двадцать часов в сутки и не проявляла к окружающему никакого интереса. Если она не спала, то подолгу сидела неподвижно, глядя в окно или на картинку в детской книжке или просто так, ни на что не глядя. Аппетита у ЦЦИ-21/21 не было никакого, она похудела, осунулась, стала бледной и слабой, и даже ее аметистовые глаза, казалось, поблекли и потускнели. Усилие, которое потребовалось от нее, чтобы во время катастрофы перенести себя и Розу в голубое ничто и обратно, оказалось слишком большим для нее; оно едва не убило девочку, а потраченные силы восстанавливались медленно. Ее удивительный дар тоже пропал; ЦЦИ-21/21 никого не лечила, не делилась ни с кем своим откровением, и Роза Такер была близка к отчаянию.

Только к Рождеству у Нины – как ее теперь называли все – снова проснулся интерес к окружающему миру. Она начала смотреть телевизор и читать книги. К исходу зимы Нина стала меньше спать и больше есть, ее кожа снова приобрела прежний здоровый вид, на щеках появился бледный румянец, а глаза блестели почти как раньше. Она по-прежнему не разговаривала, но чувствовалось, что ее связь с окружающим миром крепнет, и Роза помогала ей вернуться из добровольного изгнания, каждый день подолгу разговаривая с девочкой о том добре, которое она могла бы сделать, и о надежде, которую ее дар мог вселить в других людей.

В ящике бюро в спальне, в которой вместе жили Нина и Роза Такер, всегда лежал номер «Лос-Анджелес пост», вся первая полоса которого была посвящена трагедии рейса 353. Эта газета служила Розе постоянным напоминанием о жестокости и решительности ее врагов. Однажды в июле, через одиннадцать месяцев после катастрофы, Роза застала девочку сидящей на кровати с газетой в руках. Газета была открыта на развороте с фотографиями. ЦЦИ-21/21 прикасалась пальцами к фотографии Нины Карпентер, которая подарила ей «Принцев и свиней», и… улыбалась.

Роза осторожно села рядом с ней и спросила, не грустно ли ей вспоминать о своей погибшей подруге.

Девочка отрицательно покачала головой и, взяв Розу за руку, заставила ее притронуться пальцами к снимку. И как только ее пальцы коснулись шершавой газетной бумаги, Роза неожиданно оказалась посреди голубого сияния, удивительно похожего на гиацинтовый пузырь-убежище, в который она была перенесена за мгновение до гибели самолета.

Но только похожего.

Ощущения Розы были совсем другими. Она чувствовала тепло, движение, жизнь.

Ясновидящие и экстрасенсы утверждают, что в некоторых случаях они способны почувствовать остаточную психическую энергию людей на предметах, которыми те когда-то пользовались или к которым только прикасались. Иногда они даже помогают полиции в розысках убийцы, исследуя одежду, которая была на жертве в момент совершения преступления. Энергия, которую излучала фотография в «Пост», была почти такой же по своей природе, но иной по происхождению. Она не была оставлена, а сознательно наполнила ее.

Роза чувствовала себя так, словно она погрузилась в голубой океан, полный пловцов, которых она не могла видеть, но зато она могла чувствовать, как они проплывают мимо, как плещутся и резвятся в ослепительных волнах. Неожиданно одно из этих существ проскользнуло как будто сквозь нее, задержалось на краткое мгновение, и Роза узнала Нину Карпентер – девочку с задорной и доброй улыбкой, щедрую и беззаботную дарительницу, которая не исчезла, не умерла, а переселилась в счастливый и безопасный мир где-то рядом с нашим, начинающийся за завесой этой странной голубизны, которая сама по себе не была местом или миром, а лишь проницаемой границей, дверью между различными фазами бытия.

Роза была тронута до глубины души. На нее эта демонстрация подействовала едва ли не сильнее, чем знание о послежизни, к которому она прикоснулась еще в приюте, в крошечной комнатке ЦЦИ-21/21. Отняв руку от фотографии Нины Карпентер, Роза долго сидела молча, потом обняла свою собственную Нину и, крепко прижав ее к груди, стала ласково и нежно покачивать ее. Говорить она все равно не могла, да слова были и ни к чему. Все, что могло быть сказано, она чувствовала и так.

Убедившись, что удивительные способности девочки снова вернулись к ней, Роза стала раздумывать, как быть дальше. Вечно скрываться от ищеек было невозможно, да и дело, которое она начала, необходимо было довести до конца. Снова обратиться к Лизе Пеккатоне Роза не могла. Правда, она не верила, что подруга сознательно предала ее, однако информация о том, каким рейсом Роза и Нина летят в Лос-Анджелес, могла попасть к руководителям «Проекта-99» именно через Лизу – через «Пост» и через владельца газеты Гортона Неллора. Нынешний их статус «жертв катастрофы» вполне устраивал Розу Такер. Пока враги считали ее и девочку мертвыми, она могла воспользоваться этим и начать действовать, не привлекая к себе ничьего внимания.

Для начала Роза попросила Нину поделиться своим знанием вечной истины с друзьями, которые укрывали их от преследователей на протяжении всех этих одиннадцати месяцев, пока она была слаба и беззащитна. После этого Роза собиралась связаться со всеми родственниками погибших во время катастрофы, одарить их пониманием бессмертия и вывести в голубое пространство, где они могли бы пообщаться со своими любимыми и родными, пребывающими в вечности. Роза рассчитывала, что если им повезет, то они с Ниной успеют распространить ее знание достаточно широко, и, когда их в конце концов обнаружат, руководители «Проекта» уже не осмелятся на радикальные меры.

Роза собиралась начать с Джо Карпентера, но не сумела его найти. Даже его коллеги из «Пост» не знали ни где он теперь живет, ни что с ним стало. Дом в Студио-Сити он продал и переехал на новое место жительства. Его телефон не был зарегистрирован в справочнике. По мнению людей, близко знавших Джо Карпентера, он был человеком конченым, и Роза догадалась, что отец Нины спрятался от всех, чтобы умереть в одиночестве.