Дин Кунц - Единственный выживший

Фиттих продолжал вертеть в руках водительскую лицензию Джо.

– А что я скажу, если кто-нибудь начнет интересоваться, почему я отпустил вас обкатывать машину одного, пусть даже у меня осталась копия вашей лицензии?

– Скажете, что парень показался вам заслуживающим доверия, – быстро отозвался Джо, который заранее обдумал этот вопрос. – Скажете, что лицензия была настоящая, с фотографией; к тому же вы не могли бросить магазин, потому что ждали клиента, который заходил к вам утром и пообещал купить лучший кусок железа на колесах, какой только найдется у вас на площадке.

– Вы, похоже, все предусмотрели, – согласился продавец, и Джо неожиданно заметил, что улыбчивый и беспечный парень, каким он был в самом начале, исчез. Перед Джо стоял теперь другой Джем Фиттих – более жесткий, суровый и… неприятный. – Хорошо, – кивнул он и, шагнув к ксероксу, включил его.

Несмотря на это, Джо чувствовал, что Фиттих еще не принял окончательного решения.

– Даже если сюда кто-то придет и начнет задавать вам вопросы, – заметил он как бы между прочим, – эти люди ничего не смогут вам сделать. Да, откровенно говоря, я не думаю, чтобы они стали с этим возиться.

– Вы продаете наркотики? – напрямик спросил Фиттих.

– Нет.

– Дело в том, что я ненавижу торговцев наркотиками.

– Я тоже.

– Они губят наших детей, губят то, что осталось от нашей страны.

– Не могу не согласиться.

– Не то чтобы от нее много осталось… – заключил Фиттих и зорко глянул за окно, на человека на остановке. – Это полицейский?

– Не совсем.

– Дело в том, что я сочувствую полиции. Копам нынче приходится работать не покладая рук, чтобы поддерживать закон и порядок, тем более что мы сами выбираем преступников на руководящие посты в городском управлении и даже выше.

Джо покачал головой:

– Это не те копы, которых мы все знаем.

Фиттих немного подумал, потом сказал:

– Что ж, по крайней мере, это был честный ответ.

– Я стараюсь быть с вами предельно откровенным, – парировал Джо, – но я спешу. Они, должно быть, считают, что я пришел к вам, чтобы нанять механика или вызвать буксировщик. Если вы дадите мне ваш «субару» – давайте сейчас, пока они не опомнились и не сообразили, в чем дело.

Фиттих снова бросил взгляд за окно, на человека на остановке:

– Это правительственная организация?

– Да, – кивнул Джо. – Во всяком случае – формально.

– Знаете, почему проблема с наркотиками становится все острее? – неожиданно спросил Фиттих. – Потому что половине нынешних политиков было щедро заплачено за то, чтобы они не вмешивались. По чести сказать, я думаю, что среди них полно людей, которые сами употребляют эту дрянь. Поэтому им на все плевать.

На этот раз Джо промолчал, боясь испортить дело неправильной репликой, так как не знал, чем именно досадили Фиттиху власти предержащие. Одно неверное слово могло превратить Джо из его единомышленника во врага.

Не переставая хмуриться, Фиттих сделал копию водительской лицензии Джо и вернул документ владельцу. Джо спрятал ламинированную карточку в бумажник и вопросительно посмотрел на торговца.

Фиттих уже стоял за столом и разглядывал лежащие перед ним деньги. Похоже, он раздумывал, стоит ли ему помогать этому странному типу, который заявлял, что не является торговцем наркотиками, и в то же время скрывался от какой-то правительственной организации. Заработать неприятности Фиттих вряд ли боялся; гораздо больше его волновал моральный аспект проблемы. Наконец трудная борьба завершилась, и он сгреб доллары в ящик.

Из другого ящика Фиттих достал ключи и вручил их клиенту.

– Где стоит этот ваш «болид»? – уточнил Джо.

– «Субару», – с легкой обидой поправил Фиттих, указывая на упомянутый автомобиль через окно, и добавил: – Имейте в виду, примерно через полчаса мне придется позвонить в полицию и сказать, что у меня угнали одну из моих машин. Просто чтобы подстраховаться.

– Я понимаю. Надеюсь, к этому времени я уже буду там, куда мне нужно попасть.

– Да не беспокойтесь вы, все равно ее даже искать никто не будет. Можете кататься на ней целую неделю, и ни один коп вас не остановит.

– Завтра я позвоню вам и укажу, где я ее оставил.

– Надеюсь… Мистер Карпентер! – окликнул его Фиттих, когда Джо был уже у дверей.

– Да? – Джо остановился на пороге.

– Вы верите в конец света?

– Простите, не понял…

Новый Джем Фиттих, сбросивший личину веселого и приветливого парня, был не просто жестче и суровее прежнего. В его глазах появилось какое-то странное выражение, и Джо показалось, что они исполнены не то чтобы гнева, а какой-то задумчивой печали, которая едва не испугала его.

– Я спросил, верите ли вы в то, что еще при нас миру придет конец и что мы своими собственными глазами увидим гибель того свинарника, в который мы превратили Землю? Верите ли вы, что в один прекрасный день весь наш мир исчезнет, как старый, траченный молью ковер, который кто-то свернул и убрал в кладовку?

– Я думаю, что когда-то это должно случиться, – осторожно отозвался Джо.

– Не когда-то – скоро. И гораздо скорее, чем нам хотелось бы. Разве вы не видите, что все вокруг встало с ног на голову, что хорошее и дурное поменялось местами, а мы… мы уже почти не понимаем, в чем разница между добром и злом?

– Пожалуй…

– Неужели вам не случается неожиданно просыпаться среди ночи от ощущения близкой и грозной опасности, которая надвигается на нас, словно волна в сотню миль высотой; волна, которая темнее ночи и холоднее льда; волна, которая уже нависла над нами и вот-вот обрушится, чтобы смыть нас и наш мир?

– Да, – негромко, задумчиво сказал Джо. – Вы правы, именно ночью это чаще всего и бывает…

Черная волна, подобно цунами обрушивавшаяся на Джо по ночам, имела исключительно личную природу, но он не стал об этом распространяться. Достаточно было того, что стена горя и боли вставала над ним достаточно высоко, весомо, зримо, чтобы заслонить от него свет звезд и не дать разглядеть будущее, и порой Джо мечтал быть погребенным ею.

Он чувствовал, что Фиттих, охваченный какой-то своей печалью и глубокой меланхолией, тоже мечтает о конце света, означавшем для него и конец его личных страданий, но это открытие не только не успокоило, но, напротив, встревожило Джо. Ожидание грядущей всемирной катастрофы было не только внесоциальным, но и, строго говоря, не слишком нормальным явлением; это была болезнь, от которой Джо только-только начал оправляться, однако повсеместное ее распространение заставляло его бояться за пораженное ею общество.

– Непонятные времена, странные… – сказал Фиттих, пожимая плечами, сказал точно таким же тоном, каким некоторое время назад Джо говорил Барбаре о «беспокойных временах». – Сказать по правде, иногда они меня просто пугают.