Елена Звездная - Я - ведьма [СИ]

На кладбище прошла спокойно, мертвых она не боялась, а живых тут не было, иначе почувствовала бы. Долго блуждала между могилками, все искала захоронения девушки ларкиных лет. Нашла. С черного памятника улыбалась рыжеватая девушка… погибла в автокатастрофе.

Анна несколько минут смотрела на могилу, затем опустилась на колени.

Горели потрескивая свечи, неясным гулом звучали воспоминания, Черным венчанием связывала сына родного и ту что больше жизни любил. И ведь видела что другая судьба у Ларисы, что любит она истинно, что тот другой, темноволосый судьба ее и половинка, а не дрогнула рука, не сорвался голос.

Домой возвращалась под утро, шатаясь как пьяная. Тихо вошла в квартиру, разделась, в спальне тихо спал любимый Толик… В ванную пошла, включила свет, взглянула на себя в зеркало и испугалась — по вискам седина проступила — взяло свою силу заклинание. Пришлось искать тоник, на новый год взяла, хотела цвет поменять, и ведь единственная из сверстниц еще не была седая и вот…

«Сила всегда берет что-то, — говорила в детстве бабка, — красота меньшая из жертв…»

Будильник зазвенел только легла, и пришлось вставать.

— Ты не заболела, Анютка? — встревожился муж.

— Нехорошо себя чувствую, — призналась Анна.

— Сиди дома, я как директор фирмы могу дать выходной своему главбуху, — Толик нежно поцеловал в губы, не удержался и чмокнул в нос.

И солидный руководитель ведь, а как мальчишка иной раз. Анна провожала его с улыбой, долго целовала на пороге. Потом пошла будить сына. Саша долго не хотел вставать, за ночь решил окончательно универ бросить.

— Саш, — не выдержала Анна, — вот поверь мне как женщине — Лариса сама к тебе подойдет сегодня. Так что приведешь невесту знакомиться. Вставай уже.

Не поверил, но встал. Наскоро перекусил, в щеку чмокнул и с пирожком в руках убежал.

Анна долго сидела на кухне, мешая остывший кофе. Потом поднялась — дел было много. И в магазин сходить и праздничный ужин приготовить.

Толик вернулся пораньше, набрал кучу фруктов и витаминов, вошел с серьезным лицом, явно играя в сурового доктора.

— Анютка, — начал возмущаться с порога, — ты отдыхать должна была! И по какому поводу праздник вообще?

Аня подошла, обняла мужа и смущенно ответила:

— Сашка невесту приведет.

— Мать! — возмутился Толя, — Какая невеста, пацану двадцатник всего! Это ты про Ларку его? Да порыдает и успокоится, а ты… политесы тут развела. Ложись в постель, я сказал. Я встречу с японцами отменил, чтобы тебе ужин приготовить, идем уже… мать героиня!

Но тут в двери позвонили сначала, потом Сашка видать вспомнил про ключи и дверь все же открыл. Смущенно заглянул в квартиру, увидел обнимающихся родителей и ошалело заулыбался. Открыл двери сильнее и чуть подтолкнул в двери смущенную девушку:

— Мама, папа, знакомьтесь, это моя Лариса…

— Приехали, — выдал Толик, — мать, а ты у нас не ведьма случаем, а? Или ясновидящая?

— Ясновидящая, — утверждающе ответил Сашка, и пока Лариса неловко расстегивала сапожки, обнял и прошептал. — Как ты узнала?

— Я же женщина, — тихо ответила Аня. — Ларочка, мы очень вам рады. Идемте ужинать.

И свадьба была богатая, красивая, и молодые друг на друга не налюбуются. Только Аня нет-нет да и кажется ей, что это не Лариса, а кукла с человеческим лицом. И улыбается, и смеется, а иной раз глаза как пустые. Не удержалась, уговорила Лару съездить в деревню к своей старой бабушке. Девушка согласилась, нравилась ей свекровь, отношения у них как у матери с дочерью, Анна ее и одевала как куклу, и по дому работой не грузила, Ларисе все подруги завидовали. Поехали на машине, которую Толик молодым подарил. Саша с ними увязался. Езали долго и весело, Анна любовалась детьми, радовалась их счастью и уже знала, Лариса проболталась когда накануне смущенная из ванны вышла, что скоро будет малыш.

Приехали в Васильевку, пока со всеми родными да знакомымы перездоровались, уже и ночь настала. Пошли к бабке Авдотье.

Та калику открыла и замерла. Стоит, взгляд с Анны на Ларису переводит, и такое осуждение в глазах.

— Бабушка, — не удержалась Анна, — так и будешь на пороге держать. Я к тебе с правнуком и правнучкой…

— Вижу! — сказала как сплюнула Авдотья, — И с пра-правнуком тоже!

Лариса невольно отступила на шаг и едва слышно спросила:

— А вы… откуда знаете?

— А я все знаю, входи девочка, Сашка и ты входи. Ступайте сразу в горницу, там пирог и чай, я вас уж часа три дожидаюсь. А ты, Анютка, постой со мной, разговор есть!

— Странная она, — прошептала Лариса, проходя в дом, — но сразу видно, что хорошая.

Авдотья подождала, пока молодые в дом войдут, и зашептала так, чтобы только Анна и слышала:

— Привела ко мне куклу с человеческим лицом, смерть мне привела! Чем думала, чем, Анна? Силу использовала? Гордись! Да только судьбу поломала обоим!

— Бабушка, — попыталась оправдаться женщина, — я же как лучше хотела?

— Как лучше? — Авдотья веник схватила, по ногам ударила, и не больно, а до слез обидно. — Как лучше? Когда ко мне мать твоя приходила чтобы тебя с Борисом повязать, она тоже как лучше хотела! Да только я умнее была, отказала сразу! И ведь живешь теперь, мужем обласканная всем подругам на зависть, а у девчонки счастье украла!

— Не украла, а дала, — оправдаться хотела, — Саша ее любит, вот малыш будет… И не такой мой Сашка, чтобы плохим был, он за нее жизнь отдаст.

— Ах ты, гусыня глупая, — едва не взревела Авдотья, — да с силой Лариса, с силой! Не лег твой приворот, хоть и делала, как я учила! Черный приворот он на всю жизнь делается, да только если судьбу ломаешь, если ведьму с нелюбимым связываешь он сгореть может! А когда сгорит неведомо! Может пять лет, а может десять, но только проснется она однажды, на мужа посмотрит постылого да и уйдет.

— Дети будут, — упрямилась Анна, — дом богатый будет, не уйдет никуда. А там и новый наложу?

— На что? — уже закричала Авдотья, а затем тихо совсем, — Сгорит приворот, Анюта, сгорит, понимаешь? А вместе с ним у нее и чувства сгорят, глаза у нее пустые сейчас уже, кукла она, Аня, кукла с человеческим лицом! Похоронила ты душу ее, нет ее теперь. Беда может быть! Чем же ты думала, внученька? Хоть бы спросила, хоть бы приехала… Эх, да чего уж теперь.

Анна вошла во двор, обняла бабушку, тихо заплакала.

— Ну не реви, будет тебе… жизнь она длинная. От себя не отпускай, живите вместе, а там… Не изменишь уже ничего, детям потом мать заменишь, чего уж тут…

— А Саша? — испуганно спросила Аня.

— А что Сашка… коли сейчас так за год успокоился бы, а так… Рядом будешь, поддержишь…

А на утро бабушка Авдотья представилась. Аня Ларису и Сашу к соседям отправила ночевать, а сама три ночи отчитывала. Да стояла на коленях, и слезы не переставая по лицу текли… И ведь сама виновата, не обвинить никого. Похороны как серый туман помнила. Толик рядом был, успокаивал, а Лариса… она как на кладбище вошла, так точно — кукла с человеческим лицом.