Андрей Уткин - Соседский дом, похожий на пристанище инопланетян [СИ]

Подходя к дому старика всё ближе и ближе, она совершенно не ощущала чувство страха, которое когда-то просто издевалось над ней. И ей вдруг показалось, что в доме никого нет; что нет тех, кто способен внушать человеку разные ужасы, а табличка над дверью — «НИКОГО НЕТ», в какой-то мере подтверждала её убеждения. Над дверью в противоположный дом никакой таблички не висело и Тинна в дом. Дверь открыл отец Эдди. Если со стороны взглянуть, то он был не в духе.

— К Эдди? — спросил он вместо приветствия, и указав на дверь в комнату Эдди, отправился к себе.

Тинна медленно поднималась на второй этаж по винтовой лестнице, вместе с тем продумывая всё до мелочей. Если он будет не в настроении (что навряд ли) после похорон, ей придётся как-то взбодрить его. Наконец, постояв перед дверью и обдумав всё, она вошла в комнату.

Эдди сидел в кресле и читал что-то. Она тихо закрыла дверь и беззвучно подошла к креслу, стоящему спиной к ней. Эдди вроде и не замечал Тинны.

— Что читаешь? — тихо спросила она его.

— Книгу, — как ни в чём не бывало, ответил он.

— ВЕЧНО МОЛОД И БЕССМЕРТЕН, — прочла она название книги.

— Интересная?

— Очень!

Тинна не стала отвлекать его от чтения, а скромно присела рядом и принялась ждать, пока он не начитается.

— Что случилось? — отбросил он в сторону книгу и обратил всё своё внимание к Тинне.

— Да вот, — отвечала она, — со школы к тебе послали, просили узнать, где ты и что ты.

— Джимм умер, — ответил он. — Вчера хоронили, а сегодня мне сказали никуда не ходить. Представляешь? утром убежал куда-то, а вечером вернулся, полумёртвый и бледный весь. Врач сказал, что у него крови совсем нет и помочь ему ничем нельзя; что у него агония началась, так он и умер. Его ещё прошлой ночью змея укусила.

— А ты уверен, что это была змея?

— Ты на них намекаешь? — указал он на книгу. — Отец мне говорит, что «они» существуют только для тех, кто в них верит, а особенно для тех, кто их боится.

— А что тогда про соседей скажешь? — Этого вопроса ей не следовало бы задавать, но она только вспомнила про это, как Эдди уже вовсю расхваливал дедушку Гарта — своего соседа. Тинна же, в свою очередь, старалась улавливать некоторое, да запоминать. Но старалась учитывать и то, что всё рассказанное о старике, может оказаться ложью. Но, вглядываясь внимательней в его глаза, она не замечала в них лжи. Ну вот и то самое главное, о чём она всё хотела его спросить. Ведь он так ничего и не сказал о проживающих в доме со стариком.

— А что, дедушка Гарт так и живёт один?

— Да нет, к нему какая-то мадемуазель Хоккинс из Франции приезжает.

— А те, кто у него комнату снимал? та девушка с парнем, они тебе ещё в кошмарном сне приснились.

— А! Так та девушка и есть эта Хоккинс, а мужчина с ней — её муж, недавно свадьба была.

И тут она вспомнила про своего деда (ушедшего на войну с силами зла).

— А что, может мне познакомиться с дедушкой Гартом? Кстати, он сейчас у себя?

— Нет, боюсь, что сегодня его нет дома.

«А если точнее, — размышляла Тинна, — то он дома и наверное спит, а ты, Эдди, об этом прекрасно знаешь».

Когда она собиралась домой, то обратила внимание на реакцию Эдди, — он, словно освободился от каких-то тяжёлых оков. А, когда вышла из дома, то заметила, что он даже на улицу не вышел, но тут же вспомнила, что родители ему строго наказали не выходить из дома. И она отправилась домой, а Эдди, тут же поднявшись в свою комнату, схватил «ВЕЧНО МОЛОД И БЕССМЕРТЕН» и продолжил увлекательное чтение.

Домой она возвратилась где-то к обеду, деда так и не было. Она уже начинала волноваться, она хотела позвонить родителям, но передумала. «Что я им скажу? Расскажу, куда он отправился? Так они мне сразу и поверят». И она решила дождаться родителей, а что будет дальше — вечер покажет.

Вообще, Тинна не верила ни во сверхъестественное, но когда ей из-за «этого» становилось страшно, она не старалась пугаться, принимая всё аномальное за какое-нибудь фантасмагорическое видение. Так и во время отсутствия деда, она не старалась ничего преувеличивать, составляя какие-то мистические мысли о «сражении добра со злом». Она старалась понимать всё, как есть. Возможно, дед и отправился к старику, но старик оказался совсем не таким, каким рисовал его себе дед; оказался он очень гостеприимным и пригласил деда на чашечку кофе, отчего и произошла такая задержка. И она старалась оставаться в надежде, что всё именно так, как она себе представляет. Но время близилось к вечеру, а деда так и не было. Вот уже солнце зашло за горизонт и начинало темнеть.

Тинна сидела в своей комнате и рисовала что-то. Она настолько увлеклась, что и не заметила, как совсем стемнело. А когда раздался звонок, она тут же всё бросила и побежала к входной двери, за которой слышалось тяжёлое, хриплое дыхание, связанное со стоном умирающего человека.

— Это ты, дедушка? — еле слышно спросила она.

— Да, — послышался хриплый бас, в котором Тинна едва расслышала голос деда. — Открывай.

Она щёлкнула замком и отворила дверь. Из темноты в дом вошёл дед. Выглядел он просто кошмарно: лицо бледное и высохшее, как у покойника, руки трясутся.

— Холод проклятый, — ругался дед. — Дьявол бы его побрал!

Сбросив с плеч плащ, он тут же устроился у камина.

— В аду наверное жарко, — бормотал он, глядя в огонь камина.

Прежде, чем закрыть дверь, Тинна вышла на улицу и не почувствовала никакого холода. Но поведение дела ей не казалось странным, ведь она знала, что на старость лет всегда чувствуется холод, особенно, когда давление понижено.

Когда она шла к себе в комнату, то обратила внимание на деда: ему вроде уже полегчало — он совсем не трясся, а спокойно сидел и смотрел на огонь в камине. И она, полностью успокоившись, шла дальше, как вдруг её остановил зов деда. Она взглянула в его сторону, а он поманил её пальцем. И, когда она подошла к нему, он предложил ей присесть рядом.

— Ты что-то тихая такая сегодня, — заметил ей дед.

— А что? — удивилась она, вроде как прикидываясь, что совсем ни о чём не догадывается.

— А почему ты не спросишь своего дедушку, где он был? и почему так поздно возвратился?

— Да догадываюсь: старика того «проведывал», а он оказался совсем не таким.

— Ну, ты у меня прямо умница! — похвалил её дед. — Ты вроде как ясновидящая, так точно всё угадала!

Вскоре Тинна отправилась к себе в комнату, а дед остался сидеть у камина.

Она дорисовала портрет вымышленного героя, отбросила его в сторону, положила перед собой чистый лист бумаги и призадумалась над будущим рисунком. Ей хотелось нарисовать что-то необычное и сверхъестественное, но ничего пока не приходило в голову, а если и приходило что, то она не знала как изобразить это в рисунке. Глаза её уже слипались и мысли потихоньку, одна за другой, вылетали из головы. Но на чистом листе слегка проглядывалась тень, — слабая тень лица. Естественно, она замечала это, но ей всё уже было как-то безразлично, ведь смотрела она на это сквозь сон. А на бумаге тень обретала цвет, оживало человеческое лицо. Вот и глаза, они полностью ожили и в них отразился характер изображённого, но характер этот трудно разглядеть, ведь изображён лукавый, но глаза его, — глаза, налитые кровью, да они просто выдают его, они выражают всё его зло, так хорошо прикрытое прочным заслоном, а вместе со злом — и ненависть и то же лукавство и всё остальное, присущее дьяволу. Но Тинна уже спала и ничего не видела и не слышала. Ведь она не слышала, как входная дверь в её комнату скрипнула и вошёл дед. Глаза его сверкали тем же, чем сверкали у того, кто был изображён на листе бумаги, лежащим перед спящей Тинной. А дед, в свой черёд, медленно-медленно подходил к своей внучке, наводя ужас неизвестно на кого. Он уже открыл рот и клыки его быстро стали расти, достигая определённых размеров, но вдруг остановились, почувствовав что-то и вернулись в исходное положение.