Анна Чайка - В паутине под лестницей

Кора решила перевести тему. Она хорошо помнила, как в детском садике противная Даша Косищева убегала в слезах после столкновения с Лизой, заявившей, что скормит такую пухлую невоспитанную девочку своим дрессированным питбулям, если она не перестанет обзывать Кору, называя ее Корнем Сониной.

«Сонина. Забавно. Единственное напоминание о покойном муже – фамилия, пронесенная через вереницу браков и разводов. Она всегда оставляла фамилию отца» – отрешенно подумала Кора. Это ли не доказательство любви?

– Павлуша сделал мне предложение, – вдруг сказала мама. И показала кольцо с белоснежным камнем, таким крупным, что ношение его могло сойти за средство самообороны.

– Ого!

Казалось, Лиза и сама стыдилась подобного богатства. Она заглядывала Коре в глаза, пытаясь отыскать там намек на возмущение или хотя бы недовольство.

– Знаю, что спешу, но я сказала «да». Через полгода мы поженимся. Я уже переехала в его дом.

– Быстрее обычного, – признала Кора. – Поздравляю.

– Это еще не все. Я много думала о нашей семье, о том, как она будет выглядеть. Возможно, стоит познакомить вас пораньше. Павлик… он хороший. Он тебе понравился.

– Уж надеюсь на это! – воскликнул кто-то рядом с ними. Лиза обернулась и вскрикнула.

Позади стоял высокий немолодой мужчина с букетом цветов и хитрой улыбкой на усатом лице. Коре он показался смутно знакомым. Должно быть, видела его по телевизору. Что-то о строительстве новой трассы или типа того.

– Надеюсь, я вовремя? – сказал мужчина.

– Павлуш, а что ты здесь делаешь? – слабым голосом спросила мама, казалось, гадая, многое ли тот услышал.

– Да вот хотел увидеть, с кем это у тебя тайная встреча. Не против, если я присяду? – спросил он у Коры. Та пожала плечами – как хотите. – Отлично. Кстати, давно хотел познакомиться с твоей дочерью. Прекрасная юная леди, прямо с обложек модных журналов. Что ж ты ее от меня прятала?

– Дочь? Нет, ты все неправильно понял…

– Слава богу, правильно, – спокойно прервал ее будущий супруг. – А меня еще пытались убедить, что ты тайком созваниваешься с другими мужчинами. К счастью для всех, частные сыщики легко доказали обратное. Неужели ты думала, что меня смутит наличие у тебя ребенка? Я что, похож на закомплексованного юнца?

– Эм, нет… Конечно, нет, милый!

Кора не удержалась и тихо фыркнула. Не похоже, чтобы внезапный гость злился или собирался бросать ее мать. Вся эта ситуация скорее его забавляла. А ее саму забавляло лицо Лизы – ошеломленное и совершенно запутавшееся.

– Будем знакомы, – сказала она, улыбаясь. – Меня зовут Кора.

– Знаю, – Он вернул улыбку. – А я Павел Сергеевич Шкат. Но ты можешь называть меня как душе угодно. Например, друзья зовут меня Дождем.

– А почему, если не секрет?

– Потому что деньги я трачу так же, как дождь воду, – и Павел Сергеевич гулко расхохотался.

Он вручил Коре цветы, поцеловал Лизу и заказал им всем по десерту. Пока девушка уплетала мороженое – в закрытом платье и перчатках было душновато, – он принялся болтать. О себе, о знакомстве с Лизой, о том, как сильно удивился, узнав о существовании падчерицы.

Расспрашивал Кору о работе и трудностях самостоятельной жизни. Он говорил, а Кора пыталась понять, нравится ли ей этот человек.

Вроде нравился. В нем было куда больше юмора, чем в предыдущих мужьях Лизы. А еще он не смотрел на Кору с брезгливой настороженностью, как смотрят на нелюбимую собаку, испачкавшую обивку дорогой машины.

После совместного завтрака Павел Сергеевич принялся настойчиво зазывать ее на вечеринку в честь будущей свадьбы.

– Скоро мы станем одной семьей, нам надо проводить вместе больше времени. Будет весело, соглашайся!

Кора кивнула, уточнив, что не будет ни с кем танцевать. Они ушли, и в тот момент Лиза выглядела заметно более оживленной, чем в начале знакомства. Все же ее мать была гибким человеком. Она с легкостью справлялась даже с самыми неловкими ситуациями.

Новый телефон оказался весьма кстати. Благодаря безлимитному интернету Кора узнала, что ее будущий отчим чертовски богат. Совладелец строительной компании, меценат и благотворитель, за чей счет содержали, в том числе и Дом молодежи.

Выгодная партия, чего скрывать.

Но Кора решила не торопиться с выводами. Вернувшись в общежитие, она сменила одежду, взяла блокнот и пошла рисовать. Так она надеялась отвлечься от дурных мыслей и привести себя в порядок.

Она застряла в беседке, пытаясь найти тот самый шнурок, раскрывающий мешок с вдохновением. Глаза устало скользили по листу бумаги. Пустота угнетала, напоминала о неудачах.

Сначала эта связь с призрачным домом, навязанная с особой жестокостью, а теперь еще и мальчик, которого она не могла спасти, так как не знала ничего о собственном предназначении и правилах, связанных с ним.

Выходило, что не только лист был пустышкой. Еще ей была сама Кора.

В такие моменты хотелось рвать и метать. Разбить о колено палитру, сломать кисти. Может даже завопить, топоча ногами как маленький ребенок. Собственные неудачи помноженные на безвыходное положение в итоге всегда давали взрыв.

А ведь Кора так легко смирилась с правдой. Просто нырнула в нее с головой. Загробная жизнь существует. Пускай не до конца понятная, но все же вот она – рядом, за стеной из серого кирпича.

Кора почувствовала, что тратит время впустую. Образа нет. Рука не движется сама по себе, заколдованная правильным сердечным ритмом.

Отложив карандаш, она немного посидела в тени ограды, наблюдая за работой муравьев, уцелевших после последнего визита Гвидо. А потом отправилась в Дом молодежи. Оставаться одной было невыносимо.

Антон Эргисович был рад ее возвращению.

– Давненько тебя не было. Давай, приземляйся на свободное место, – посоветовал он, жмурясь, как большой черный кот. – Сегодня мы говорим о разных техниках рисования…

Тим показал ей большой палец, а сидевшая за ним Злата уткнулась в мольберт и не поднимала глаза до окончания урока. Кора села и стала слушать лекцию вполуха. Она все еще надеялась, что с вдохновением к ней придет ответ.

Как помочь мертвому, если сама живая?

И что делать с озлобленным духом?

– Ты сегодня особенно задумчивая, – заметил учитель, когда лекция закончилась и все начали расходиться по домам. Перед Корой на мольберте было изображение – бесчисленные серые росчерки, которые она рисовала вместо положенного натюрморта. Он внимательно посмотрел на них. – Не пошла гулять с друзьями, хотя я слышал, как они тебя звали. Что-то стряслось?

Кажется, все сегодня решили осведомиться о ее состоянии.

– Я просто плохо высыпаюсь, – сказала Кора.

– Плохие сны? – участливо поинтересовался Антон Эргисович.