Евгений Бабушкин - Пьяные птицы, веселые волки [litres]

Этот город построен из ветра. Митте, и Веддинг, и Цоо, и Кройцберг из ветра. Ветер уносит салат из моей шавермы. Траву из моей трубки. Срывает рисунки с руин.

Это ветер – строительный мусор: забыли прибрать площадку, и вот дует.

Или нет: этот ветер – запас кирпича, обновлять вавилонские башни Берлина, его вавилонские стены. И если вдруг он перестанет, всё истончится за ночь и миллионы людей проснутся на голой земле.

Я выбираю новую гитару. Трень пальцем. А кто-то рядом – ксилофон. Дзынь палочкой. Под нами пять этажей музыки. Большой Берлин до горизонта.

Гитара трудная. Капризная и режет пальцы. А ксилофон хороший. Приходишь в лес. Ложишься. Ставишь рядом. И ждёшь. Громкое дзынь – каштаны. Тихое – жёлуди.

Нас дюжина. Мы писатели. Чтоб нам хорошо писалось, нас на месяц поселили в красном дворце на синем озере. Я никогда так не жил. Спасибо. Скоро это закончится. Скоро надо вернуться к жизни, а там пустовато.

За утренней овсянкой мы говорим о мире.

– У нас фашисты, – говорит венгр.

– И у нас, – говорит полька.

– Меня девушка бросила, – говорит грузин.

Я стесняюсь английского и понимающе улыбаюсь.

В нашем Ванзее придумали выражение «выселение на восток». Это про польские концлагеря. Теперь тут повсюду дворцы и яхты. Я тоже так хочу. Хотя бы дом и лодку. Я хочу, чтобы дед мой ещё пожил, поругался бы по-немецки. И ничего, что он почти слепой, я всё ему расскажу. Хочу, чтобы Лена увидела ту колокольню. Чтобы Рудра с Варуной метали стрелы и гнали волны. Чтобы Тень танцевала с Волком, всегда был четверг и никогда понедельник. Но больше всего я хочу дом и лодку, Господи, ну бывает же хотя бы дача даже у самых бедных людей. Может, мне заплатят за эту азбуку немцы. Это будет весло и дверь. На двери я хочу колотушку.

Багажа у меня немного, чемодан у меня на колёсиках. А теперь без колёсиков, кажется, и не делают. Коченею на переходе. Так не хочется, чтобы Берлин, бесконечный, кончался. Человек в разноцветной рубашке – моя такая же – улыбается мне.

Достаёт сигареты,

жвачку,

теннисный мячик.

Жонглируя и задом наперёд идёт по зебре. Красный. Зелёный. Красный. Пора и мне. Прощай. Прощай же.

Главная наша буква – Ы. Звук у неё – будто ударили спящего. Уведите язык в гортань, растяните губы, очистите сердце, чтобы просто пусто бегало по кругу. Попробуйте: ы-ы-ы.

Диалог 1. Мытари

– Как вы, мытари?

– Вырвали зубы, промыли раны, смотрим больные сны.

– Молодцы!

Упражнение 1. Печаль

Повторяйте с печалью:

быть ныть быть ныть

быть ныть быть ныть

Сначала нас бьют родители, потом мы детей, потом нас дети. Для облегчения души мы бьём слова. Все они у нас в следах от ударов.

Диалог 2. Мстители

– На, тварь.

– Получай, сука.

– Ты просто вымещаешь на мне все эти штуки из детства.

– Да.

Упражнение 2. Стыд

С лёгким стыдом откройте словарь. Выберите слово подлинней и ударьте. Пните популяризатора прямо в «а». Человеконенавистницу в «и». Светопреставление в «е».

Наши слова – мужского, женского, среднего рода. Мужские слова тупые и грубые, часто пьющие. Женские – одинокие суки. Средние – например, колесо.

Диалог 3. Влюблённые

– Привет, Маша. Я потратил все наши деньги на пиво и жестокости.

– Привет, Миша. Я потратила на тебя всю жизнь.

– А я покатилось, у меня такие спицы.

– Просто заглохни, вещь. Просто закрой рот.

Упражнение 3. Неловкость

С чувством неловкости прочитайте эти плохие стихи вслух.

Решение. Сомнение. Окно.

Дерьмо!

Прохладно и довольно странно.

Стекло разбито, тело безымянно.

Тупое утро. Мокрое пятно.

Чтобы было попроще, мы придумали множественное число. Например, одинокий пограничник мечтает о множестве пограничников рядом, чтобы можно было хотя бы выпить. Но это самообман: одна боль, одна шея, одна фуражка, один шлагбаум, одна дорога, одна страна.

Диалог 4. Сограждане

– Ваши документы.

– Вот.

– Круто. Теперь ты у меня спроси.

– Ваши документы.

– Вот.

– Кайф. Давай ещё раз.

Упражнение 4. Ярость

В ярости киньте в стену что-нибудь: например, стакан. Проверьте, что получилось: например, осколки. Подготовьте об этом доклад и расскажите его сами себе.

У нас три времени: прошлое, настоящее, будущее. Прошлое тревожит, настоящее пугает, будущее ужасает.

Диалог 5. Родные

– Где ты был?

– Нигде.

– Как себя чувствуешь?

– Нормально.

– Кашу будешь?

– Можно.

Упражнение 5. Скука

Одолевая скуку, опишите, как провели день. Просклоняйте по временам. Например: с утра сидел, тупил в экран, с утра сижу, туплю в экран, так до вечера и просижу.

Звательный падеж отменили: некого звать. Осталось шесть: именительный, родительный, дательный, винительный, творительный, предложный. Чтобы запомнить, возьмите слова на те же буквы: Иисуса распяли, дали вина, толпа пьяна.

Диалог 6. Преступники

– Ты доиграешься, посадят.

– Кого?

– Ты зачем это сделал?

– Что?

– Я сейчас опять расплачусь.

– О ком?

Упражнение 6. Тоска

В тоске просклоняйте любую бессмыслицу: я, меня, мне, меня, мной, обо мне. Если есть кот или иной близкий, повторите упражнение: кот, кота и так далее. Убедитесь, что легче не стало. Продолжайте.

Главное нашим языком не выразить. Для главного у нас тихий смех, кривой кивок, тычок в грудь или сразу на колени. Друзья мычат, родители молчат, дети хнычут. А говорят одни лишь неживые. Светофор. Терминал. Автомат.

Диалог 7. Неживые

– Вставьте купюру в купюроприёмник.

– Вот.

– Возьмите, пожалуйста, вашу квитанцию.

– Спасибо.

– Претензии по зачислению платежа без квитанции не принимаются.

– Хорошо.

– Вставьте купюру в купюроприёмник.

Упражнение 7. Любовь

Кажется, вы уже русский. Теперь обнимите кого-нибудь.

В начале было так: все решили зарыться, чтоб их не убили. Не знаю, как там за морями, а тут бомбоубежища просты: двор, во дворе курган, в кургане штуки всякие, а сверху снег и собаки. Шли годы, было много малых войн и ни одной большой, курган стал не нужен, его расковыряли. А потом пришёл один человек.