Raymond Abaddon - Дорога огня

— Ты прав, но я потеряю все, самое себя — если это вскроется.

— Да, — мне нечего возразить. — От перстня зависит, будет ли существовать новый орден, безопасная альтернатива Университету. Вы уйдете туда, оставшись при своей памяти — это я могу пообещать. Если же Эдвард и Мара не справятся с заданием, то кольцо либо вернется, либо вы укроетесь в белом пятне: хоть такой же кабинет сделаем, и книги украдем.

— В тебе проснулся клептоман? — Хмыкает профессор. Улыбаюсь, доставая из внутреннего кармана сверток с заклинаниями:

— Он ждал своего часа все эти годы, — я гляжу на мужчину без веселья. — Пора, профессор. Или вы хотите и дальше гнить здесь, укрываясь от Совета? Разве это — жизнь?

***

Остаток ночи я провожу над записями. Только в темные предрассветные часы, когда кажется, что новый день никогда не настанет, наконец упаковываю книги в дорожную сумку. Внутри, уменьшенные в несколько раз, — одежда и оружие, которым я пользуюсь куда лучше магии: пистолет и широкий охотничий нож. Несколько толстых томов грозят сделать ношу неподъемной, и я заранее предвкушаю сорванную поясницу. Добавляю тюбик с обезболивающей мазью и пузырек таблеток от Гийота, чтобы вообще пережить этот поход:

— И не сгореть заживо, — смотрю на место, где раньше стояла кровать Висии, а теперь приткнулся книжный шкаф с мутным серебряным зеркалом. Отражаюсь внутри бледным, призрачным, будто умер еще тогда. Стоит сказать спасибо пылающей коже: напоминает, что я все еще здесь.

— Спокойной ночи, — говорю отражению и изломанным теням за моей спиной.

Висии — холодное стекло связывает реальность и прошлое, где мы горели вместе. Единственная ниточка, кроме оставленного в отчем доме дневника, прочее исчезло в пожаре.

Выдыхаю.

Выключаю свет.

Забывшись коротким сном, просыпаюсь совершенно разбитым. В горле першит — я забыл закрыть окно, и теперь занавески надуваются от холодного ветра. Тянет сыростью, птичьим гомоном. Небо над парком приобрело глубокий синий оттенок.

— Пора, — еще есть время зайти в на удивление пустой душ, где меня перехватывает Мара. Да — их ответ остался прежним. Я прошу ее еще об одной вещи. В этот раз даю совсем мало времени на раздумья, и сбегаю, чтобы навестить пропахший яблоками и корицей кафетерий. Позавтракать с сонными Олафом и Смуглянкой. Спрашиваю:

— Все готово?

Олаф кивает, Смуглянка отпивает кофе:

— Люди уже собираются, ты видел в гостиной. Стартуем через полчаса.

— Мы тоже, — если спонсорский сынок не опоздает. — Берегите друг друга и ребят.

— Все будет в лучшем виде, капитан, — обещает Олаф, запуская пальцы в темные волосы. — Ты сам, главное, будь осторожен. Сейчас идеальное время, чтобы… — обводит глазами зал и понижает голос, — избавляться от неугодных.

А я неугоден Совету, — вот, о чем говорит парень. Лучший кандидат в случае смерти любого Советника, я по праву крови займу пост Главы — кто же такое стерпит? Будто подслушав, в зал заходит Адамон. Люди торопливо расступаются перед ним, я склоняю голову набок, прячась за завесой волос. Мужчина берет завтрак, не оглядываясь по сторонам, и быстро уходит, чтобы поесть у себя.

— Удачное начало дня, — замечает Смуглянка, и с ним трудно спорить. В другое время Адамон бы непременно заинтересовался большим количеством искателей в кафе, но сейчас у него хватает проблем с беглой тварью.

— Хватит искушать судьбу, — я поднимаюсь, встают и ребята. Пожав им руки, желаю удачи и прошу отчитываться каждую неделю.

В гостиной блока уже шумно, пахнет озоном, словно вот-вот разразится буря. Походные рюкзаки заняли пол, люди расселись по диванам и креслам. Как же нас много… Я не сразу нахожу свою группу. Светлоглазая Патриций Сет с забранными в низкий хвост волосами поправляет челку, когда слышит мой голос. Здоровается высокий худощавый блондин — Айви Ноэль. Красавчик, неуловимо напоминает Кана. Чуть пообвыкнет, наберется уверенности, и станет соперничать за внимание местных девушек. Тут же вспоминаю, что Кан исчез в Отрезке. Он может быть мертв. Поежившись, отвожу взгляд. Натыкаюсь на здоровяка, которого часто встречал в лазарете. О нет, это — Тиу Молари?! Да он же вечно выполняет работу уборщиков, значит — по мнению Гийота, больше ни на что не годен! Хорошего же медика мне подсунули!

Парень, переминаясь с ноги на ногу, здоровается. Кривится, проходя мимо, Нина Северин. Говорит одними губами: удачи!

— С нами пойдет еще один человек. Не видели здесь незнакомцев? — Оглядываюсь, и сразу нахожу. Хмурюсь против воли и шагаю вперед. Он снова у окна, пусть дождя нет и в помине. Но запах, запах есть — ударяет в нос промозглой свежестью весеннего ливня, тугими струями, пузырчатыми лужами, тенью далеких облаков. В нем слились воедино широкие воды и забитые водостоки, ранняя капель зимой и пыльные потоки, что бегут по дорогам летними дождями.

Запах Висии.

Облизнув пересохшие губы, спрашиваю:

— Райх? Райх Ирве?

Парень оборачивается. Светло-серая, почти белая радужка, черные вразлет брови и чуть вьющиеся волосы, колечки в ушах и яркие губы. Вязь татуировок — демоны и химеры, — поднимается по предплечьям и прячется под закатанными рукавами серой толстовки. Парень бледен, только чуть алеют скулы и крылья тонкого носа, залегли тени в морщинках у невозможных глаз. Я забываю, что хотел сказать. Я задыхаюсь в его аромате. Хочется зажмуриться, подойти вплотную и обнять крепко-крепко, обмануться хоть ненадолго.

— Он самый, — без улыбки говорит Райх, цепко осматривая меня. Его голос оказывается неожиданно низким, обволакивающим.

— Хорошо. Можем отправляться, — махнув остальным, первым покидаю гостиную. Киваю по дороге Олафу и Смуглянке, — они командуют минутную готовность.

Солнце уже высоко, показалось над верхушками деревьев. Галдят воробьи на проводах и карнизах, воздух свеж и прозрачен — главную аллею видно до самых ворот. Я давно не выходил сквозь них. Я давно не пользовался гамма-порталом, который открывает двери во все мировые столицы. Но сегодня нам нужен именно он.

— Мы идем к гамме? — Спрашивает Айви Ноель. — Куда дальше двинем?

— Во Флоренцию, — Райх идет в стороне, но глаза скашивает: слушает. Триш тенью движется шаг в шаг, а Тиу Молари топает, как чертов гуль.

Я быстро понимаю, что стоило взять с собой Нину вместо Айви: больше огня, меньше слов. Айви не затыкается и сыплет вопросами. Первые полчаса я откровенно развлекаюсь, пытаясь вывести парня на утвердительное предложение, но вскоре ощущаю лишь глухое раздражение и желание рявкнуть. Почти благодарно улыбаюсь, когда Райх бросает:

— Ты вообще умеешь молчать?

— А что, тебе мешает? — Не остается в долгу парень. Хмыкаю: эта миссия будет испытанием.