Т. Клайн - Церемонии [litres]

«Домашние известия округа Хантердон», пятница, 29 июля:

ВУЛКАНЫ В ОКРУГЕ ХАНТЕРДОН???

Майк Алдано, научный корреспондент «Домашних известий».

Говорят, мексиканский вулкан Парикутин возник однажды утром посреди кукурузного поля. А теперь и жители Нью-Джерси могут похвастаться подобной диковинкой: сорокафутовым холмом посреди леса неподалеку от Гилеада, в самом сердце Хантердона. И местные жители уверены, что прежде его там не было.

«Взял и вырос за ночь, – заверил нас Гален Трудель, чей двенадцатилетний сын, Раймунд, вчера обнаружил образование. – По всей округе, на много миль кругом, был слышен как бы рев. У нас снесло свинарник, и мы до сих пор не отыскали всех животных».

Гилеад, небольшая фермерская община (нас. 187 чел.), на этой неделе уже пострадал от нескольких стихийных бедствий. В воскресенье в городе случилось небольшое землетрясение в 4.9 баллов по шкале Рихтера. В среду – еще одно, уже в 6.1 балла, нанесшее ущерб приблизительно в 50,000 долларов (представитель правителя округа сообщил, что пока в офис не поступило ни одной заявки на возмещение ущерба).

Дополнительным последствием второго землетрясения как раз и мог оказаться новый необычный холм, появившийся в трех милях к северу от Гилеада.

Коническое образование из земли и базальта привлекло геологов со всего штата – и вызвало тревогу у местных жителей. «Я не хочу, чтобы мои дети к нему приближались, – сказала Ханнелора Райд, мать шестерых. – И сама я туда тоже не пойду».

Берт Стиглер, управляющий городским кооперативным магазином Гилеада, высказался еще откровеннее: «В этом лесу водятся привидения, – объявил он. – И всегда водились».

ПУЗЫРЬ В ЗЕМЛЕ?

Впрочем, местная администрация рисует менее романтическую картину. Нам удалось связаться по телефону с доктором Кальвином Галлагером с кафедры геологии Принстонского университета. Он считает, что образование возникло из-за «громадного пузыря метана», также известного как «болотный газ». Доктор Галлагер напомнил, что Нью-Джерси находится в известной зоне геологической активности – так называемом разломе Рамапо – и назвал холм «легко объяснимым природным явлением», хотя и признал, что случаи, когда подобные насыпи возникали с такой скоростью и внезапностью, крайне редки…

В местной газете были и другие отчеты. Землетрясение опрокинуло надгробный памятник Рахили ван Миер, умершей в 1912 году, он скатился вниз по склону холма на дорогу, и на следующее утро в него врезались на автомобиле двое молодых людей, Джон и Уилли Баберы. Девятифутовый гранитный памятник на могиле Троэтов раскололся пополам, а некоторые могилы так растрясло, что из-под земли показались по крайней мере три деревянных гроба. Иаков ван Миер, живущий рядом с кладбищем, прибег к любимой метафоре Братства и объявил, что происходящее похоже на день Страшного суда.

По словам одного мужчины из соседнего Аннандейла, всем «очень повезло, что землетрясение случилось в Гилеаде», так как во всей округе только в этом городке нет шпиля. Житель Лебанона добавил: «только к лучшему, что у них нет электричества». На собрании в местной школе член законодательного собрания штата предложил жителям города подать заявку в федеральный фонд помощи при бедствиях, и его едва не вышвырнули из города.

А в другой статье говорилось, что представитель Геологической службы США после посещения региона заключил: «Недавние сообщения о необычном поведении животных в Гилеаде и близлежащих районах могут быть связаны с предварительными толчками, которые привели к сотрясениям на этой неделе».

Но жители Гилеада думали иначе.

И для Аврама Стуртеванта, которому пришлось пристрелить свою взбесившуюся немецкую овчарку; и для Клауса и Вильмы Бакхолтеров, корова которых принесла мертвого теленка; и для Адама Вердока, который проверял шину на задней ноге коровы, сломавшей ее в среду, пока она выбиралась из разрушенного стойла; и для Гершеля Раймера, который чинил двери конюшни, снесенные лошадьми; и для Галена Труделя, который вместе с сыном все еще искал разбежавшихся по болоту свиней; и для Вернера Клаппа, который похоронил тридцать семь куриц, насмерть заклеванных товарками в ночь землетрясения; и для старого Вафуила Райда, который из страха перед змеями отказывался выходить из дома без граблей, – для всех них само землетрясение и необычное поведение животных были всего лишь двумя симптомами одного основополагающего возмущения. Одно вовсе не следовало из другого. Напротив, оба явления были знаками небесного гнева.

Но что вызвало Его недовольство?

Солнечный свет и кузнечики. Теперь в лесу тихо. Проспал почти до полудня, а потом побрел в дом сонно почесываясь. Где-то за ручьем стучит топор Сарра. В кухне пусто. В ванной побрызгал себе на лицо холодной воды, с вожделением поглядывая на ванну и размышляя о прекрасном белом теле Деборы, которое может достаться мне – стоит только попросить. За одиноким завтраком, который в основном состоял из покупного печенья, полистал местную газету. В лесу появилось какое-то вулканическое образование. Надо сходить.

После завтрака почувствовал себя жирным и разозлился на собственное безволие. Побрел к ручью. Дебора стояла на коленях на берегу, погрузившись в какие-то мечтания, и мне стало неловко, потому что я застал ее за разговором с самой собой. Я спросил, не заподозрил ли что-нибудь вчера Сарр. «Нет, – заверила меня она, – ни сном, ни духом». Не стала развивать тему и вернулась в дом. Подозреваю, теперь ей стыдно из-за вчерашнего.

Я устроился на камнях возле ручья и стал швырять в воду травинки и играть с собой в слова. Я говорил: Пронзительное пение птиц. Белые птицы поют на солнце… И неизбежно продолжал: Солнце гаснет в лунном свете, лунный свет падает на пол… Солнце припекало макушку почти до боли, мозги будто постепенно становились слишком большими для черепа. Пол проседает в подвал, подвал заполняется водой, вода просачивается в землю…

Я повернулся и посмотрел на дом. Издалека он казался картиной на другом конце комнаты. Трава была ковром, бесконечное синее небо – огромным потолком. Дебора возле дома гладила одну из кошек, но потом разозлилась, когда животное попыталось вырваться у нее из рук. Я слышал, как хлопнула сетчатая дверь, когда она ушла в кухню, но звук достиг меня только через какое-то время, и от этого вся сцена показалась какой-то ненастоящей.

Земля обращается в дым, дым заполняет небо… Я оглянулся на дубы у себя за спиной, и деревья показались мне рисунком на дешевой открытке с кое-как покрашенной черно-белой фотографией: если приглядеться, становится ясно, что зелень не лежит на листьях, а витает как туман над кронами, ветвями и частью неба… Небо горит на солнце, солнце гаснет в лунном свете, лунный свет падает на пол… В мозгу закружился бесконечный водоворот. Деревья рядом со мной выглядели работой неумелого художника, их цвета и формы не совсем подходили друг другу. Небо местами казалось зеленым, и то и дело его куски уплывали из поля зрения, как бы я ни старался проследить за ними взглядом.