Иван Булавин - Грешник [СИ]

Когда чудовище оттащили и плотницким топором отрубили ему голову, Лев встал и обвёл окружающих мутными глазами. На беду взгляд его остановился на фигуре Курта. Великан не был ранен, если не считать нескольких царапин, зато с ног до головы заляпан кровью, слизью, кишками, на плече его даже повисли несколько белых червей. Это Льва доконало, он сложился пополам и начал блевать фонтаном, вываливая из себя всё, включая вчерашний ужин. Закончив извергать съеденное, он снова поднял бледно-зелёную физиономию и дрожащими губами произнёс:

— Передайте старому, я на такое не подписывался, — после чего потерял сознание.

Я наблюдал поединок. Двое существ, которых я при всём желании не смог бы назвать людьми, выясняли отношения. Первый, напоминающий помесь медведя с динозавром, метнул во второго волну огня. Тут стало понятно, какого размера эти двое, по пути волна смела лес, сожгла небольшую деревню и только потом ударила во второго. Этот второй, напоминающий скелет снежного человека, хоть и изрядно обгорел, смог ответить. Он топнул ногой, и земля впереди пошла волнами, трескаясь и проваливаясь в глубину. Его оппонент упал. Победитель оказался рядом и взмахнул дубиной…

Я проснулся. Утром, после ночи, проведённой в мягкой постели, я почувствовал себя гораздо лучше. Даже идиотские сны не мешали. Смог встать и умыться. По-прежнему мучила слабость, но, думаю, это пройдёт. Выйдя на улицу, застал интересное зрелище. Так сказать, воочию увидел, что означают слова полицмейстера про «исключительное право». Оказывается, полицейский начальник с такой бумагой на руках имел право на месте принять решение о казни человека, связанного с тьмой. Он объяснил нам, что потом испишет гору бумаги, чтобы подтвердить обоснование, но сейчас у него это право есть. Казнь, что характерно, была соответствующей.

На большом пустыре в условном центре деревни стоял высокий столб. К нему был привязан Джора, так, что его ноги находились на высоте в полтора человеческих роста. А под ним происходили приготовления. Практичные крестьяне решили, что одновременно с аутодафе неплохо бы избавиться от залежей мертвичины. Поэтому основа костра выглядела так: на землю складывали дрова и охапки соломы, поливая их тёмной маслянистой жидкостью. Сверху складывали в один слой изрубленных мертвяков, которых в свою очередь накрывали дровами и соломой, да ещё сыпали лопатами каменный уголь. А дальше — второй слой. В итоге получилась куча высотой, примерно, по колено казнимому. С помощью лестниц подкинули ещё поленьев и соломы, после чего, предварительно разогнав по домам детей, крестьяне встали широким кругом.

Полицмейстер вышел в центр круга и встал возле будущего костра. Говорить ему было трудно, в драке, как я позже узнал, один шустрый мертвяк изловчился и боднул его костяным лбом, выбив сразу два зуба. Как бы то ни было, а огласить приговор было нужно.

— Все вы знаете, — начал он, — своего односельчанина. Возможно, Джора был не самым лучшим человеком, но ни у кого из вас до поры не было и мысли, что он когда-нибудь свяжется с древним злом, терзающим нашу землю. Но, к великому нашему сожалению, именно так всё и получилось. Заключив с ними сделку, он открыл портал и огромное множество тварей, да вы их сами видели, прибыло с низин прямо в вашу деревню. И только благодаря стараниям Архонта…

Здесь он выдержал небольшую паузу, и все посмотрели на старика. Тот, едва живой, стоял в толпе. Он двумя руками опирался на посох, а справа и слева его поддерживали два крепких парня из местных. Лицо его было бледным, но цепкий взгляд говорил, что он всё слышит и понимает.

— …так вот, Архонт привёл сюда группу бойцов разведки. Знаю, вы их не любите и боитесь, но именно благодаря им вы все остались живы. Монстры мертвы, портал погашен. Остатки алтаря прямо сейчас разбивают кирками. Остался только сам Джора. Я его уже допросил и записал показания. Больше он не нужен, теперь его следует наказать. Перед выездом к вам главный судья снабдил меня документом, подтверждающим исключительное право, — он достал листок с печатью и десятком подписей, — этот документ даёт мне полномочия казнить человека, замешанного в связях с исчадиями зла. Именно это мы сейчас и сделаем. Казнь через сожжение, чтобы избежать возможных проблем с его телом, которое, как и душа теперь полностью принадлежит тьме.

Я хотел было спросить, а стоит ли ради уничтожения тела делать сожжение заживо, но промолчал. В чужой монастырь со своим гуманизмом, как известно, не лезут. Один из солдат достал спички и стал разжигать факел, который держал его товарищ. Когда факел бодро заполыхал, солдат несколько раз ткнул им в костёр, так, чтобы он занялся сразу со всех сторон. Потом и сам факел полетел в огонь. Разгорелось быстро, но, как только огонь начал лизать ноги, а казнимый истошно орать на всю округу, полицмейстер кивнул одному из солдат. Тот всё понял, вскинул винтовку и выстрелил. Крик моментально оборвался. Огонь поднялся ещё выше, полностью скрыв фигуру Джоры, толпа, спасаясь от сильного жара, сделала шаг назад. Клубы дыма поднимались высоко в небо, надо полагать, что через пару часов здесь останется только большая куча пепла, которую потом жители растащат на удобрение.

Когда мы собрались вместе после казни, встал вопрос, что делать теперь. С одной стороны, наше место в крепости и нужно возвращаться к месту постоянной дислокации, с другой — раненым нужен покой, желательно им отлежаться хоть пару дней. А с третьей стороны, нормальный врач опять же находится в крепости, а здесь даже знахаря или костоправа нет.

В итоге решили всё же ехать, крестьяне от щедрости выделили нам четыре телеги с лошадьми, но которых можно везти раненых. Хуже всего пришлось Эрни, тело его было просто изодрано. Раны все, конечно, поверхностные, да только много их и кровопотеря чудовищная.

Не намного лучше смотрелся Архонт. Если в случае с Эрни можно было надеяться на молодость и крепкий организм, то здесь всё было строго наоборот. Приходя в сознание, старик поведал, что это был эксперимент. Есть амулеты блокирующие магию, так он нашёл способ заставить его работать по площади. А в процессе испытания не рассчитал сил и немного надорвался. Никто не понимал, насколько это опасно, но чем раньше показать его врачу, тем лучше.

В итоге старика положили на вторую телегу. На третьей полусидел полулежал я, да ещё Курт, который правил лошадью. Великан, когда отмылся и постирал одежду, оказался в полном порядке, даже царапин было немного.

На четвёртой телеге сидел Эрнесто, единственный, кто был в хорошем настроении. Источник его радости сидел рядом, связанный и с заткнутым ртом. Ведьма и впрямь была довольно красивая, о чём сейчас, вполне возможно, жалела. Полицмейстер смотрел на неё с беспокойством, но мексиканец уверил его, что ведьма нужна для допроса, а потом её, разумеется, сожгут. Пришедший в себя старик его слова подтвердил. Лошадью правил Эванс, он в схватке тоже получил серьёзную рану. Когтями разорвали левый бок. Но почувствовал это намного позже, когда бой уже закончился. Теперь перебинтованный на манер кушака, он сидел, держа в руках вожжи. А рядом присел Лев. Всё такой же потерянный. Он с тех пор ни с кем не разговаривал. Эванс мне по секрету сказал, что если боец обосрался в первом бою, то ничего страшного тут нет. А вот если то же самое повторится во втором, будем принимать меры. Что за меры, оставалось только догадываться, но явно ничего хорошего. Странно, мне тоже было страшно, тоже хотелось блевать, но прошло быстро, да и, несмотря на страх, свой долг я выполнял. А тут человек среагировал иначе. Смелый с беззащитными, он, почувствовав на своей шкуре, что такое животный страх, просто потерялся. С одной стороны понять можно, любой от такого в ужас придёт, да только работаем мы в команде, а спину свою такому персонажу доверять никто не захочет.