Станислав Беломестный - Ошибка Времени

Доктор уже дошел до ультразвуковых заклинаний, по стеклам лаборатории паутиной разбежались трещины, с потолка в пол били электрические молнии, из ушей и носа Стэнфорда начала капать кровь. В воздухе стали мелькать образы людей и животных, проноситься картины из прошлого и будущего Вселенной. Все закружилось в бешеном урагане Времени.

Стэнфорд стоял в эпицентре воронки, глядя впереди себя немигающим взглядом. Ассистенты ослабили цепи, и теперь он опустил руки вдоль тела.

– Приступить к процедуре! – крикнул Доктор, и тут же из невидимых динамиков зазвучала какофония на непонятном языке, отдаленно напоминающая католическую литургию. Звучание заполнило зал, глаза Стэнфорда закатились, он упал на колени. Даже Хранитель в клетке поморщился, когда звуковая волна коснулась его органов слуха – настолько необычной и проникающей была эта адская музыка. Доктор же наслаждался. В этой мелодии слились воедино боль и страдание, любовь и жизнь, смерть и вечность. Они наполняли каждую его частичку энергией, силой.

– Слышишь ли ты меня, Стэнфорд?! Слышишь ли ты меня, сын мой?! – Стэнфорду на миг показалось, что рев Доктора слышен на другом конце Вселенной, но потом он понял, что на самом деле это сплелись их подсознания, и безмолвный голос Доктора скользкой змеей скользил по недрам его разума.

– Слышу, мой Создатель, – также безмолвно ответил Стэнфорд.

– Ты великолепен! Ты совершенен, сын мой! Так узрей же изнанку Времени и стань величайшим и могущественным Источником нашей силы и воли! Прыгай!

Перед Стэнфордом разверзлась черная бездна. Стэнфорд, не колеблясь ни секунды, сделал шаг вперед и канул в темноте.

17.

– Селин! Дорогая! – прокричал Джон из постели. – Дорогая, ты где? Страшно голоден! Хочу есть! Милая!

Он лежал, вслушиваясь в странную, непонятную тишину. Обычно по утрам его ненаглядная супруга возилась на кухне, щебеча какую-нибудь песенку. Но сегодня он и проснулся раньше обычного от гнетущей тишины.

– Селин! Мне нужна твоя помощь! Селин!

Автомобильная катастрофа вывела Джона из строя на целых полгода. Провалявшись несколько дней в коме, он пришел в сознание, однако передвигаться самостоятельно не имел возможности еще долгое время. Его любимая жена Селин ухаживала за ним, как за ребенком, кормила с ложечки, меняла белье, купала его. При этом она была беременна на третьем месяце. На сегодняшний день уже шел восьмой. Джон уже мог аккуратно вставать с постели и передвигаться по дому, держась за стены и перила. Возможно, именно факт беременности Селин придал ему столько сил, что он стал двигаться на год раньше врачебных прогнозов. Он не мог позволить, чтобы беременная жена под страхом выкидыша поднимала его далеко не маленькое накачанное мускулистое тело. До того, как стать полицейским, Джон долгое время посещал спортзал. На службе ему редко удавалось выкроить свободное время, но, если удавалось, он с удовольствием проводил часок-другой под металлическим грифом штанги.

Это его и сгубило. От постоянного физического перенапряжения у него свело ногу во время погони на бешеной скорости за преступником. Не чувствуя ноги, Джон нажал вместо тормоза на педаль акселератора, и автомобиль стрелой вылетел с моста, протаранив ограждение.

Путь обратно в полицию ему был заказан. И, хотя ему назначили приличное пособие, Джон был обижен на коллег. Он считал, что его реабилитация – это лишь вопрос времени, и он сможет выполнять свои обязанности не хуже, чем до аварии. Но полицейский врач был непреклонен. Его категорическое «Нет!» до сих пор стояло в ушах Джона. Он даже задумал, как полностью восстановиться, получить лицензию частного детектива, чтобы доказать своим бывшим сослуживцам, что он может работать и раскрывать преступления не них.

Но это были лишь планы на будущее. А сейчас Джон лежал в постели в пижаме в горошек и тщетно пытался докричаться до жены.

«Может, она вышла в магазин?» – подумал про себя он, заранее зная, что в магазин Селин ходит только по субботам, когда привозят ее любимый пудинг, и закупает продуктов на всю неделю.

– Селин! – снова позвал он. Тишина.

Джона ответное молчание даже стало немного раздражать. Привыкший беспрекословно исполнять приказы, он также не упускал случая их пораздавать дома. Полицейская муштра нашла свое отражение в характере Джона в быту, но Селин была умной женщиной. Она никогда не спорила, а лишь с улыбкой делал вид, что изо всех сил спешит исполнить требование Джона, а сама поступала так, как считала нужным, и результат ее действий всегда был достоин всяких похвал. Требовательный тон Джона и покорность Селин уже стали обычной привычкой за десять лет совместной жизни. В крайнем случае, Селин использовала, как это Джон сам называл, «секретное оружие». Она подходила к нему и, глядя ему в глаза, с превеликой нежностью медленно впивалась ему в губы страстным поцелуем. После этого Джон совершенно забывал о своей просьбе, и дело заканчивалось бурей в постели.

Но сейчас он нутром чуял, что что-то не так. Не могла Селин никуда уйти. Она просто обязана была находиться дома. Но никто не откликался на его крики.

«Черт возьми, она же беременна! А вдруг ночью начались роды, и она уехала в больницу? Хотя еще не срок, но кто знает… А если ей стало плохо, она потеряла сознание и сейчас лежит там, в кухне на полу, одинокая, с задранным халатом, а ее прекрасные стройные ноги видны с улицы случайному прохожему?»

Эта мысль как напугала, так и немного возбудила Джона. Он представил, как на его жену через стекло смотрит какой-нибудь извращенец и поглаживает себя в области ширинки. У Джона началась эрекция.

«Стыдись, придурок!» – прогнал он свою мысль. – «Может, она ударилась головой и лежит там, в луже крови. А ты, мерзкое животное, только и думаешь лишь о том, что у нее между ног!»

Переключившись на другие мысли, Джон непроизвольно начал рисовать в своем мозгу ужасы и кошмары, которые приключились с его женой. Человеческое воображение является самым страшным маньяком – извращенцем на Земле – оно способно создавать перед глазами ужасные, мерзкие и кровавые сцены, от которых кровь стынет в жилах.

– Селин! – вновь закричал он, испугавшись собственных фантазий. – Селин!

Джон приподнялся на локтях и придвинулся к спинке кровати, приняв сидячее положение. Затем он повернулся на девяносто градусов вправо и свесил ноги с кровати. Неожиданно перед глазами промелькнули какие-то отдаленные воспоминания, словно он уже переживал этот момент.

«Дежа вю. Наверняка вызвано волнением», – подумал Джон и тут же забыл о видении. Немного пододвинувшись к краю кровати, он коснулся ногами пола. Нащупав мягкие тапки, он всунул в них ступни и стал потихоньку перемещать центр тяжести тела на ноги. Убедившись, что он твердо стоит на полу, Джон отпустил спинку кровати и наклонился вперед. Еще раз проверив надежность опоры под ногами, он напряг мышцы икр и резко встал, сразу же оперевшись руками о стену. В голове немного помутнело от перепада. Джон закрыл глаза и дождался, пока черные точки исчезнут. Затем он медленно, по-над стенкой стал передвигаться в направлении кухни.