Владимир Алеников - Очень тихий городок

После тщательных поисков и обзвонов знакомых нашли в конце концов для Артёма тихое подходящее местечко – славный городок Приозёрск, куда он благополучно и прибыл две недели назад. После пары дней пребывания на новом месте будущему сыщику стало совершенно ясно, что более безнадёжного в смысле сыскной работы города на территории Российской Федерации, пожалуй, не было. В том смысле, что повода для неё здесь не предоставлялось уже много лет.

Артём повздыхал, погоревал, но деваться некуда, хочешь не хочешь, пребывание его в Приозёрске раньше чем через три месяца не кончится, так что надо приспосабливаться. Так и потянулись сутки за сутками. Днём он околачивался в отделении, выполнял мелкие, малоинтересные балабинские поручения, а вечерами валялся в номере единственной приозёрской гостиницы, с упоением читал недавно изданное в Москве полное собрание мемуарных рассказов Кошко, а также Агату Кристи, Честертона, Акунина и многое другое, связанное с выбранной профессией, благо книг он с собой привёз полный чемодан.

Другой страстью Артёма Раскатова был баскетбол. Довольно быстро и неожиданно вымахал он аж метр девяносто один (перерос отца на голову!); длинноногий, поджарый, казалось, он родился для того, чтобы стать баскетболистом. Все данные для этого налицо – быстрота, реакция, прыгучесть. Ну, и успехи соответственно. Одно время он даже думал полностью сосредоточиться на спорте, но мечта стать новым Аркадием Кошко превысили. Однако же баскетбол не бросал, играл в команде Академии, а то и просто во дворе, как только выдавалось свободное время.

В Приозёрске, как он вскоре выяснил, баскетбольной команды не было и в помине, играть оказалось не с кем и негде. Но Артём нашёл выход, взял обруч из-под старой бочки, с разрешения Балабина приспособил его на дереве на заднем дворе отделения и теперь за милую душу носился с мячом (мяч, разумеется, привёз с собой), забрасывал в импровизированное кольцо.

Этим вечером он сильно припозднился, в гостиницу идти совсем не хотелось ( всё там обрыдло, достало до печени! ), так что Артём уже второй час кряду с удовольствием носился по пустому двору, в красивых прыжках взлетал вверх, делал умопомрачительные броски, компенсировал активным движением унылую, убивающую всякую инициативу работу.

Внезапно ожил, заработал лежавший в сторонке радиотелефон (уоки-токи), торжественно вручённый новому стажёру Балабиным в самый первый день со строгим наказом не расставаться с ним ни днём ни ночью. Зелёный огонёк на уоки-токи замигал, и искажённый голос дежурного, Миши Сердюкова озабоченно произнёс:

– Тёма! Раскатов! Срочно зайди в отделение!

Артём подошёл, постарался успокоить дыхание и ответил как можно более солидно:

– Сейчас буду.

При этом скептически покачал головой.

Что там может быть за срочность поздно вечером!

Наверняка чушь какая-нибудь, очередная придурь начальника. То, что Балабину периодически приходят в голову всякие бредовые идеи (как, например, неотложная замена старой металлической кровли на крыше здания, где расположилось отделение, на шиферную!), Артём уже на собственном горьком опыте убедился.

Он вытер пот со лба, стал натягивать рубашку. Аккуратно заправился, застегнулся, надел куртку. В последний момент не удержался, снова бросил мяч. Но на этот раз не попал. Мяч пробежал по обручу, однако же внутрь круга так и не свалился, упал снаружи.

Артём скривился, вздохнул, подхватил прыгающий мяч и с заднего входа вошёл в здание.

В отделении он быстро сунул мяч в выделенный ему шкафчик, заскочил в туалет, пригладил волосы и направился к дежурному.

Миша Сердюков с серьёзным видом проверял выложенные перед ним на столе фонарики. Фонариков там лежало с полдюжины. Миша поочерёдно включал их, зачем-то раскручивал, вынимал батарейки, потом вставлял обратно.

Позади него, за другим столом, сержант Виктор Сушкин (которому давно полагалось быть дома) с не менее сосредоточенным видом смазывал своё табельное оружие, пистолет ТТ. При этом периодически выдвигал ящик стола, где лежала его любимая фляжка, аккуратно отвинчивал крышечку, прихлёбывал и прятал фляжку обратно в ящик.

– Что происходит? – удивлённо спросил Артём. – Что за срочность такая?

Полиционеры переглянулись.

– Ничего особенного, Артёмка, – несколько насмешливо произнёс Сушкин. – Убийство. А так всё путём.

– Как убийство? – ахнул Артём. Внутри у него что-то ёкнуло, он почувствовал, как мышцы наливаются силой, невольно расправил плечи. – Какое убийство? Когда? Где?

– У кинотеатра, – на этот раз ответил Миша Сердюков. – Там тело нашли. Школьника грохнули. Мы сами толком ещё ничего не знаем. Пятнадцать минут назад сообщили. Там сейчас Сеня Храпченко и Вовка Ольшанский.

Артём перевёл дух.

Сейчас важно не суетиться, не показывать своей чрезмерной заинтересованности.

– А начальник в курсе?

– Только что приехал.

– У себя?

– Ага, – кивнул Миша.

Как ни хотел Артём вести себя степенно, с достоинством, но ничего из этого благого намерения не получилось. Моментально развернулся, прыгая через две ступеньки, помчался по лестнице на второй этаж, в кабинет Балабина.

Полиционеры, посмеиваясь, посмотрели ему вслед. Потом переглянулись, и каждый вернулся к своему занятию.

Артём остановился около кабинета, приосанился, постучал.

– Войдите! – донёсся до него бас начальника.

Он вошёл.

Балабин сидел за столом, около уха плечом держал телефонную трубку, что-то записывал. Сделал знак, чтобы Артём закрыл за собой дверь, подошёл поближе, сел.

– Понял тебя, Володя, – говорил он тем временем. – Смотри, чтобы там никто ничего не трогал, близко никого не подпускай. «Скорая» пусть ждёт, скажи, я сейчас приеду, через пять минут. Пусть пока девчонкам этим какой-нибудь укол сделают успокоительный. Всё, я еду. – Он положил трубку, хмуро взглянул на Артёма: – Плохие дела, Тёма. Страшные. Такого у нас никогда не было. Городок у нас вообще-то очень тихий. А тут парня аж на кусочки порезали. Голова отдельно, рука отдельно.

Артём невольно выпрямился, в горле мгновенно пересохло. Сразу вспомнился случай, описанный у Кошко, – голову убитого нашли в печи, а тело и руки были спрятаны в разных местах. Жизнь в Приозёрске поворачивалась к нему совсем новой, многообещающей стороной.

– Значится так, Тём, – вздохнул начальник. – Я пока в область решил ничего не сообщать. Попробуем покамест сами справиться, как ты считаешь?

Артём кивнул.

Конечно, ещё бы!

Но Балабин в его ответе и не нуждался, спросил чисто формально.

– И ты пока тоже молчок. Никому, понял? Будешь вести расследование. Ребята помогут. Если мы всё правильно и быстро сделаем, то получим повышение – и ты, и я. Сразу из стажёра в оперативники прыгнешь. Я тебе обещаю.