Владимир Алеников - Очень тихий городок

Когда красила ресницы, раздался звонок в дверь.

Таня заметалась.

Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Вот это залепуха! Как же он быстро приехал! Она ведь даже переодеться не успела…

Звонок не давал думать, настойчиво зазвенел снова.

Она в последний раз взглянула на себя в зеркало и вышла из ванной.

Подошла к двери, перевела дух, спросила нежным голосом:

– Это вы, Артём?

За дверью молчали.

Таня нахмурилась.

– Артём? – переспросила она.

Ответом по-прежнему была тишина.

Она приложила ухо к двери, ничего не услышала.

Подбежала к окну, прижалась лицом к стеклу, скосила глаза. Пыталась увидеть, не стоит ли кто за дверью. Обзор был затруднён, видна была только левая часть двери, возможно, кто-то и стоял с другой её стороны.

Таня недоумённо пожала плечами.

Странные игры…

А может, он её испытывает?.. Хочет проверить, действительно ли она такая жуткая трусиха, как говорят? Небось уже наслышан от Санька.

Что ж, она ему докажет!

Таня решительно открыла замок, правда, в последнюю секунду чего-то опять испугалась, дверь распахнула уже медленно.

На пороге никого не было.

Всё это были чьи-то мудацкие шутки!

Она почувствовала, как от обиды к горлу подкатывает ком. В глазах защипало, выступили слёзы.

Оставляя грязные следы на щеках, потекла краска.

Таня шмыгнула носом, взяла себя в руки. Глаза сердито блеснули. Больше она на такое не попадётся. Подумаешь, растаяла от одного звонка!

Хватит!

Она решительно мотнула головой, но, прежде чем обратно захлопнуть дверь, всё же высунулась наружу (на всякий случай).

Неожиданно выражение лица её резко изменилось. Тонкие, выщипанные брови поползли вверх, глаза мгновенно просохли, широко открылись. Теперь в них не осталось ничего, кроме отчаянного, безумного страха.

Кружась, полетел в мусорное ведро очередной листок настенного календаря.

Неумолимый гороскоп гласил:

СКОРПИОН. Пятница.

Не забудьте взять с собой фонарик, если собираетесь сегодня выйти из дому. Вы можете оказаться в тёмном помещении без света.

Седа Магометовна закончила писать, повернулась, оглядела притихший класс. Она была вполне довольна собой. Вела урок спокойно, уверенно, как будто ничего не случилось. Так и надо, настоящий учитель раскрывается именно в подобных критических ситуациях. Потому что ученики, как бы они ни хорохорились, ни изображали из себя взрослых, всё равно по сути ещё дети , всё равно нуждаются в защите, в опоре. Вон как они все смотрят на неё! Куда только подевался вчерашний гонор.

Просто какие-то напуганные кролики!

– Ну что ж, давайте проверим, насколько мы с вами готовы к экзамену, – сказала она вслух. – Я хочу, чтобы вы заполнили пробелы, которые я оставила. Кто пойдёт к доске? Есть желающие?

Желающих не было.

Кролики молчали, таращились на неё испуганными глазами.

– Ну, хорошо, – снисходительно усмехнулась Седа. – Тогда я вызову сама. – Она склонилась над журналом. – Трушина, попробуй ты. У тебя дела очень плохи, ты же знаешь. Даже на тройку пока не натягиваешь.

Класс облегчённо выдохнул.

Алина нахмурилась, с шумом встала, медленно пошла к доске. Ей сейчас было совершенно не до физики и не до этих душных экзаменов.

Когда проходила мимо Ромки Заблудшего, тот протянул руку, дружески похлопал её. На самом деле ловко приклеил ей на спину листок с нарисованным черепом и скрещёнными костями.

По классу тут же пронёсся одобрительный шепоток. Намёк был предельно ясен.

Алина обернулась на шум, но ничего не поняла. Все старательно отводили глаза, прятали насмешливые взгляды.

– Ты что, Алина? – спросила учительница.

Она недоумённо покачала стриженой головой:

– Ничего.

– Тогда давай пиши.

Алина подошла к доске, взяла мел, начала заполнять пустые места в таблице.

Только тут Седа заметила рисунок у неё на спине. Шагнула к ней, сняла листок.

Та резко повернулась, выхватила бумагу из рук учительницы. Вспыхнула, окинула класс бешеными, мгновенно наполнившимися влагой глазами.

Все замерли, ждали, что она сделает.

– Трушина, спрячь этот свой листок, – приказала Седа, – и продолжай!

Тут же осознала, что невольно спорола глупость.

«… этот свой листок».

Она взглянула на класс. Все уже оживлённо перешёптывались, нагло ухмылялся Ромка Заблудший.

«Свой листок» прозвучало просто ужасно, получилось, что она присоединилась к классу.

Алина – убийца, какая чушь!

Но слово уже вылетело, ничего нельзя было поправить.

Алина с ненавистью взглянула на учительницу, одним движением скомкала рисунок, бросила на пол и выбежала из класса.

Опять воцарилась полнейшая тишина.

Седа мучительно думала, что делать. Снова она влипает в какое-то дерьмо.

Но не заниматься же расследованием происхождения рисунка!

Это уж совсем глупо. Нет, наилучший выход сейчас – сделать вид, что ничего особенного не произошло.

– Ну что ж, – пытаясь загладить неловкость, проговорила она, – раз все такие нервные, мне придётся самой заполнить таблицу. А вы перепишите себе в тетради.

Седа внезапно почувствовала сильную усталость. Нагнулась, подобрала скомканный листок, положила на стол. Затем повернулась к доске, стала быстро заполнять пустые места. Спиной чувствовала напряжение в классе.

Но все, к счастью, молчали, только слышно было, как скрипят по бумаге ручки.

Неожиданно низкий скрипящий голос прервал воцарившуюся в классе тишину:

– Я думаю, то, что вы сделали, было не очень хорошо, Седа Магометовна.

Седе поначалу показалось, что она ослышалась. Никогда до сих пор ученики не позволяли себе делать ей замечаний.

Она развернулась.

Инвалид Рудик Новиков в своей дурацкой бейсболке подался чуть вперёд, смотрел прямо на неё сквозь свои затемнённые очки.

– Видишь ли, Рудик, – звенящим голосом начала Седа, – я знаю, что ты новенький и, может быть, не в курсе правил, которые тут у нас приняты. Поэтому мне придётся тебе кое-что объяснить. Во-первых, у нас в школе ученики не учат учителей. Это происходит с точностью до наоборот. А во-вторых, в классе не сидят в головных уборах. Тебе всё ясно? Так что сними кепку, будь добр.

Класс оживился, с интересом следил, как теперь поступит новичок.

Рудик оглянулся, но никакой поддержки не почувствовал, только заметил откровенно насмешливый взгляд Тамары Станкевич.

– Я не слышу ответа, Рудик! – повысила голос Седа.

– Да, всё понятно, – проскрипел он.

Однако же при этом не шевельнулся, бейсболку снимать не стал.

В это время раздался звонок.

– Мы продолжим в следующий раз, – с облегчением сказала Седа.