Александр А. - Шатун [СИ]

Люба не могла найти слов, она потеряла дар речи, истинного зверя ведь, сама того не подозревая, породила она сама.

Проехав около двадцати минут, когда до конца маршрута оставался ещё час, погода ухудшилась, снова начинал идти снег. Вова боялся, его переполнял страх от того, что он не знал, жива Люба или нет, или, может быть, просто кто-то украл у нее телефон и сейчас находится в этом районе. Спустя ещё десять минут Вова вспомнил и, быстро вставив гарнитуру в телефон, набрал номер. Прождав гудков пять, на другом конце сбросили его звонок. «Ладно, — подумал Вова, — ничего страшного, — и продолжил путь». Проехав ещё примерно полчаса, Вова получил звонок.

— Алло, Василий Игнатович, здравствуйте.

— Да, Володя, приветствую! — Василий Игнатович обратил внимание на то, что у Вовы был взволнованный голос. — Что-то случилось?

— Да, Василий Игнатович, сегодня выписали Любу из больницы.

— Это замечательно, я очень рад. Как она себя чувствует?

— Я этого не знаю, дело в том, что я с ней переписывался сегодня днём, она написала, что они с братом выехали из Пскова, и что когда будет дома, позвонит либо напишет, но когда я освободился, так и не смог с ней связаться.

— Кто её встречал?

— Брат.

— А ты звонил её матери? — волнение поступило и к Василию Игнатовичу.

— Нет, я не хочу её волновать. Дело в том, что пока Люба находилась в больнице, я ей привёз телефон, для того чтобы она была на связи, а так как телефон я зарегистрировал на свой аккаунт, то могу её отслеживать. Так вот телефон в данный момент находится в Островском районе, хотя выехали они с братом больше пяти часов назад и уже должны были быть дома. Но Люба не выходит на связь, хотя телефон не выключен, — Вова практически кричал, Василий Игнатович понял, что он едет за рулём, так как был слышен шум от дороги.

— Хорошо Вова, ты сейчас где?

— Направляясь туда, буду примерно через полчаса на месте.

— Так! Вова! Слушай внимательно! Ничего не предпринимай, я сейчас соберу ребят, и мы выдвигаемся! Ты меня слышишь? Ни в коем случае ничего не предпринимай. Он может быть вооружён! Ты понял? Василий Игнатович уже спускался к дежурному, сегодня вечером предстояло вновь пропустить ужин с женой.

— Кто он?

— Это её брат! Так, Вова, приедешь, отзвонись и пришли мне координаты! Срочно! — полицейский уже кричал в трубку и тяжело дышал.

— Я понял, до связи.

Закончив разговор, Вова матерился про себя, и каким же он был дураком. Тот человек, второй охотник, лицо которого настолько было ему знакомо, он видел пару раз на фото в телефоне у Любы, а ранее они все жили в одном районе, и он встречался мимолётом на улице. «Блин, дурак! Дурак! Идиот!» Вова стучал кулаком по приборной панели. Ведь он его видел раньше, а потом, когда Любу нашли, он и не постарался напрячь свою голову, для того чтобы вспомнить. Вова ругал самого себя и ненавидел за то, что вновь подверг Любу опасности.

Через пять минут после окончания разговора на телефон Василия Игнатовича поступило сообщение с координатами. Первым делом он позвонил Леониду и попросил вернуться его обратно в участок, объяснив, что это дело срочное, в участке сегодня дежурил Антон, и старший оперуполномоченный был этому рад. Леонид пришёл через три минуты и спросил, что стряслось.

— Лёня! Стряслось то, что мы опростоволосились!

— В каком смысле? Что случилось? — удивлённо спросил Леонид.

— Любу сегодня выписали, и её встретил её брат, её брат, ты понимаешь?

— Ну и что?

— А то Лёнь, что они не доехали до дома! Вооружайся и поехали, остальное скажу в машине и возьми с собой Антона.

Сказав это, Василий Игнатович надел куртку и шапку и вышел на улицу, там был небольшой снегопад. Достав телефон, он набрал номер, после чего, мило поговорив несколько минут, попрощался с собеседником. Закончив разговор, он обратил внимание, что к нему присоединились Антон и Леонид, после чего они проследовали к полицейской Ниве. Сев в автомобиль, Антон спросил:

— Куда едем?

За рулём находился Леонид, и Василий Игнатович дал ему координаты для того, что бы ввести их в навигатор. Сделав это, навигатор рассчитал маршрут, и они выдвинулись в путь. Проследовать в пути им требовалось, по расчётам навигационной системы, примерно сорок минут.

— Рассказывай теперь! — строго произнёс Леонид.

Мне десять минут назад удалось поговорить с Володей, который позвонил мне ещё сорок минут назад, но я не смог ответить, так как был занят. Люба не доехала до дома, как я и предполагал, это был скорее всего её брат. Вова сообщил мне о том, что дал Любе свой телефон, по которому он может отслеживать её местонахождение, и телефон оказался в том месте, куда мы едем, несмотря на то, что ещё пять или шесть часов назад они выехали в Петербург, но так и не доехали. И на связь Люба не выходит.

— А с чего вы взяли, что они не доехали? — спросил Антон.

— Я только что разговаривал с её мамой, она сказала, что ждёт их из Пскова, они что-то задерживаются.

— Василий Игнатович, так это Островский район, давайте, может быть, свяжемся с местными полицейскими? — спросил Антон.

— Антон, ты пойми, а вдруг Володя ошибается, и телефон просто кто-то украл? Это не вариант. Поедем и всё узнаем сами, потому что дело мы похерили, и отвечать нам же потом.

Все немного помолчали, а затем старший оперуполномоченный произнёс:

— Вова уже минут через десять должен быть на месте и тогда отзвониться. А ты, Лёнь, поднажми! Чувствую, всё непросто.

Леонид молча увеличил скорость, а время будто бы остановилось.

— Так что, сестра, жизнь ты мне подпортила конкретно, и мне в любом случае не остаётся ничего, кроме как избавиться от тебя, — Потап взглянул на неё сквозь огонь.

Люба ему верила, она боялась произнести что-то лишнее, что бы не спровоцировать его на более скорые действия. В её голове было множество мыслей о том, что ведь она всегда так любила своего старшего брата, несмотря на то, что взаимностью он ей не отвечал, с самого раннего детства она с гордостью в детском саду или на детской площадке, а затем и в школе всегда говорила, что у неё есть старший брат, рассказывала о нём своим подружкам и грозилась непослушным ребятам о том, что она его позовёт, если они будут её обижать. Но до этого дело не доходило. Люба всегда чувствовала, что он всё-таки относится к ней не с такой искренностью, как она к нему, но всё же любила его и всегда желала ему помочь. Грустила, когда ему было плохо, но в попытках узнать, что с ним стряслось, он всегда уходил от ответа, сказав, что ей какое до этого дело. Было всякое — и плохие, и хорошие моменты, а сейчас она не верила своим ушам и глазам. Во что превратилась их жизнь? Ох, папа, как жаль, что тебя нет сейчас рядом.

— Ну что молчишь? Нечего сказать? — Потап ухмыльнулся, — я так и думал, видимо, я всё-таки донёс до тебя смысл моих слов. Как же я тебя ненавижу. И почему ты выжила? Как ты выжила? У меня до сих пор не укладывается в голове. И теперь мне самому вновь придётся доделать всё до конца.