Джон Соул - Проклятие памяти

– Прыгайте! – позвала она. – Тут классно!

Секундное всеобщее колебание – затем какая-то пара, решившись, последовала примеру Кэролайн. За ними еще трое, и вскоре весь двор был завален разбросанной в беспорядке одеждой, а бассейн – полон голых мальчишечьих и девчоночьих тел. Алекс взглянул на Лайзу.

– Нет! – Она отрицательно помотала головой. – Мы собирались заехать всего на несколько минут и не пить ни в коем случае. И уж меньше всего хотелось бы принимать участие в этом.

– Цыпленок ты, больше ничего. – Алекс уже сбрасывал свой смокинг. Допив бутылку, он поставил ее на землю и начал развязывать шнурки.

– Алекс, не нужно, – тихо попросила Лайза. – Пожалуйста!

– Да брось! Что тут такого? Ты что, никогда раньше не купалась в чем мать родила?

– Ничего такого тут нет, – согласилась Лайза. – Мне только кажется, что не стоит этого делать. Лучше поедем домой.

– А по-моему, лучше нам искупаться, – возразил Алекс. Он уже сбросил рубашку и брюки. – Мне тоже казалось, что не нужно нам сюда ехать, но приехали все же, ведь так? А теперь вот я думаю, что не грех нам выкупаться – нагишом, как все остальные, и тебе в этом тоже поучаствовать.

Стянув цветастые плавки, Алекс прыгнул в бассейн. Секунду спустя он появился на поверхности, отплевываясь и озираясь в поисках Лайзы.

Но Лайзы не было. Она исчезла.

Легкий хмель от выпитого пива тут же прошел. Алекс всматривался в толпу сновавших возле бассейна ребят и девчонок, уверенный, что Лайза осталась ждать его где-то недалеко. Минуту спустя он понял – не осталась. Если уж она решила не принимать в этом, как она сказала, участия – переубеждать ее было бесполезно.

Внезапно Алекс почувствовал себя дураком.

Он же не хотел ехать на эту дурацкую вечеринку, не хотел пить и вовсе уж не хотел ссориться с Лайзой. Выпрыгнув из воды, он схватил первое попавшееся полотенце и, быстро обтеревшись, начал одеваться. Вбежав в дом, он сразу отыскал Боба Кэри – не знает ли он, где Лайза, не ушла ли она? Но Боб Лайзу не видел.

Ни он и никто другой.

Десять минут спустя Алекс уже бежал к воротам.

Отойдя на четверть мили от дома Эвансов, Лайза Кокрэн замедлила шаг, чтобы перевести дух. Может, все же вернуться на эту мерзкую вечеринку? Да и что такого мерзкого в купании нагишом? И она тоже хороша – из-за этого так расстроиться! В общем-то Алекс прав – она сама захотела туда поехать. Он-то ведь возражал – так нет, она все-таки настояла. С другой стороны, пива он все же выпил, может, и сейчас еще пьет. А если так, домой с ним она точно не поедет.

Остановившись, Лайза напряженно раздумывала, что делать. Может быть, дойти до дома пешком и подождать там Алекса...

А может, лучше всего все-таки вернуться, найти Алекса и убедить его, что уже давно пора ехать. Машину она поведет сама.

Но это будет означать, что она уступила, а уступать Лайзе не позволял характер. В конце концов, она права, а неправ все же Алекс – и поделом ему, пусть мучается из-за того, что она там его бросила.

Утвердительно кивнув, Лайза вновь зашагала вниз по дороге.

Немыслимым маневром обогнув "порше" Боба Кэри, Алекс вдавил педаль газа в пол. Из-под задних колес брызнул гравий, и машина словно прыгнула в темноту, уносясь к Гасиенда-Драйв от дома Эвансов.

Алекс не знал, как далеко могла уйти Лайза – казалось, что пока он оделся, выбежал из дома и вскочил в "мустанг", прошла целая вечность. Может быть, она уже дома...

Он прибавил газ. Машина неслась, вполне оправдывая свое название. Алекс с ходу обогнул бетонное заграждение оврага на повороте, но машину начало заносить и пришлось слегка сбавить скорость; стрелка на спидометре сползла до семидесяти. Впереди маячил знакомый S-образный поворот со знаком "тридцать миль в час", но Алекс знал – ради безопасности скорость здорово занижают. Поэтому сбросил до шестидесяти.

И тут увидел ее.

Лайза стояла на обочине, зеленое платье в свете фар "мустанга" ярко блестело; еще ярче показались ему ее изумрудные глаза – в них застыл страх.

Или ему это почудилось? Неужели он уже был так близко к ней?

Педаль тормоза почти касалась пола; поздно, сейчас машина ударит ее...

Если бы только она стояла на другой стороне дороги – он съехал бы в кювет и этим спас бы Лайзу. Но сейчас машина неслась прямо на нее.

Нужно попытаться свернуть. Нужно попытаться!

Сняв ногу с тормоза, Алекс из последних сил вывернул руль вправо.

Лайза была от него всего в нескольких ярдах.

А за ней – в темноте – белело что-то еще...

...Лицо – старое, покрытое морщинами, в обрамлении клочковатых седых волос... Даже не старое – было в нем что-то древнее, как сама тьма, и столь же мертвяще жуткое... И глаза, смотревшие на него в упор, – их взгляд он словно ощутил кожей...

Сила этого взгляда заставила его выпустить руль из рук.

В последний момент он, однако, сумел повернуть руль влево – и машина ответила, пронесясь, словно пуля, мимо теряющей от страха рассудок Лайзы, одним скачком преодолев тротуар, – и дальше, к бетонной изгороди, за которой зияла черная пасть оврага...

Немедленно повернуть!

Он вывернул руль в противоположную сторону.

Поздно!

Разворотив бетонную стену, машина зависла над черневшей в темноте пропастью.

– Ла-айза-ааааа!..

Было уже около двух пополуночи, когда Эллен Лонсдейл услышала доносящиеся издалека звуки сирены. Она не спала – все время так и сидела здесь, в гостиной, с того момента, как их покинули Кокрэны. Минуты шли, и волнение Эллен возрастало. Опаздывать было совсем не в характере Алекса, и в первые полчаса она тщетно пыталась бороться с растущей уверенностью – с ним что-то случилось. Звук сирены стал громче. Пару секунд спустя вдалеке завыла еще сирена, затем еще. Их низкий, какой-то траурный вой в клочья разорвал в уставшем мозгу Эллен последние остатки спокойствия.

Это Алекс. Сердцем она чувствовала – что-то случилось с ее сыном, и потому с улицы слышен этот жуткий вой.

И в этот момент в доме зазвонил телефон.

Вот оно, похолодела Эллен. Они звонят, чтобы сообщить мне – он мертв. Ноги словно налились свинцом, но она заставила себя подойти к телефону и сняла трубку после секундного колебания.

– Д-да?

– Эллен?

– Да, я, а...

– Это Барбара. Из Медицинского центра.

Неуверенность, звучавшая в голосе Барбары Фэннон, окончательно подтвердила подозрения Эллен – что-то не так.

– Что? Барбара, что случилось?!

Голос Барбары снова стал деловито-бесстрастным.

– Простите, могу я переговорить с доктором Лонсдейлом?

– Что случилось?! – Эллен почти кричала. Однако, через какой-то миг справившись с собой, ответила по возможности спокойно, что Марш только что вернулся с вызова.