Татьяна Корсакова - Снежить

В воздухе тоже особо не разговаривали, не обсуждали произошедшее. Чернов с коллегой возились с девочкой, что-то капали, что-то кололи, общались на непонятном простым смертным языке. Веселов, на плечи которому кто-то накинул термоодеяло, сидел, ссутулившись, время от времени ощупывал шею, на которой наливался багровым рубец. А когда не ощупывал шею, клонил голову. Прямо к Веронике на плечо клонил. И что-то подсказывало Волкову, что это не проявление слабости, а такой хитрый подкат к прекрасной даме.

Вероника казалась невозмутимой. Как будто только что совершила не марш-бросок к краю преисподней, а увлекательную прогулку. На щеках ее полыхал здоровый румянец. Или нездоровый? Сам Волков больше не был ни в чем уверен, но Чернову нужно сказать, чтобы глянул, как она там на самом деле. Женщины – существа загадочные и непредсказуемые. Особенно женщины со сверхспособностями. Тут они машут магическими кинжалами, отбиваясь от нездешней твари, а тут уже валятся в обмороки при виде крошечной мышки. Вероника не была похожа на ту, что испугается мышки, но, как ни крути, а стресса ей сегодня точно хватило.

Тучников о чем-то вполголоса переговаривался с Гальяно. Оба были предельно серьезны, даже Гальяно.

Ник дремал, привалившись виском к иллюминатору. У его вытянутых ног бдил Блэк. Сейчас их призрачный пес был нормальных размеров, но увиденная метаморфоза Волкова сильно впечатлила. Надо будет рассказать Арине, когда все закончится. И Марусе. Марусе такие перемены должны понравиться.

Затрещала рация на поясе у Тучникова. Все разом встрепенулись. Даже Ник открыл глаза.

Новости были хорошие. Эрхан нашел Тару, а поисковая команда из Хивуса обнаружила их обоих. С Тарой все было в порядке. Ну, более или менее. Эрхан был немногословен и, как показалось Волкову, уклончив. Главное, что Тара пережила недавнюю бурю, а с остальным они разберутся, когда прилетят в Хивус. Еще бы узнать, что там с шаманским тынзяном. Кажется, в салоне вертолета кроме Блэка нет других призраков, но хотелось бы гарантий.

Притворяться спящим было удобно. К спящему никто не пристает с расспросами о том, как можно голыми руками победить неведомую тварь. Ну, или хотя бы отогнать. Со спящего взятки гладки, и сквозь завесу ресниц можно наблюдать за остальными. Особенно за Черновым и прибывшим на подмогу врачом. Особенно за девочкой-лисичкой.

Она еще не очнулась окончательно, но Ник слышал приглушенный разговор. Состояние стабилизировано, витальные функции не нарушены, скоро придет в себя. Почему-то Нику хотелось оказаться рядом, когда девочка-лисичка придет в себя. Первое знакомство у них получилось не так чтобы очень приятным, но ведь можно дать себе второй шанс.

А еще он думал о волке. Не просто думал, а чуял. Знал, что волк несется по тундре где-то там внизу и скоро его догонит. Непременно догонит.

Полярная лиса тоже неслась. Не так быстро, как волк, а мелкой убористой рысью. Мела снег распушившимся хвостом, щурилась на закатное северное солнце. Эта тоже догонит. Понять бы еще, зачем она вообще бежит.

На самом деле вопросов у него скопилось очень много. И странное поведение какой-то там полярной лисы не было в приоритете. Ник пока и сам не разобрался, что же в приоритете. Интуиция подсказывала, что думать нужно о той твари, что сначала ломилась в потайную дверь его души, а потом решила пойти кружным путем. Или не пойти, а проползти, просочиться тухлой водой на поверхность, замарать всех, кого получится замарать. Тварь удалось остановить. Только надолго ли? Вот еще один вопрос дня. Вот над чем нужно ломать голову.

– …Она пропала сутки назад, – услышал он приглушенный голос того, кто прилетел на вертолете и, по всему видать, командовал парадом.

– Откуда пропала? – шепотом спросил Гальяно, а Ник навострил уши. Говорили про девочку-лисичку. Он был в этом абсолютно уверен.

– Никто не знает. Она не местная – студентка журфака с Большой земли. Ушла из гостиницы утром. Вещи остались в номере, значит, собиралась вернуться.

– Собиралась, но не вернулась.

– Не вернулась. Я же тебе рассказывал, что у нас тут творится. Поэтому об исчезновении мне сообщили почти сразу. Ну как сразу… Спустя сутки после исчезновения. Приватная жизнь и все такое. Мои люди сразу связались с конторой, где она подрабатывала.

– В конторе, знамо дело, не в курсе?

– Знамо дело. Похоже, девица решила поработать на фрилансе. Начальству пообещала репортаж о жизни оленеводов, выбила командировку, но к оленеводам так и не явилась. Мы первым делом проверили все ближайшие стойбища. Никто ее не видел.

Значит, журналистка с Большой земли. А выглядит как школьница. Да и Большая земля ее наверняка не особо далеко. Чувствуется в ней северная кровь. В нем самом она тоже есть. Где-то на четверть по маминой линии. Может, потому он девочку-лисичку и чуял так хорошо. А может, причина совсем в другом.

– Мы все прошерстили. Обыскали город, наведались в стойбища, над тундрой покружили. Кто ж знал, что ее на базу занесло? – Тучников говорил тихо и немного сердито. Словно злился, что нашли девчонку приезжие, а не его люди, которые до этого все прошерстили.

– Кто это с ней мог сделать? – так же шепотом спросил Гальяно. – Есть какие-то догадки?

– Нет. Но нашлась живой – и слава богу! Может, сама расскажет, когда придет в себя. А кто, говоришь, там с ней был?

– Песец. В смысле полярная лиса. Обе сидели на цепи. Обе замерзали. Если бы наш Ник их не нашел, через пару часов осталось бы два окоченевших тела. Туча, а что это ты на меня так смотришь? Знакомая история?

Ник напрягся. И слух напряг. Сердце вдруг забилось так громко, что он испугался, что не расслышит ответ.

– Знакомая, – сказал олигарх, а потом едва слышно добавил: – Может, два тела, а может, одно…

Сердце перестало биться, и от внезапно наступившей тишины зазвенело в ушах. Да, одно тело… девичье тело с лисьей головой, пришитой аккуратными, похожими на красное ожерелье стежками. Еще один тынзян… только изящнее, только опаснее…

А Вероника насторожилась, глянула на девочку-лисичку из-под полуопущенных век, очень внимательно глянула, словно увидела только сейчас. Или только сейчас услышала что-то для себя важное. И Веселов, который, так же, как сам Ник, притворялся спящим, приоткрыл глаза. На мгновение во взгляде его полыхнул белый свет, точно молния. Ник это увидел, а Вероника почувствовала, отстранилась. Сначала Нику показалось, что это от испуга, вот только испуганной Вероника не выглядела, скорее – сосредоточенной.

– Покажи, – сказала она, поднырнула длинным пальцами под термоодеяло, потянула ворот веселовского свитера.

Теперь отшатнулся Веселов, словно обжегся, но и Вероника, и Ник успели заметить не только след от удавки на его шее. Уже не только след…