Татьяна Корсакова - Снежить

Он говорил спокойно, но Вероника чувствовала в его голосе растерянность пополам с каким-то странным нетерпением. Или азартом? Насколько азартен этот загадочный олигарх? Как далеко он может зайти в своем желании познать вселенную? Ограничится ли интерактивным макетом летающей тарелки? Что-то подсказывало ей, что не ограничится.

Им снова пришлось ехать. На сей раз не на железном монстре, а на самом обычном джипе. Тучников сел за руль сам, Вероника уселась на пассажирское сиденье.

– Это близко, – снова повторил он, словно она уже забыла их разговор за ужином. – Но я должен вас предупредить…

– Все, что я увижу, строго конфиденциально. – Вероника поежилась. – Я понимаю.

– И это тоже, но я о другом. – Он казался смущенным. – Я хочу, чтобы вы не боялись.

– Я не боюсь. – Да, она почти не боится. Ну, может быть, самую малость. – А вы, Степан, мастер интриги.

– Хотелось бы. – Он невесело усмехнулся, а потом повторил: – Только не бойтесь.

Дальше ехали молча. Эта дорога была темной, освещалась лишь фарами внедорожника, но было видно, что ее регулярно чистят. Наконец свет фар вырвал из темноты ворота, очень похожие на КПП. Вероника даже разглядела оружие у человека, распахнувшего ворота.

– Просто какие-то «Секретные материалы», – сказала она шепотом.

– Боюсь, что хуже. – Тучников направил автомобиль к огромному ангару. – Мы уже приехали.

Возле ангара тоже стояла вооруженная охрана. Суровые люди просканировали их взглядами и молча расступились. Тяжелую массивную дверь Тучников открыл ключ-картой. Вероника не сомневалась, что взломать этот электронный замок почти невозможно. Наверняка умные ребята-айтишники занимались не только будущим ботаническим садом.

Как только дверь щелкнула и поддалась, в ангаре зажегся яркий свет. Как в операционной, подумалось вдруг. А холодно, как в морге. И не просто холодно… Вероника поежилась. Не требовалось быть экстрасенсом, чтобы почувствовать исходящий из глубины ангара мертвенный холод. Да, мертвенный на первом месте, а холод – лишь на втором. Тучников крепко взял ее за руку. Его ладонь была успокаивающе горячей, но Вероника высвободилась. Сейчас ей не нужна ни поддержка, ни физический контакт. Это отвлекает.

Тучников не стал спорить, молча пошел вперед к тому, что возвышалось и сверкало в глубине ангара…

– …Пейте! – Виски он налил ей прямо в салоне джипа. Плеснул из охотничьей фляги в стальную стопку.

Вероника опрокинула ее в себя одним махом, крепко зажмурилась, прислушиваясь к растекающемуся по телу теплу. Тепла было слишком мало, холода слишком много. Кажется, после увиденного он останется с ней навсегда.

– Что это? – спросила она, стараясь не клацать зубами.

– Вы мне скажите. – Тучников сидел, крепко сжимая руль, смотрел прямо перед собой.

– Я даже думать об этом не хочу. – Ни думать, ни анализировать! Забыть все к чертям собачьим! – Откуда?

– Помните, я рассказывал вам про купол? Озеро, райские кущи и прочие чудеса.

Она уже почти забыла. После увиденного впору забыть даже собственное имя. И это ей: ко всему привычной, всякого повидавшей! Всякого, но не такого…

– Там нужно прокладывать очень много инженерных сооружений, копать котлован под будущее озеро. И вообще… Здесь же почти нет нормальной земли, Вероника. Вечная мерзлота, иногда на десятки метров в глубину.

– Вы начали копать вечную мерзлоту и достали это? – Теперь она и сама называла увиденное «это». Теперь она понимала его растерянность и страх.

– Не так… – Тучников мотнул головой. – Мы вырубили глыбы льда. Огромные глыбы. А тут Новый год на носу, я скульпторов из Питера позвал, специалистов по всяким ледовым штукам. Решил, что будет здорово сделать на площади ледовый город. Такой, чтобы почти как настоящий.

– И этот лед вы отвезли в город?

– Не весь. Небольшую часть. Там работы предстояло много. Ну, вы понимаете, чтобы все это сделать, подготовить к празднику. Начали заранее, благо погода позволяет. – Он криво усмехнулся, а потом продолжил: – Мне бы уже тогда заподозрить, но я улетел, навещал в Европе бывшую жену и сына, поэтому не проконтролировал.

– Что-то пошло не так?

– Все пошло не так! – Он сжал руль так крепко, что костяшки пальцев не побелели даже, а посинели. – Началось со скульпторов. Они уже заканчивали ледовый город, считай, почти закончили, когда одного из них нашли в отеле мертвым. Он вскрыл себе вены, понимаешь? – Тучников незаметно перешел на «ты». Хорошо, так даже лучше. У них теперь такая тайна одна на двоих, что запросто можно переходить на «ты». – Все было нормально! Жениться собирался в апреле. Денег ему как раз хватало на свадьбу. Я уже и свадебным путешествием для них озаботился, напряг секретаршу, чтобы сделала все по высшему разряду. Нравился мне этот парень! Живой такой был, веселый… – Степан снова замолчал, а потом мотнул головой, словно прогоняя нерешительность, продолжил уже другим, холодным, почти механическим голосом: – Его нашла горничная. Администратор сразу связался с моей службой безопасности. Понимаешь, Хивус – это такой город… Я его создавал своими собственными руками. Я каждого человека здесь знаю в лицо.

Он говорил, а Вероника кивала, успокаивая и Степана, и себя до кучи. Выпить бы еще этого его столетнего виски, но просить как-то неудобно.

– Здесь нет преступности. Нет от слова «вообще»! И никогда раньше не было. У нас даже полиции нет.

– Только твоя служба безопасности, – она усмехнулась, а потом не выдержала, попросила: – Дай еще виски.

– На! – Он сунул ей фляжку. Ему тоже хотелось напиться, но он уже выпил бокал за ужином, уже тот бокал являлся нарушением его собственных правил. – И начальник моей службы безопасности проверил все самым тщательным образом. Мы даже вызывали с Большой земли криминалистов, чтобы убедиться, что это не убийство. Знаешь, тогда самоубийство мне казалось предпочтительнее.

Вероника снова понимающе кивнула. Чужая душа – потемки, кто ж знал, что у парня на уме, что подтолкнуло его к краю?

– А второй скульптор что? – спросила она.

– А второй почти сразу же улетел в Питер. Я заплатил ему вдвое больше обещанного. Моральная компенсация. Заплатил и забыл. Вспомнил лишь недавно, когда все это началось. Поручил своим людям на Большой земле проверить, как он там.

– Он… погиб?

– Да. Наглотался таблеток. Откачать не смогли. Все решили, что это сдвиг по фазе. Творческие люди – они же не от мира сего.

Творческие люди и в самом деле довольно часто живут на границе миров, уж ей ли не знать! Но второе самоубийство подряд…

– Там тоже все проверили, аккуратно расспросили друзей и родственников. Парень изменился после Хивуса, сестра сказала, его начали мучить кошмары. Видеть он начал всякое.