Евгений Меньшенин - Передвижная детская комната

Девушка повернулась, пытаясь увидеть что-нибудь через заднее стекло. Баллончик с перцовкой она все еще держала направленным в водителя.

– Черт, черт! – Миша открыл дверь и выскочил на улицу.

Он только на прошлой неделе случайно зацепился бампером за бордюр. Бампер лопнул, как воздушный шарик. Мастер в автосервисе сказал, что новый бампер будет стоить пять косарей, а еще на покраску семь косарей, и надо еще заплатить за работу.

Миша схватился за голову. Долбаный бампер, долбаный бордюр, а столько проблем! Да ему придется месяц работать, чтобы только бампер починить. И вот теперь он еще задом въехал куда-то.

Он обежал машину и увидел маленький металлический столбик, торчащий из земли. В него он и въехал. Но бампер не лопнул. Он сработал как пружина. Правда, краска отвалилась. Но это ерунда, ничего страшного.

Миша прыгнул обратно в машину и стал разворачиваться, стараясь не наехать на очередной столбик.

– Что там, ты сбил кого-то? – спросила она.

– Нет, наехал на столбик оградительный.

– Ну-ка, погоди, – сказала она, – я тебе не верю. У тебя лицо испуганное и подозрительное. Наверняка ты кого-то сбил.

– Вы что, издеваетесь?

– Останови машину!

Он затормозил.

– Я сама посмотрю.

От удивления у Миши глаза полезли на лоб. Он не верил в то, что это происходит. Как она может такое говорить? Да если бы он сбил кого-то, разве он стал бы это замалчивать? Он бы уже несся на всех парах в больницу. Нет, он не стал бы это скрывать. Или…

Или стал бы? А если бы он и правда сбил кого-нибудь насмерть? Стал бы он говорить ей? Или что?

Девушка дернула ручку двери, еще раз. С третьего раза у нее получилось открыть.

– Ну и развалюха, – сказала она и вышла на улицу.

– Сама ты развалюха, – сказал Миша, но понимал, что она не развалюха. Она очень даже спортивная и сочная девушка. Иметь такую наверняка удовольствие. Он не знал. В своей жизни он имел только проблемы с мамой и свою руку.

Он вышел за ней следом.

– Вот видите, я никого не сбил. – сказал он девушке. Она посмотрела на бампер, на столбик, вкопанный в землю, а потом на него.

– Вижу, не слепая. Вези меня куда надо, да поскорее. Мне уже начинает надоедать эта поездка.

Он сел за руль, а она снова попыталась открыть дверь. Но та не поддавалась.

– Открой мне уже, а! – закричала она. – Я че, тут должна до утра мерзнуть на улице?

Миша снова открыл ей дверь.

Она села. Недовольная, запыхавшаяся от гнева. Ее грудь так вздымалась, что Миша невольно представил эту грудь обнаженной, придавленной его хилым телом.

Он прогнал мысли прочь и снова сдал назад, на этот раз без разворота, чтобы не наткнуться на очередной столбик. Вскоре он нашел удобное место. Он развернул машину и продолжил путь. Миша взглянул в зеркало. Скулы девушки напряглись, будто она пыталась раскусить твердый орех.

Теперь он был уверен на сто процентов, что смотрел ролик с ее участием. Он бы взял у нее автограф, ведь этот ролик стал первым в его жизни полноценным половым актом. До этого ему приходилось пользоваться только своей фантазией. Но видео намного круче.

Навигатор приказал повернуть налево. Он свернул. Еще один тупик.

– Ты что, издеваешься? – завопила она.

– Блин, да что такое! – Миша ударил по рулю и сдал назад.

– Слушай, ты, тормози. Тормози, я сказала.

Он послушно нажал тормоз.

– Я звоню оператору, – сказала она, – попрошу тебя сменить. Я вижу, ты, парень, совсем неадекватен. Возишь меня по каким-то дворам, не можешь довезти нормально. Ты реально какой-то умственно отсталый. Тебе бы в больничку обратиться.

Она открыла дверь и вышла на улицу.

«Они же меня с работы выгонят. Я даже первого клиента не довез. Первого!»

Миша захохотал.

Вот это попал. Ведь ему нечем платить за квартиру, ему не на что купить бензин и еду. Ему не на что оплачивать сотовый. Ведь он не от лучшей жизни пошел работать в такси. Он уже месяца три искал работу. Да, он немного заработал курьером пиццы, но ему хватило только на пару недель. И он жрал только макароны и дешевый фарш, в составе которого наверняка были не только свиньи и коровы, но еще и бродячие кошки и собаки. А может, там вовсе не было ни свинины, ни говядины.

– Черт, вот зараза, – он выскочил из машины. Девушка держала телефон у уха. Другой рукой сжимала перцовку.

– Не звоните, пожалуйста, – попросил он, – не звоните.

– Почему это?

– Я довезу вас, дайте мне еще один шанс. Этот долбаный навигатор. Я же не виноват. Я ехал строго по навигатору. Я не знаю, что с ним. Может, вы мне покажете дорогу, а я довезу вас? Бесплатно.

– Ха, бесплатно. Ты не довезешь меня, даже если я буду платить тебе по слитку золота за каждую сэкономленную минуту. Ты же идиот!

Он начал злиться. Почему она не хочет ему помочь? Почему она такая вредная? Он думал, что все вредины вымерли вместе с его мамашей.

– Пожалуйста, я потеряю работу.

– Найдешь другую, только я тебя прошу, не иди в такси. Я бы не хотела снова напороться… Алло.

Миша сам не понял, как так получилось, но он прыгнул вперед, вцепился в ее телефон и выхватил его. Он хотел сбросить вызов и попытаться еще раз уговорить ее. Он хотел предложить ей бесплатные поездки. Три, нет, пять!

Но не успел.

Она брызнула ему в лицо перцовкой.

Он заорал и начал извиваться, как лезвия миксера. Он выронил телефон, и тот брякнулся на бетонную плиту, которыми была выложена дорога около строительной площадки. Вокруг была только пыль, какие-то гаражи. Никаких домов, только пустые глазницы недостроенного то ли ангара, то ли барака.

Миша танцевал – впервые в жизни. Он вытирал лицо рукавами. Глаза щипало, хотя перцовка попала только в щеку. Стадо маленьких крабов забралось на его голову и щипало его своими клешнями.

Он орал, но не так громко, как брюнетка. Ее телефон получил почти смертельную травму. Экран треснул. Она схватила его, визжа от ярости:

– Ты идиот! Он стоит шестьдесят тысяч, шестьдесят! Ты должен мне новый айфон!

Как только эти слова долетели до ушей Миши, его ударило током. Он на секунду забыл о ядовитой перцовке, которая прожигала его лицо.

Она сказала – шестьдесят? Шестьдесят тысяч? Да кто покупает себе такие телефоны? Зачем? Зачем такой телефон, если после первого падения он превращается в совершенно бесполезное дерьмо?

Эта мысль проскочила в его голове за долю секунды, а потом он вернулся к своей боли.

Он бросился на ощупь к машине, вытянув руку вперед, чтобы ни обо что не удариться. Он бежал с закрытыми глазами.

Где-то в его машине были влажные салфетки. Они точно были. Но он потратил последнюю влажную салфетку, когда наводил чистоту в салоне, перед первым клиентом. У него были и другие тряпки.

Он наткнулся на что-то мягкое рукой. Что-то хрустнуло. Девушка закричала еще сильнее.