Инаэль Аркантор - Полуночный рассвет [litres]

Впрочем, есть еще один способ. Для него нужно полминуты подготовки, но раз уж они приняли меня за асиная…

— Вам так понравилась эта девушка? — спросил я невинным голосом, — вы, конечно, можете её забрать, судьба униатки меня не волнует. Но у нее здоровое и крепкое тело, в котором много энергии, поэтому у меня были на неё планы.

Главный на пару секунд задумался, наморщив лоб.

— Дык это, мы и не против. Если тебе от нее нужна была только мана, можешь её у нас по очереди того… отсосать немного.

Вся компания снова заржала.

— Тогда всё в порядке, — с улыбкой кивнул я.

Во взгляде Авелин, обращенном на меня был ужас и отчаяние. Оборванец, находящийся позади неё, с довольной лыбой спустил ей штаны и вовсю лапал за задницу. Прости, Вель, тебе придется потерпеть ещё несколько секунд.

Пока мы говорили, я сделал небольшой разрез на запястье и через него выкачивал кровь. В руке появилось болезненное тянущее чувство, но я старался не обращать на него внимания. Кровь собиралась в небольшой шарик на ладони. Руку я держал в кармане, поэтому оборванцы не могли заметить мою подготовку.

— Я начну с вас. Вы ведь не против?

Они заухмылялись и даже спрятали ножи.

— А ты мальчик или девочка? — неожиданно спросил один из оборванцев.

— А это мы сейчас проверим, — сказал другой, заходя сзади. — Хотя какая разница, две дырки точно есть, и у бабы три. Как раз никому ждать не придется.

— Да ну, неудобно одну бабу втроем, давайте лучше по очереди, — предложил третий.

И правда, на удивление разумные оборванцы, даже умеют считать до пяти. Только им это не поможет. Я вытащил руку из кармана, поднял над головой, и шарик крови разделился на три части. Я мгновенно заморозил их, превратив в красные чуть вытянутые ледышки длиной с полпальца. До оборванцев только в этот момент начало что-то доходить, но было уже поздно. Повинуясь моей магии, ледышки с хлопком разлетелись в стороны. Благодаря тому что кровь — это часть меня, и моя духовная связь с ней сильнее, чем с любым предметом, мне удалось разогнать её до невероятной скорости. Оборванцы не успели даже заметить, как в них что-то летит, не то что увернуться. Кровавые ледышки мгновенно пробили им головы, и все трое рухнули вниз.

Я обернулся к двум оставшимся. Они смотрели на меня круглыми от удивления глазами. Первым опомнился тот, что держал Авелин. Он притянул её к себе, частично укрывшись за её телом, приставил ей нож к горлу, и заорал, срываясь на визг.

— Не подходи, или я убью её!

Главный оборванец, сидящий рядом, быстро натянул штаны. Его взгляд при этом бегал по сторонам, словно пытаясь найти выход. Я молча достал стилет. Тот, что держал Авелин, дернул рукой с ножом, но он просто рассыпался на осколки, повинуясь моей магии. Пока оборванец секунду тупо пялился на свою ладонь, я метнул стилет. Я контролировал его полет магией, поэтому не мог промахнуться, и клинок вонзился точно в глаз оборванца, находящийся совсем рядом с ухом Авелин.

Последний оставшийся взвыл от страха, развернулся и бросился наутек. Вытаскивать стилет из глазницы, чтобы снова атаковать им, было немного хлопотно и долго, поэтому я воспользовался тем, что из разреза на моем запястье вытекло ещё немого крови. Я мгновенно создал из неё ещё одну ледышку, которая пробила насквозь колено главного оборванца. Тот с диким воплем упал, обхватив свою ногу. Далеко отбежать ему не удалось, он валялся всего в нескольких шагах от застывшей в немом шоке Авелин.

— Лежи смирно. Попробуешь сбежать — убью. — Сказал я, и в моем голосе явственно почувствовались интонации Морага.

Я аккуратно соединил края ранки на запястье и подошел к Авелин. Она стояла на коленях и широко открытыми глазами смотрела на трупы. У неё не переставая текли слезы. Я вытащил стилет и разрезал им веревку, но Авелин не спешила подыматься.

— Вель… — растерянно пробормотал я, совершенно не представляя, что говорить в такой ситуации.

Спросить, в порядке ли она? Но очевидно же, что нет. Я ненадолго замешкался, а затем присел рядом и приобнял её, почувствовав, как дрожит её тело.

— Успокойся. Всё нормально, ты в безопасности.

Мои слова особенно ничего не изменили, Авелин лишь крепче вцепилась в мою одежду. Тяжело вздохнув, я сплел успокаивающее заклинание. Я не Кэйтан, и мне потребовалось куда больше времени, но дыхание Авелин постепенно вернулось в норму, а дрожь прошла.

— Ну как, теперь лучше?

Авелин кивнула, и похоже, только теперь обратила внимание, что штаны так и остались спущенными.

— Ой… — Авелин смутилась и тихонько прошептала. — Не смотри.

Пока она натягивала обратно штаны, я отвернулся и задумчиво посмотрел на оставшегося оборванца. Тот всё так же валялся на полу, боясь пошевелиться.

— Э-э-э… господин асинай, — взмолился он. — Простите меня, демон попутал! Я больше никогда, ни за что…

Я поднялся и с силой пнул его в живот.

— Ты правда думаешь, что такое можно простить?!

Хотя я и говорил со злостью в голосе, внутри я был почти спокоен. Возможно, благодаря учению наставника, или из-за всего того, что со мной случилось ранее в Черном Лабиринте, но произошедшее не вызвало у меня сильных переживаний. Впрочем, ничего ведь не мешает их изобразить, верно?

— Пожалуйста… не надо… господин асинай… всё что угодно…

Я слушал подобное столько раз, что давно сбился со счета. А впрочем, может, он знает что-то полезное? Я наступил ногой на оборванца, поигрывая окровавленным стилетом.

— Для начала, я не асинай, но да это и не важно. Скажи, что вы собирались делать с Авелин после того, как ограбите и изнасилуете? Только отвечай честно. Я почувствую ложь.

Мне, с одной стороны, действительно было немного любопытно, куда они хотели её затащить, но кроме того, я хотел проверить его на способность говорить правду. Человек под пытками или страхом смерти постарается сказать что-то такое, чтобы его отпустили и перестали мучить. И вовсе не обязательно это будет правдой. Поэтому пытками легко выбить фальшивые признания в чем угодно, а вот докопаться до истины бывает непросто.

— Мы бы отвели её к боссу, — сквозь слезы ответил он, — он очень любит таких. Он бы нам заплатил за нее, и мы смогли бы рассчитаться с долгами. Прошу вас, господин, не убивайте! У меня дети и…

— Да тихо ты, — я прервал его и снова пнул в живот.

Похоже, он действительно поверил, что я могу отличать правду от лжи, и старается не врать, даже если очень хочется. Если бы он сказал, что они бы просто её отпустили, я бы не поверил. Вот только это упоминание о детях… хотя, может, и правда есть. Должны же местные оборванцы как-то размножаться.

— Ты знаешь, что именно случилось с Капией и где она сейчас?

Оборванец затрясся.