Инаэль Аркантор - Полуночный рассвет [litres]

Аура вокруг курицы свилась в тонкие щупальца, которые потянулись ко мне с непонятными, но крайне недобрыми намерениями. Я инстинктивно сделал шаг назад, выставив вперед руку, держащую антимагическую перчатку. Щупальца тут же одернулись, аура вернулась в прежнее состояние. Курица издала последний «кудах» и внезапно убежала дальше по тоннелю в ту сторону, откуда мы пришли. Я шокировано смотрел ей вслед. Какого демона тут происходит?!

Пока я пытался собраться с мыслями, с той стороны, откуда прибежала курица, послышался шорох, словно тысячи мягких лапок перебирают по каменному полу. Я повернул голову и увидел, как из тоннеля выбегают крысолаки. Впереди была разрозненная группка из нескольких десятков, но дальше их стало настолько много, что пол тоннеля превратился в грязно-серый поток.

Я отшатнулся от края платформы, а затем застыл в немом изумлении, не в силах отвести взгляд. Крысолаки всё бежали и бежали, совершенно не обращая на меня внимания. Да сколько же их тут? Тысячи? Десятки тысяч? Сотни? Они что, со всего города собрались в этом тоннеле?

Спустя минуту, показавшуюся мне вечностью, поток иссяк, и я выдохнул. Если бы вся эта толпа набросилась на меня, то и защитный кармилит бы не спас. Что это вообще было? Как собралась такая толпа крысолаков, они же небольшими стаями живут. Почему они бежали за этой курицей? Не съесть же они её хотели, в самом-то деле! Я потер лоб и направился обратно к Авелин. Так много вопросов, так мало ответов.

Немного посидев и успокоившись, я слил ртутный блокиратор обратно в пробирку, после чего разбудил Авелин магическим импульсом. Она вздрогнула и открыла глаза, удивленно уставившись на меня.

— А? Что… Инаэль? Где это мы?

— Мы всё еще в катакомбах, я принес тебя сюда, пока ты в отключке была.

— А-а-а…

— Ты что ничего не помнишь?

— Смутно…

Авелин потерла лоб и медленно села, осматриваясь по сторонам.

— Помнишь, как мы спустились в катакомбы, а потом за нами потолок обрушился?

— Вроде бы да. А что потом было? Почему я отключилась?

— Да я с перепугу немного подзабыл дорогу и завел нас в тупик, а там какие-то газы скопились, дышать стало нечем. Ты почти сразу отключилась, а я смог как-то наколдовать ветерок и вытащил тебя оттуда. Правда, по пути сам чуть сознание не потерял. Одним словом, еще легко отделались. Ты как, кстати? Голова не болит, ходить можешь?

Авелин неуверенно встала с лавочки и сделала несколько шагов, после чего обернулась ко мне.

— Вроде бы всё в порядке. Но мы что, правда чуть не погибли? При чем, дважды… еще тот обвал, — Авелин нахмурилась, пытаясь вспомнить подробности. — Надо было нам оставаться в приюте Розы.

— Да не переживай ты так, всё будет хорошо! — подбодрил я голосом, полным оптимизма. — Мы уже скоро выберемся.

— Хотелось бы верить. Кстати, а откуда у нас свет, и что то за странная перчатка у тебя в руке?

— Да тут нашел. Разряженные кристаллы Хелии в катакомбах еще со времен империи валяются. А что за перчатка я и сам не знаю, она лежала в тоннеле, по которому я тебя нес, рядом с обглоданным крысолаками скелетом. И больше ни оружия, ни одежды, только металлическая перчатка, причем одна. Странная история, но не пропадать же добру, может, продам потом или себе оставлю.

— Ты как всегда в своем репертуаре, — хмыкнула Авелин. — Что бы ни случилось, выгоду не упустишь. Впрочем, вспоминая, кто твой отец…

Я лишь молча развел руками.

— Но да ладно, — продолжила Авелин. — Ты ведь знаешь, как нам отсюда выбраться на поверхность?

— Теперь точно знаю! Тут уже недалеко.

— Пошли тогда скорей. Я хочу убраться уже из этих катакомб и попасть, наконец, домой!

Я согласно кивнул, полностью разделяя её чувства.

Наверх мы выбрались без особых приключений, не встретив по пути ни единого живого существа. Катакомбы словно вымерли, и даже на верхних ярусах, в канализации, никого не было. Авелин поначалу молчала, а затем принялась подробно расспрашивать меня, пытаясь заполнить пробелы в памяти. Пришлось придумывать легенду, на ходу сплетая правду и ложь, чтобы она уж точно ничего не заподозрила. Хотя Авелин и забыла наш разговор на станции метро, она всё равно почему-то странно на меня поглядывала и не отпускала руку. Интересно, о чем она думает? Заходить к ней домой я не стал. После долгого подъема по катакомбам, истощение только усилилось, и мне хотелось поскорее уже где-то упасть и отключиться. Да и наш разговор она забыла, так что не помнит, чтобы меня приглашала.

Поэтому сразу после того, как мы вылезли из люка в каком-то переулке под удивленными взглядами прохожих, мы распрощались. Конечно, стоило бы её проводить, тем более что недалеко, но я был не в том состоянии. Внутри была словно целая глыба изо льда, которая причиняла боль и сковывала дыхание.

Когда я пришел домой, родители уже закончили ужинать. Мама прибиралась на кухне, отец сидел там же и листал какие-то бумаги.

— Я дома, — почти шепотом сказал я, заходя на кухню.

— Инаэль, ты совсем бледный, что с тобой случилось? — с беспокойством спросила мама и потрогала лоб. — И холодный совсем.

— Все нормально, устал просто, — отмахнулся я, плюхаясь за стол. — Можно чего-то перекусить, желательно сладкого? И чаю ещё. Спасибо.

Отец оторвался от своих бумаг и пристально взглянул на меня.

— Бледная холодная кожа, отсутствие сил и замечательный аппетит. Очень похоже на магическое истощение.

Врать особого смысла не было, да и вообще отвечать не хотелось, так что я просто пожал плечами. Мама поставила передо мной корзинку с печеньем и обеспокоенно спросила:

— Ин, это правда?

Я молча кивнул, поглощая печенье.

Мама прижала меня к себе, я почувствовал, как на её глазах выступили слезы.

— Глупый… почему ты так относишься к своей жизни?

Отец тяжело вздохнул и спросил:

— Как думаешь, сколько ты за сегодня потерял? Месяц жизни? Два? Три?

— Такое трудно рассчитать, — пробормотал я. — Может, неделю, может, год.

— И оно того стоило?

— Думаю, да. Я спас девушку, которую пытались изнасиловать. Конечно, я мог бы просто сбежать, как учила Элисса, но… что-то не дало мне этого сделать.

Я замолчал, ожидая его реакции. По большому счету, я даже не соврал, а просто рассказал только ту часть правды, которую родителям можно было знать. Элиссу же я упомянул специально, чтобы у отца было поменьше желания меня критиковать.

Отец нахмурился, побарабанил пальцами по столу и спросил после небольшой паузы:

— Ты использовал магию против людей?

— Просто припугнул немного. Браслет не среагировал, если ты об этом беспокоишься. И я не думаю, что они побегут жаловаться в инквизицию.

— Ладно, — вздохнул отец и похлопал меня по плечу. — Ты поступил правильно.