Денис Пылев - Пираты Найратского моря. Книга 1 [publisher: SelfPub.ru]

В какой–то миг эльфийка чуть промедлила, и сапог Гронт–Хага врезался ей в живот, отбросив капитана «Развратницы» на несколько шагов назад к тому месту, где стоял пеллерионец. Застонав, она опустилась на одно колено, не выпуская скимитара. Эльфийка попыталась встать, но ее опередил Флозерин. Он шагнул вперед, разматывая ламию.

– Еще один длинноухий выродок! – проревел гигант. – Сколько же вас тут?!

Ламия шевельнулась, словно огромная змея, и в следующую секунду окованный сталью кончик хлыста ударил в предплечье Гронт–Хага. Брызнула кровь, и ятаган выпал из руки капитана «Поцелуя смерти». Рука на некоторое время повисла плетью, а в глазах мелькнул страх! Всего лишь на мгновение. До того, как он, яростно рыча, бросился в атаку, пытаясь смять, растоптать, раздавить неожиданное препятствие.

Двойной щелчок ламий, и горячие капли крови разлетаются щедрым дождем. Правая сторона лица Гронт–Хага превращается в кровавую рану, в центре которой белеет лицевая кость. Второй хлыст оставил кровавую полосу поперек живота капитана «Поцелуя Смерти». Рев боли сотряс корабль, Гронт–Хаг отлетел назад, не выпустив, правда, ятаган. Он снова попытался атаковать, но Флозерин сменил тактику, ударив по ногам. Удар хлыста разорвал кожу штанов и бедро капитана. Вторая ламия обвилась вокруг щиколотки другой ноги, рывок – и чернокожий верзила падает навзничь, звучно приложившись головой о палубу своего корабля.

Эльф отвернулся от поверженного противника:

– Свяжите его, если хотите. Или добейте, – сказал он подошедшему Рубио, помогая эльфийке подняться. Кожа капитана, несмотря на загар, приобрела зеленоватый оттенок.

– Проклятый Dhaennab, едва не вышиб из меня дух, – простонала она.

– Ты отлично билась, капитан, – постарался подбодрить ее Флозерин, но она еще больше сморщилась.

– Я проиграла на глазах у своих парней, пеллерионец. Это позор для меня…

– Нет ничего позорного в том, что ты проиграла противнику, который заведомо сильнее тебя.

– Никогда больше не говори мне этого. Будь у меня силы, ты получил бы еще по зубам, пеллерионец. Но на первый раз я тебя прощаю. А теперь отпусти меня, – оттолкнув его руку, она сделала несколько шагов, чтобы ее видели все – и ее команда, и проигравшая.

Тело Гронт-Хага с перерезанным от уха до уха горлом перебросили через борт. С его смертью боевой дух команды окончательно улетучился. Их согнали на бак, предварительно обезоружив. Обведя взглядом недавнее поле сражения, эльфийка криво ухмыльнулась и подняла вверх руку, в которой был верный скимитар:

– Мы победили! – заорала она.

И команда ответила ей дурным ревом. Сейчас, несмотря ни на что, их вера в капитана была как никогда сильна. Скажи она штурмовать столицу Зурдаара, и они бы тут же пошли на штурм. Пленные искоса поглядывали на победителей, гадая, каким для них может стать конец этой истории.

К абордажникам присоединились канониры. Некоторые из них сквозь пробоины проникли на «Поцелуй смерти», где славно порубились с выжившими на пушечной палубе.

– Что будем делать с этим сбродом, капитан? – подошел к эльфийке боцман.

– Пускай ждут решения, Рубио, – почти простонала Дэйрдре. – Мне сейчас хочется быстрее прилечь.

– Конечно, конечно, – засуетился здоровяк, словно наседка, и увел капитана на «Развратницу». Призовой командой оставили командовать кавлерга с татуированным лицом по имени Скрозз. К Флозерину подошел Герхард, лицо гнома было черным от пороховой гари.

– Ну как?! Тяжело пришлось?

– Как обычно, Герхард. Наше путешествие продолжается. Кстати, это ты пальнул последний раз?

– Я, – без лишней скромности ответил гном.

– Очень своевременно, – сказал эльф, сматывая ламии. Иначе хе’ердак поджарил бы нас своим шаманством.

– Здесь была эта отрыжка гор! – вскинулся Герхард.

– Естественно, если я упомянул его.

– Хочу посмотреть. Где он?

– Где-то у правого борта. Не ошибешься, у него нет головы.

Гном отправился на поиски шамана, а Флозерин, перепоясавшись ламиями, решил осмотреть корабль грозного пирата до того, как начнется дележ трофеев. Он спустился на пушечную палубу, но царившая там разруха не оставила места для поиска. Флозерин спустился на более уцелевшую нижнюю палубу. Сначала он услышал голоса, затем увидел спины пиратов с «Развратницы». Они стояли перед дверьми каюты, но не входили внутрь. Их загорелые до черноты лица можно было бы назвать бледными.

– Что случилось? – решил спросить эльф. Трое полукровок–кавлергов дружно вздрогнули, хватаясь за оружия, но увидев говорившего, успокоились.

– А, это ты, герой, – ответил один из них, с платком на голове, видимо старший. – Иди, полюбуйся. – Лиловые губы раздвинулись в кривой ухмылке. Троица подвинулась. Эльф заглянул и тут же отпрянул. Ему пришлось приложить усилия, чтобы удержать желудок на месте.

Каюта была превращена в пыточную. Стены были увешаны всевозможными орудиями заплечного ремесла. В одном из углов стоял очаг, а в центре каюты стоял залитый кровью стол, на котором была распластана девочка. Ее грудная клетка, как и живот, были распороты. Внутренности свешивались до пола, словно лианы. Все тело носило следы чудовищных пыток. На одной руке не хватало пальцев. Но, едва эльф, преодолевая сопротивления здравого смысла, все-таки приблизился к столу, она открыла глаза, в которых не осталось ничего человеческого. Оттуда на Флозерина смотрела мрачная вселенная боли и ужаса. Она что–то прошептала, и Флозерин склонился к ней. Теперь он видел, что это не ребенок. Это была фьери. Татуировка в виде капли указывала на клан Утренней Росы.

– Не… давайте… ему… скиллос, – с трудом шевеля искусанными губами, прошептала она.

– Кому «ему»? Что за «скиллос»? – спросил эльф, но фьери уже умерла. Он закрыл ей глаза рукой и, пятясь, вышел из этого ужасного места. Прикрыл двери и прислонился к ним спиной:

– Не пускайте сюда никого, – сказал он старшему кавлергу. Тот кивнул.

– Зачем они убили ребенка, эльф?! Чем может помешать пирату маленькая девочка?

– Я не знаю, кавлерг, – покачал головой Флозерин. – Я не понял, о чем она мне говорила.

– И как она могла так долго прожить?! С такими ранами не живут.

– Я не знаю, – повторил эльф. – Не знаю.

– Мы убили палача до того, как увидели комнату, эльф, – зачем–то сказал он. – Вон его проклятая туша, – пираты посторонились, и Флозерин увидел худую нескладную фигуру палача. На его лице застыл звериный оскал.

– Он бросился на нас, завывая как животное, – пояснил один из пиратов. – Пришлось его убить.– Он сумасшедший.

– Надо было его туда. На этот стол, – добавил третий пират.

– Теперь ничего не исправить. Вы заходили дальше? В трюме есть кто-нибудь?