Дэниел Хорн - Теневик [litres]

Роберт потянул руку к голове Адама.

– Не штоит, миштер Ховард. – Голос был приглушенным из-за ладоней, прикрывавших лицо, и отражал всю серьезность полученных ударов.

– Адам, мне нужно посмотреть, возможно, тебе нужен врач.

– Нет, мошно я пойду домой и отдохну?

– Я тебя не отпущу, пока ты не покажешь мне лицо. – Роберт придал голосу строгости.

Адам медленно убрал руки и показал на свет свои боевые раны. Картина совсем не удивила Роберта, примерно этого он и ожидал. Кровь из носа и рта окрасила ладони и лицо Адама в красный цвет. На щеках и лбу кровь уже подсохла и потемнела, но из носа еще продолжала капать свежая. Адам вновь прикрыл лицо руками.

– Черт! – выругался управляющий банка. – Послушай меня, сынок, тебе нужно обследование, и я не шучу. Сейчас мы поедем к врачу, хорошо? – Он, как отец, гордился новым подходом Адама к обидчику, но этот новый метод контакта прямой дорожкой вел к адвокату. А такие проблемы банку, да и ему самому, совсем ни к чему. Роберт так и не определил для себя, какую именно цель он преследовал: помочь парню или же обезопасить себя от постоянного присутствия юриста. – Давай, парень, поехали в больницу, я тебя отвезу.

Адам вновь освободил от рук кровавое нечто, бывшее его лицом.

– Миштер Говар… – Он сплюнул кровь на белый кафель, невольно превратив его в пародию на современное искусство. – Я думаю, враш подождет, инаше нашнутся ненушные вопрошы, и мы дойдем до неприятных пошледствий. Луше я буду дома и попрошу мать моего давнего друга пошатать меня. Вы меня понимаете?

Роберт был озадачен и словами, и тоном, которым они были произнесены. Это была угроза, самая настоящая угроза, сокрытая в безобидном предложении! Но главное другое – глаза. Они словно не принадлежали человеку: сухие фарфоровые белки с оранжевым крапинками по краям и красным, точнее, кроваво-красным зрачком в тон разбитому лицу. Такие глаза смотрят только в темнейшую комнату души, где живут все страхи и грехи, подобный взгляд без проблем нащупает слабину и с силой надавит на нее. Роберт не на шутку испугался.

– Хорошо, сынок! – Он так и не понял, что он только что увидел. Как такое вяжется с реальностью? Но тут же вспомнил: « Мы умели и умеем фантазировать ». Роберт поднялся с колен, встал по правую сторону от Адама и помог ему принять вертикально положение. Проведя пострадавшего до умывальника, Роберт включил холодную воду. – Давай, умойся, а я сейчас.

Мистер Говард покинул злосчастный туалет. Все, что услышал Адам, – это крик начальника:

– В туалет десять минут никто не должен заходить, там сейчас неполадки, а вы, Ханна, после моего отъезда вымойте там все.

Адам не хотел смотреть на себя, прежде не умывшись. Кто знает, что апельсиновая опухоль на этот раз покажет его глазам? Он набрал в ладони воду и плеснул ее в лицо. От боли мужчина зашипел и крепко вцепился в край раковины. Приготовился к новой схватке со жгучим и колющим ощущением, набрался сил, снова сложил ладони лодочкой и, преодолевая страх и боль, умыл лицо. Белая раковина наполнилась круговоротом розовой воды. Адам с закрытыми глазами нащупал бумажные полотенца. Оторвал себе три штуки. Со всей осторожностью промокнул влагу с лица и вытер руки. На полотенце крови почти не было, значит, привести себя в порядок более-менее получилось.

Остался последний маневр, нужно оценить полученный ущерб зрительно. Сейчас он страховщик, а лицо – объект страхования, так он, по крайней мере, пытался считать. Адам медленно поднял голову и увидел себя в зеркале. Ужасное зрелище. Как из какого-нибудь дешевого боди-хоррора: опухший нос и разбитая верхняя губа, припухлость под левым глазом и пятна подсохшей крови на лбу и подбородке.

Адам намочил другое бумажное полотенце и стер подсохшую кровь на ушах и шее, с отвращением скомкал его и выкинул в ведро. Включив снова воду, Адам смыл с рук оставшуюся кровь. Он вновь посмотрел на себя в зеркало, испытывая жалость к отражению.

Потерпевший так сосредоточился на собственном лице, что не заметил, как в отражении позади него возник презентабельный престарелый седовласый мужчина со строгим, как статуя греческого бога, лицом.

Приблизившись к уху Адама, неизвестный произнес:

– Выключи тумблер, парень.

Адам от неожиданности вскрикнул и обернулся. На долю секунды он подумал, что вернулся мистер Говард, но в туалете никого не было. В голове мелькнула мысль: « Это не голос мистера Говарда, нет! Это странный голос, принадлежащий не человеку, а скорее Джебедайее Морнингсайду после возвращения из портала. Одна фраза, но такая пронизывающая. Мне хочется его послушаться, но что за тумблер, мать твою?»

Мужчина убеждал себя, что это игры разума и ничего больше. Возможно, врач бы сейчас действительно не помешал, но предположительно больной хотел отдалить результаты на максимально поздний срок.

– Вашу мать, разбежались по рабочим местам!

Адам услышал громоподобный голос начальника и сразу представил с десяток зрителей, готовившихся увидеть мутанта из цирка уродцев.

Дверь открылась, и мистер Говард быстрым шагом вошел в туалетную комнату. Ключи от машины были зажаты в правой руке.

– Все, можем ехать. Эй, а ты неплохо выглядишь для жертвы! – Роберт попытался подбодрить Адама. Сейчас он выглядел более ошарашенным, нежели когда Роберт оставлял его одного в туалете.

– Я ушпел пошлать его! – Адам с радостью поделился этой информацией. Адреналин постепенно покидал организм. Челюсть опухла, изменив обычную манеру разговора.

– Я не сомневался. Ты знаешь, что ночка тебе предстоит трудная и болезненная? – Роберт еще как сомневался, что он все представляет до конца.

– Да, шэр, мама моего друга – врач, и она помошет мне, к тому ше дома есть обешболиваюшие. – Адам попытался ухмыльнуться.

Роберту легче не стало. Он понимал последствия, однако невероятно убедительная угроза и глаза с кровавым проникающим взглядом заставили его не вмешиваться в выбор бедного Адама Райса. Но была вещь, заставившая по-отцовски гордиться Адамом и уважать его решение. Парень не закрылся в темнице своего «я», а переступил через неприятность, стиснув чудом уцелевшие зубы. Роберт не переставал удивляться изменениям, произошедшим в парне.

– Пошли. – Начальник взял Адама за правую руку и помог покинуть банк как можно быстрее. – Я отвезу тебя домой, если ты все еще считаешь, что врач тебе не нужен.

Цирк уродцев все-таки состоялся. Выйдя из туалета, Адам ощутил на себе море любопытных глаз. Крейг и Анна в отделе автокредитов за беседой скосили на них взгляды. Адаму было плевать, сейчас он оказался центром всеобщего внимания, как жалкий избитый, но для себя он был героически раненным солдатом. Это чувство ему невероятно нравилось, заставляя не обращать внимания на боль и унижение.