Дин Кунц - Глаза тьмы

— Если ты его найдешь, я отнесусь к нему со всей серьезностью, — пообещала Тина.

Он положил руку ей на плечо.

— Я спорил с тобой… потому что тревожился о тебе, Тина.

— Насчет того, все ли у меня в порядке с головой?

— Нет, нет. Сверхъестественная версия — надежда на то, что Дэнни жив. И это опасно. Мне представляется, что тебя будет ждать жестокое разочарование.

— Нет. Отнюдь. Потому что Дэнни действительно жив.

— А если нет?

— Он жив.

— Выяснив, что он мертв, ты словно потеряешь его второй раз.

— Но он не мертв, — настаивала Тина. — Я это чувствую, Элиот. Знаю.

— А если он все-таки мертв? — не уступал Элиот.

Она замялась.

— Я выдержу.

— Ты уверена?

— На все сто.

В глубоком сумраке он нашел глаза Тины, встретился с нею взглядом. Она чувствовала, что смотрит он не на нее, заглядывает в нее, просвечивает насквозь. Наконец Элиот наклонился к ней, поцеловал в уголок рта.

— Я не хочу увидеть, как разбивается у тебя сердце.

— Оно не разобьется.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы этого не случилось.

— Знаю.

— Но я могу так мало. Не контролирую ситуацию. Мы вынуждены плыть по течению событий.

Она обняла его за шею, притянула к себе, крепко поцеловала, наслаждаясь вкусом и теплом его губ.

Со вздохом Элиот подался назад, завел двигатель.

— Пора в путь. Нам нужно еще кое-что купить. Пальто. Зубные щетки.

И хотя Тина более нисколько не сомневалась, что Дэнни жив, страх вновь закрался в ее душу, когда они выезжали на бульвар Чарлстона. Она больше не боялась самой жуткой правды, с которой могла столкнуться в Рено. С Дэнни действительно могло случиться что-то ужасное, но ужаснее смерти ничего быть не могло, а Дэнни не умер. Теперь пугало ее другое: вдруг им удастся найти Дэнни, но они не смогут его спасти. По ходу поисков ее или Элиота могли убить. Если бы они сумели найти Дэнни, а потом погибли, вызволяя его из беды, получилось бы, что судьба сыграла с ними злую шутку. И Тина по собственному опыту знала, как любит подобные шутки судьба. Вот это пугало ее до смерти.

Уиллис Брукстер внимательно изучал свой билет лотереи «Кено», тщательно сравнивая его с выигрышными числами, которые начали высвечиваться на электронном табло, подвешенном под потолком. Старался делать вид, будто крайне заинтересован в исходе розыгрыша, хотя на самом деле плевать он хотел на этот исход. Проку от билета, который он держал в руке, не было никакого. Он не подходил с ним к окошечку, где принимались ставки, не ставил на него деньги. «Кено» он использовал как прикрытие.

Не хотелось ему привлекать к себе внимание вездесущих сотрудников службы безопасности казино, а для этого следовало прикинуться самой незаметной серой мышкой. Входя в роль, Брукстер надел дешевый темно-зеленый костюм из полиэстра, черные туфли, белые носки. В одной руке держал две книжицы купонов на скидки, которыми казино завлекало поклонников игровых автоматов. На шее Брукстера висел фотоаппарат. Более того, на «Кено» никогда не обращали внимания ни умные игроки, ни мошенники, то есть клиенты, которые в наибольшей степени интересовали службу безопасности. Короче, Уиллис Брукстер выглядел таким серым, что не удивился бы, если б его вид вызвал у охранника разве что зевоту.

Очень уж ему не хотелось провалить это задание. Слишком многое от этого зависело. Он мог шагнуть вверх по карьерной лестнице или свалиться с нее. Сеть прилагала максимум усилий, стремясь ликвидировать всех, кто мог поднять вопрос об эксгумации тела Дэнни Эванса, и агенты, которым поручили убрать Элиота Страйкера и Кристину Эванс, свои задания провалили. Их осечка давала Брукстеру шанс отличиться. Выполнение задания в переполненном людьми казино практически гарантировало ему повышение по службе.

Брукстер стоял у эскалатора, который вел к расположенному этажом ниже торговому центру отеля «Беллис». Во время перерывов уставшие крупье, потирая затекшие шеи, ноющие плечи и ставшие свинцовыми руки, обычно спускались в отведенное им помещение, которое служило одновременно раздевалкой и комнатой отдыха и находилось справа от эскалатора. Группа крупье недавно ушла на перерыв и должна была вернуться с минуты На минуту. Брукстер поджидал одного из них — Майкла Эванса.

Он не ожидал, что найдет его на работе. Думал, что Майкл сейчас несет вахту у сгоревшего дома, где пожарные и полиция копались на все еще дымящемся пепелище в поисках останков женщины, которая, по их мнению, погибла в огне. Но когда Брукстер пришел в казино тридцатью минутами раньше, он обнаружил Эванса, весело болтающего с игроками в блек-джек, сидящими за его столом, отпускающего шуточки, улыбающегося, словно в его жизни ничего не произошло.

Может, Эванс и не знал о взрыве в его бывшем доме. А может, знал, но нисколько не горевал из-за смерти бывшей жены. Может, расстались они злейшими врагами.

Брукстер не смог подойти к Майклу вплотную в начале перерыва. Вот и занял позицию у эскалатора, делая вид, что его очень интересует очередной розыгрыш «Кено». Он не сомневался, что разберется с Майклом, едва тот поднимется в казино.

Последний из выигрышных номеров высветился на табло. Уиллис Брукстер посмотрел на него, потом с нескрываемым разочарованием смял билет, словно потерял несколько честно заработанных долларов.

Коротко глянул вниз. По эскалатору поднимались крупье, в черных брюках, белых рубашках, галстуках.

Брукстер чуть отошел от эскалатора, расправил билет. Еще раз сравнил его с числами на электронном табло, словно решил проверить, а вдруг в первый раз ошибся.

Майкл Эванс сошел с эскалатора седьмым. Симпатичный, веселый парень. Остановился, чтобы перекинуться несколькими словами с ослепительно красивой официанткой, которая широко заулыбалась. Другие крупье проходили мимо, и, когда Эванс закончил разговор с официанткой, он оказался последним из тех, кто возвращался к столам для блек-джека.

Брукстер пристроился к нему чуть в стороне и сзади. Вместе с ним двинулся сквозь бурлящую толпу, которая заполняла казино. Сунул руку в карман и достал крохотный аэрозольный баллончик, чуть больше тех, в которых продают освежитель дыхания. Кулак полностью его скрывал.

Их остановила группа смеющихся людей. Никто из них вроде бы и не подозревал, что они практически полностью перегородили центральный проход. Брукстер воспользовался моментом, чтобы хлопнуть Эванса по плечу.

Тот обернулся, и Брукстер спросил:

— Не вы это обронили?

— Что?

Брукстер вытянул руку перед собой, не поднимая ее, и Эвансу пришлось посмотреть вниз, чтобы увидеть, что ему показывают.

И тут же струя распыленной жидкости, выпущенная под большим давлением, ударила ему в лицо, захватила рот и нос, глубоко проникла в ноздри. В полном соответствии с замыслом Брукстера.