Валентина Чеботкова - Легион проклятых. Союз трех

– Что ж, Роза. Теперь мы можем поговорить спокойно. Я…

– Откуда ты знаешь моего отца? – бесцеремонно перебила его девушка. Альберт дернулся, оскорбленный таким неуважением, но сдержался. Он сбросил мокрый плащ на пол и подошел к столу.

– Присядь, дитя.

– Я не дитя!

– Как будет угодно, мадемуазель, – он указал на стул. Роза хмыкнула и уселась на другой. Альберт отметил про себя ее отвратительное воспитание.

– Мы с твоим отцом давние друзья, – мягко проговорил мужчина, наполняя два бокала густой алой кровью. От ароматного запаха, наполнившего помещение, в животе девушки жалобно заурчало, но она не подала вида.

– Были друзьями, говоришь? Он не рассказывал о тебе. Чем ты можешь это доказать? – не унималась Роза.

– Если ты мне не веришь, зачем пришла? – вампир протянул ей бокал. Девушка смерила его презрительным взглядом, от которого захотелось плеснуть содержимое ей в лицо. Альберт терпеливо ждал. Наконец, она соизволила взять бокал, задумчиво покрутила его в руках, затем залпом опрокинула содержимое в рот и протянула обратно. Мужчина ошарашенно принял пустой бокал назад и беззвучно поставил его на стол из красного дерева. – На моем веку никто еще так быстро не расправлялся с кровью невинных дев, – проговорил он, пригубив из своего бокала.

– Да мне плевать, невинные девы, младенцы или распутницы. Внутри все одинаковые, – беззаботно пожала плечами Роза. – Я никому не верю. Замок разрушен, дядя, скорее всего, уже сдох, информации я от него не добилась. Пришел ты, я пошла с тобой. Здесь хотя бы не так мокро. Как ты мне поможешь?

– Ради всего святого, ди… Роза! – воскликнул Альберт, путаясь в мыслях. Она была слишком странная. А чего еще следовало ожидать от дочери Безликой и этого безумца?

– Что? – захлопала пушистыми рыжими ресницами девушка, изображая саму невинность.

– Помолчи немного, молю, – он поставил изящный бокал на стол и, закрыв глаза, сложил перед лицом ладони. Роза криво ухмыльнулась и принялась осматривать каюту.

Черный бархат, тончайшее кружево, местами вышитое золотом и серебром, красное лакированное дерево, хрустальная массивная люстра – хозяин корабля был состоятелен. В дальнем углу каюты стояла большая кровать с черным балдахином. Стол и стулья были закреплены к полу, поэтому попытка подвинуть стул поближе к столу провалилась. Рыжая вампирша встала и подошла к окну, пройдя мимо погруженного в размышления Альберта. Море все так же пенилось, бушевало, обрушивая массивные черные волны на борта корабля.

– Посмотри, дорогая. Это море. Такое же необузданное и прекрасное, как ты, моя девочка, – говорил ей отец. Они прогуливались вдоль побережья, он держал ее за руку. Оливия к тому времени уже бросила их. Роза почувствовала тяжелую пустоту, которая поселилась в ее груди после смерти Марко. Он был единственным, кто любил ее. Мать отказалась от нее. Ну, ничего, она еще пожалеет об этом.

Альберт отвлекся, наконец, от своих размышлений.

– Ну что ж, Роза. Твой отец рассказывал тебе, кто ты? – спросил он.

– Я – уникальная.

– А что он говорил про твою маму? Где она?

Роза сжала кулаки.

– Я не знаю. Но если… нет, КОГДА я ее найду, она пожалеет о том, что сделала.

– Что же она сделала?

– Не твое дело!

Альберт проглотил и это. С трудом.

– Да, ты уникальна, Роза. Таких, как ты больше нет. Ты – сокровище. И я предлагаю тебе свою поддержку. Вместе мы исполним волю твоего отца и покорим человечество. Они станут нашими рабами.

– Рабами? Что за чушь! Отец не собирался оставлять их в живых.

– Ну и глупец! Чем ты будешь питаться, если убьешь всех людей?! – сорвался вампир, сверкнув глазами.

Роза зашипела и присела в боевую стойку. Вампир примирительно поднял руки.

– Прости, я не это хотел сказать.

– Как ты смеешь?! Я разорву тебя на клочки! – прорычала она.

– Не стоит этого делать, Роза. Ты на моей территории. Я здесь хозяин.

– Мне не нужна твоя помощь! Я ухожу!

– Далеко ли ты уйдешь? Чувствуешь это? Легкое покалывание в руках? – насмешливо произнес Альберт с самодовольной улыбкой. Роза испуганно посмотрела на свои руки.

– Что ты… ты отравил меня?! – спросила она, подняв на него свои огромные детские глаза. Альберт даже на миг почувствовал укол совести, но быстро отогнал эти мысли.

– Мне нужно было точно знать, что ты останешься. Теперь ты никуда не уйдешь. И я смогу с тобой делать все, что захочу.

Колени подкосились, Роза упала на пол. Тело перестало ее слушаться. Страх заполнил маленькое сердечко, трепещущее в груди.

– Что ты хочешь сделать? – спросила она дрожащим голосом. Альберт тихо засмеялся бархатным, обволакивающим смехом, присел рядом.

– Нам нужна армия, Роза. Твоя мать – идеальный инкубатор. Марко знал это. Так появилась ты. Но искать ее у меня нет времени. Второе поколение будет не таким сильным, как ты. Но и этого будет достаточно. Роза Сапата, я выбрал тебя. Теперь ты принадлежишь мне, – сладким голосом проговорил вампир, погладив девушку по бледной щеке. Роза дернулась, но двигаться уже не могла. Он снял с длинного мизинца рубиновое кольцо и надел ей на безымянный палец. – К твоим глазам лучше подойдут изумруды, но я подарю их тебе, когда научишься хорошо себя вести, дорогая. А сейчас, – он схватил ее за подбородок и грубо впился в ее рот поцелуем. Когда он отстранился, Роза увидела кровь на его губах. Вампир облизнулся. – О да, ты уникальна. Нужно будет постараться, чтобы не осушить тебя полностью.

С этими словами Альберт подхватил ее на руки и понес на кровать. Роза была в сознании, но парализована. Слепая ненависть и страх отражались в ее глазах, но это лишь распаляло вампира. Он жадно разорвал на ней одежду – тот самый дорожный костюм, который дарил отец. В нем было очень удобно, платья были отвратительны, Роза их ненавидела. Вес его тела и укусы она не чувствовала. Когда все закончилось, он молча оделся и ушел. Девушка почувствовала, как затуманился ее взгляд, и даже обрадовалась, надеясь, что умирает. Но это были всего лишь слезы. Море все также било по бортам, ночь была зла. Только все изменилось навсегда в эту ночь. И от осознания этого хотелось умереть.

– С начала времени… интересно, какой знак? Чем я отмечена? – бубнила Марта, осматривая себя в свете камина в библиотеке. – Родимое пятно? Или… ах! – внезапно грудь пронзила острая боль. Перехватило дыхание, ноги подкосились. Охотница упала на пол, хватая воздух ртом, словно рыба, выброшенная на берег. Боль была жгучей, расползалась по телу, словно вены наполнились огнем. Одновременно с этим тяжелая боль утраты навалилась на плечи. Словно она потеряла кого-то. Очень дорогого. Не в силах позвать на помощь, она поползла к выходу, молясь, чтобы сил хватило. В ушах зазвенело. Что это? Она судорожно приложила ладонь к груди. «Бьется… сердце снова бьется!» Из глаз неожиданно полились слезы. Марта свернулась калачиком на холодном полу, оплакивая потерю, которую не могла вспомнить. Что-то странное произошло. Неземная скорбь разрывала душу, заставляя сердце колотиться все быстрее. Свет медленно погас, унося ее во тьму.