Анастасия Румянцева - Тайны Вивьен [litres]

– Впечатляет, – пробормотал Артур. Он стоял позади Лили, и она отступила в сторону.

Феликс оторвался от документов и с улыбкой отложил их в сторону. Он выглядел забавно среди мягких подушек на диване.

– Ты и работа? Это редкое зрелище, – Артур ухмыльнулся и упал в кресло напротив друга.

– Отец оставил. Много дел накопилось, пока я бездельничал.

– Он уже уехал? – Артур вскинул брови.

– Да. Даже не остался переночевать. Он так и не смог подружиться с поместьем, – Феликс посмотрел на Лили и скинул подушки на пол, освобождая место. – Я рад тебя видеть. Ты, наверное, проголодалась?

Лили настороженно присела рядом, но не успела сказать и слова.

– Да. По пути сюда я приказал дворецкому принести завтрак. Я, между прочим, тоже не ел еще, но обо мне ты не побеспокоился, – обиженно пробубнил Артур.

– О тебе должна беспокоиться Аврора, – усмехнулся Феликс и принялся убирать документы.

При упоминании сестры Феликса лицо Артура исказилось, но только Лили заметила болезненную гримасу. И неохотно вспомнила подслушанный разговор. Почему? Почему Аврора так ее ненавидит?

– Твоя сестра еще спит, – солгал парень.

– Это на нее похоже. – Феликс нежно посмотрел на Лили и взял за руку. – Если хочешь, после завтрака я могу еще раз показать тебе поместье, чтобы ты лучше ориентировалась.

– Да, это было бы замечательно. Потому что, если бы не Артур, я бы до сих пор блуждала по путаным коридорам.

Лили чувствовала теплые пальцы Феликса, и мурашки бежали вверх по коже, прячась под рукавами платья. Ее муж. Муж. Она замужем. Так сложно поверить. Слышать из его уст мягкое «ты», неуклюже отвечать тем же и постоянно, постоянно помнить о проклятии!

– Не переживай, Лили, я сам не сразу разобрался в них, – засмеялся Артур. – Говорю же, архитектор был пьян, когда рисовал план здания. Чертовски пьян.

– Артур! – Феликс осуждающе глянул на друга.

– Что? Она – теперь часть нашей семьи. Пусть привыкает. – И Тишин ей подмигнул.

Лили постепенно расслаблялась. Непринужденная болтовня Артура отвлекала от проблем, от того, что случилось вчера, и от кольца на пальце, которое ей мешало. В гостиную постучалась темноволосая горничная в круглых очках и вкатила старинную тележку на ажурных колесиках. Стала проворно сервировать столик, устроив на нем целое пиршество. Феликс едва успел убрать документы. Канапе с сыром и виноградом, творожные кексики, бутерброды с сыром… Глаза Лили разбегались, и она поняла, как проголодалась. Кажется, на свадьбе она не съела и кусочка.

– Вот за что я люблю жизнь, – Артур довольно потер руки.

– Извините, Артур Алексеевич. Но вам звонили и просили передать, что ждут вас в час дня в ресторане «Марсель», – смущенно вставила горничная и спряталась за тележку, будто боялась, что он ее ударит.

Артур откинулся на кресло и уставился на девушку таким взглядом, словно она предложила откусить ей руку. Потом медленно перевел взгляд на часы. Полдень.

– Что за встреча? – озадаченно поинтересовался Феликс.

– Бизнес, – обескровленными губами промолвил Артур.

Горничная раскланялась и быстро выбежала из гостиной, потому что воздух вдруг отяжелел и в комнате стало слишком тесно.

– В субботу? А кто-то упрекал меня, что я работаю, – покачал головой Феликс и с аппетитом съел канапе.

Лили пораженно посмотрела на него. Ее так и подмывало крикнуть: «Неужели ты не видишь страх в глазах друга?» Но Феликс был слеп, в отличие от нее.

– Жаль, не успел позавтракать. – Артур медленно встал и нацепил на лицо привычную уставшую улыбку. – До встречи, Феликс. Лили, – он галантно поцеловал ее руку, – наберись терпения. Феликсу далеко до идеального мужа.

– Иди уже! – фыркнул тот и кинул в Артура оливкой.

Лили молчала. Второй день в поместье, и уже столько блефа и лжи она заметила среди близких людей.

Стоило Артуру уйти, как ненавязчивая атмосфера натянулась, словно струна, и любое неловкое движение заставляло ее звенеть. Они завтракали молча. Изредка Феликс смотрел на Лили и силился что-то сказать, но каждый раз не решался. Когда она наконец поставила пустую чашку на столик, граф встрепенулся и быстро встал.

– Уверен, тебе понравится экскурсия, – произнес он и вывел ее из гостиной.

– Боюсь, мне надо сразу рисовать план. Пройдет еще много времени, прежде чем я смогу ориентироваться в этих лабиринтах.

– Не переживай. Все коридоры ведут к парадной лестнице. Либо ты упрешься в тупик, – засмеялся Феликс.

– Очень обнадеживает.

Гулять с Феликсом по поместью и понимать, что, возможно, совершила непоправимую ошибку, оказалось тяжело. Лили затравленно оглядывалась, переходя из комнаты в комнату. Вполуха слушала мужа, который делился детскими воспоминаниями. Рассеянно рассматривала изящную мебель, дорогие ковры, потухшие камины, украшенные декоративными вазами. И бессознательно цеплялась за руку Феликса, чтобы не упасть. Дрожащие ноги могли подвести.

– Ты несчастлива? – неожиданно спросил он. Его вопрос нагло вторгся в смутный разум Лили, заставляя быстро искать ответ.

– Ты задаешь сложные вопросы, – пробормотала она. – Я даже не до конца поняла, что произошло.

Они подошли к лестнице и стали медленно подниматься наверх. Феликс наклонился к Лили и опалил ее кожу горячим дыханием:

– Вчера ты смеялась невпопад, молчала, когда к тебе обращались. И хотя я ни разу не пожалел о нашей свадьбе, не думал, что твое предостережение насчет плохой и холодной жены будет столь буквальным.

– Прости…

– Не надо. Ты ни в чем не виновата. Я знал, на что иду, ведь ты честно меня предупредила, – улыбнулся Феликс.

Лили узнала коридор, в котором они оказались. На стенах висели портреты. Один раз она уже шла мимо осуждающих лиц предков Феликса, но теперь они скорее были напуганы, чем сердиты. И, к несчастью для Лили, она догадывалась почему.

– Я не знаю, как мы будем строить нашу жизнь, Феликс, – призналась она. – Но прошу дать мне время, чтобы прийти в себя.

– Сколько угодно, – он пылко поцеловал тыльную сторону ее ладони. – Нам спешить некуда. Вся жизнь впереди.

– Верно, – горько усмехнулась Лили.

Она оторвала взгляд от потертого деревянного пола и обнаружила, что они дошли до конца коридора. На последней картине заметила красивую всадницу на пегом жеребце. И маленькую девочку, которая стояла на крыльце и тянула к ней руки. Белокурая. В белом кружевном платье до щиколоток.

Руки мгновенно заледенели, а дыхание перехватило. Лили отшатнулась и вцепилась в предплечье Феликса, страшась упасть. Она смотрела на портрет и на год, указанный внизу картины. Рука, которая вывела зловещие цифры, явно не принадлежала художнику. Она дрожала и нетвердо держала перо, заостряя там, где надо закруглить.