Александр Владимиров - Нефилимы, сказки запретного леса

– Не слушай этих ведьм! – пыталась перекричать их Варя. – Не смотри им в глаза. Прорывай их круг и греби, греби к берегу!

Один ее голосок оказался мощнее всего хора русалок. Колобок вырвался из цепких объятий обезумевших от страсти дам и отчаянно прорывался к желанному берегу. Единственный среди русалок мужчина попытался схватить Варю, но она резко оттолкнула его и поспешила за Иваном. Однако у самого берега русалки вновь поджидали их. Похоже, аппетитный молодой человек совсем свел их с ума.

– Ты наш!

Иван готов был биться с ними до конца. Но для битвы с нечистью нужно крестное знамение.

Но лишь только он осенил себя крестом, русалки злобно закричали:

– Так бы и сказал, что не хочешь.

И тут же исчезли. Иван со своей подругой выбрались на берег, где как раз и кончалось Лисье царство. Сил не было ни у него, ни у нее. Они просто упали в траву и уснули.

Они проснулись, когда солнце уже находилось в зените. Умылись, привели себя в порядок, поели лесных ягод и тронулись в путь. Теперь он лежал к их родному дому.

Чем дальше они шли, тем все больше Колобок посматривал на Варю. Если раньше он был ей просто благодарен: сначала жизнь спасала, а после еще и травами вылечила от синяков, то теперь невольно залюбовался ею. Она еще и красавица!

Но тут перед глазами замелькала знакомая птица, обернувшаяся Деланой.

– Здравствуй, Иван! – сказала она. – Извини, что припозднилась встретить тебя. У дочери волшебника всегда полно дел. Поздравляю с возвращением. Теперь так и быть выйду за тебя замуж. А твою спутницу отправлю к родным. Они ее заждались.

Варя слезно посмотрела на Колобка, и он все понял.

– Нет, Делана, – ответил он. – Недостоин я быть твоим мужем. Ты дочь волшебника, а я простой крестьянский сын. Вот она, моя избранница!

Иван крепко обнял Варю, а Делана аж рот раскрыла:

– Но я же… – она так и не смогла закончить фразу. Тогда вмешалась Варя:

– Что ты сказала Ване перед путешествием в опасные места? Что, будучи волшебницей, не станешь ему помогать. А вот я помогала, хоть и не волшебница. Теперь, подруга, извини и подвинься. Сама виновата. Мужчины сейчас на вес золота. Их беречь нужно, а не поступать, как ты.

– Одумайся, Ваня, – топнула ногой Делана. – Не то обижусь.

– Я уже все для себя решил.

– Жалеть будешь.

– Нет, не буду!

Делана сердито фыркнула, вновь обернулась птицей и улетела восвояси.

Возвратился Колобок домой не один, а с невестой. Старикам Варя сразу же пришлась по душе: трудолюбивая, хозяйственная. Глядя на нее, Ваня полностью избавился от своей лени, стал в поле за троих пахать, да еще и дом новый построил.

Все у него было хорошо. Лишь иногда ему чудился по ночам знакомый язвительный голос:

– Колобок, Колобок, я тебя съем!

– Не съешь, – отвечал он, крепко прижимая к себе Варю. – Жена не позволит и скорее сама тебя съест. Мужчины сейчас на вес золота…»

Закончив чтение, Максим задумался. Как ему поступить? С одной стороны, он не автор этой сказки, но ведь… фамилия и имя его. Она ему подарена, так что ничего ужасного не случится, если он выдаст «Колобка» за свое выстраданное творение.

Была еще одна проблема: раньше он ничего подобного не писал и вдруг… Авторских претензий к нему никто не предъявит, однако поверят ли, что это действительно он?

Некоторое время Максим раздумывал, но… решил рискнуть. Такими вещами не бросаются! Жаль, что больше связываться с «новыми друзьями» он не будет (а это уж точно!), поэтому так и останется автором одной сказки. Такое в мировой литературе случалось.

Максим принял душ, начал бриться. И тут… ему показалось, будто в зеркале мелькнула чья-то тень. Он даже не смог разглядеть лица незнакомца…

«Кто он? Как проник в квартиру?!»

Вооружившись бритвой и ножницами, Максим выглянул в зал. Тут никого не было, однако оставались коридор, балкон и кухня. Посмотрел везде… Пусто. Он выдохнул:

– Показалось!

Он списал свои видения на усталость после тяжелой ночи. Забыть обо всем! С сегодняшнего дня у него должна начаться иная жизнь.

В редакции царила традиционная кутерьма. Две ведущие журналистки Маша Степанова и Тоня Крылова носились как угорелые. Первая кричала, мол, в ее «гениальной статье» что-то недосмотрела корректура, вторая отчаянно ругалась с художником. На Максима особого внимания не обратили, не самая он здесь приметная личность. И только секретарь небрежно брякнула:

– Дуй к шефине. Она о тебе спрашивала.

Максим постучал в дверь кабинета и услышал: «Да!». Затем боязливо вошел, переминаясь с ноги на ногу. Это только Маша Степанова могла заявиться сюда как хозяйка, поскольку считала, что на ней держится все дело.

– Вызывали, Алла Спиридоновна?

Шефине было не меньше шестидесяти, однако она никак не желала расставаться с образом «очаровательной прелестницы». Собственная внешность волновала ее гораздо больше работы. Она назначала время планерок и постоянно опаздывала. А все потому, что не менее получаса прихорашивалась перед зеркалом. И, конечно, диеты, фитнес. А сейчас (по слухам) она готовилась к очередной пластической операции.

Для того чтобы расположить ее к себе, требовалось сказать: «Вы сегодня очаровательны!» Однако на Максима сие правило не распространялось: не тот уровень.

– Прочитала я ваш репортаж, Пантелеев, сойдет, в том числе и для Интернет-версии. Ставим на предпоследнюю полосу. Новые идеи имеются?.. Как обычно – нет. Тогда – к ответственному секретарю, у него есть задание.

– Алла Спиридоновна, я по поводу проводимого нашей газетой конкурса на лучшую сказку… Я бы тоже хотел поучаствовать.

Шефиня посмотрела на него долгим взглядом, в котором соединились снисхождение и горечь. Ей явно было жаль молодого сотрудника, стремящегося что-то создать, но ограниченного в своих возможностях.

– Вот, – Максим протянул ей «Странствия Колобка».

– Хорошо, оставьте, – зевнула шефиня. Парень сам виноват, хотел правды, он ее получит.

– Обещаете посмотреть? – набравшись смелости, выпалил Максим.

– Посмотрю. Только чуток разберусь с делами. А пока, как я уже сказала, – к ответственному секретарю. Надо написать поздравление к юбилею нашего спонсора. Вам дадут все его биографические данные…

Самый неприметный в редакции вышел и увидел, что опять никто на него не взглянул. Нет, сидящая в углу корректор Надежда ободряюще кивнула. Она одна замечала Максима. Наверное, тоже жалела, понимая психологию молодого самолюбивого человека. Ведь у нее сын такого же возраста. Только с ней Максим разговаривал, спорил. Именно ей, законченной фаталистке, он изложил свою концепцию насчет «запретной комнаты», которую необходимо отыскать. То был единственный случай, когда они поссорились, так как Надежда пыталась умерить амбиции Максима, назвав его неудачником. Почему? Наверное, чтобы понапрасну не обольщался. Горькую правду лучше услышать сразу.