Даниэль Вега - Населенный призраками [litres]

Она добавила:

– Родителей не будет до шести, поэтому вы можете оставаться до тех пор, пока они не вернутся.

«Пожалуйста», – добавила она про себя.

– Веди нас. – Порция захлопнула дверь своего шкафчика, и все трое направились к главному выходу из школы. Кроме них в коридоре уже никого не было. Порция потратила целых двадцать минут, совершенствуя свои губы.

– И, кстати, семья Руис – не единственная странность в городе. Как насчет тех мальчишек, которые исчезли в девяностых?

Рейвен моргнула.

– Чего?

– Ну, те самые парни! Да ладно, ты знаешь, о ком я говорю. Они пропали, еще когда наши родители учились в старшей школе [12]. Ты что, никогда не слышала эту байку?

Рейвен вытащила леденец изо рта и ткнула им в Порцию.

– Подруга, ты же знаешь, что мои родители не ходили в старшую школу здесь.

– А, точно. Ну, мама рассказала, что когда она училась в девятом классе, трое самых крутых в школе парней просто пропали, и никто больше о них не слышал. – Порция щелкнула пальцами. – Вот так взяли и просто исчезли.

Рейвен фыркнула.

– Чушь собачья. Мой папа рассказывает ту же историю о каких-то пацанах в его школе, а он вырос в Гонконге. Я называю эти россказни городскими легендами.

– Это чистая правда. Моя мама показала мне свой выпускной альбом и все остальное. Там есть целая мемориальная страница, посвященная им.

– Значит, они убежали, чтобы стать наемными убийцами или что-то в этом роде.

Порция покачала головой.

– Да, Рэйв, все трое убежали, чтобы стать наемными убийцами, и никогда не возвращались.

Порция и Рейвен пререкались всю дорогу до дома Хендрикс, так что та даже немного позавидовала, слушая их. Когда-то, в ее старой школе, она точно так же спорила с приятельницами. Хендрикс вздохнула, думая об этом. Она по-прежнему переживала из-за этого, хотя теперь все это осталось в прошлом.

Поэтому она почувствовала облегчение, когда все трое наконец поднялись по ступенькам Стил-Хауса. По крайней мере, дома она сможет играть хозяйку. Возможно, ей нечего добавить к разговору, но, во всяком случае, будет возможность занять чем-то руки.

– Народ, есть что-нибудь хотите? – спросила она, направляясь к холодильнику.

Рейвен закончила хрустеть своим леденцом.

– Может, что-то полезное для здоровья? У меня завтра тренировка.

Порция фыркнула.

– Ага, такое же полезное, как этот леденец?

– Его прописал мой врач.

Закатив по своему обыкновению глаза, Порция повернулась к Хендрикс.

– Итак, – сказала она, переводя тему, – ты сегодня вообще пересекалась с Коннором?

Хендрикс только открыла холодильник, чтобы вытащить несколько банок минералки «Лакруа», но застыла, сжав ручку дверцы, и морозный воздух охладил жар, поднявшийся к лицу.

– Хм, один раз, в коридоре после биологии. – Она поставила банки на кухонный стол и схватила обеими руками мини-морковку и хумус с красным перцем. Захлопнув дверцу холодильника бедром, Хендрикс увидела, что Рейвен и Порция уставились на нее.

Будучи не вполне уверена, чего от нее ожидают, она выпалила:

– Он сказал, что после обеда у него пересдача теста и он хотел просто поздороваться. – Пожала плечами. – И все.

Это было не все, вернее, не совсем все, но Хендрикс не знала, как рассказать им о том, что на самом деле произошло. Все это длилось, может быть, три минуты, но это были первые три минуты, которые она и Коннор провели наедине, и Хендрикс использовала этот момент, чтобы официально отклонить его предложение о свидании. Ей было… неловко.

Теперь она покраснела, думая об этом.

В следующее мгновение Рейвен раздраженно воскликнула:

– Господи, Хендрикс, избавь нас от страданий. Ты идешь на свидание с ним или нет?

Хендрикс бросила еду на стол и разорвала упаковку с мини-морковкой. Она состроила рожицу.

– Он рассказал вам об этом?

– Мы с Коннором знакомы еще с детского сада. – Порция открыла свою минералку, и грейпфрутовые пузырьки вырвались наружу. Она отхлебнула воду, испачкав край банки розовой помадой. – Он был первым человеком, которому я рассказала о том, что я лесби, а я была первой, кому он позвонил, когда Финн попал в аварию в прошлом году и перестал дышать примерно на две минуты. Мы говорим друг другу все.

Рейвен фыркнула.

– Ага, мы с Коннором знакомы всего лишь тринадцать месяцев, и мне он тоже рассказывает.

Порция посмотрела на нее с отвращением, а Рейвен добавила:

– Да ладно, он всем обо всем рассказывает. Парень просто не знает, что такое секрет. Будь готова, что вся школа будет в курсе ваших отношений.

Хендрикс глотнула слишком быстро, и газированная вода попала не в то горло, заставив ее закашляться. Она прикрыла рот рукой, на глаза выступили слезы. Это были не самые хорошие новости. Если все будут обсуждать ее свидание с Коннором, то что скажут, услышав, что она отказала ему?

Она перевела взгляд на собственные пальцы, сжимавшие банку, и попыталась не обращать внимания на колики в желудке.

– Послушайте, – начала она. – Мне нравится Коннор, правда, просто я не думаю, что готова сейчас встречаться с кем бы то ни было.

Порция закатила глаза.

– Серьезно, я не понимаю этого. Ты что, помолвлена с кем-то? Вы обменялись дурацкими кольцами и поклялись, что будете ждать друг друга?

Хендрикс почувствовала, как щеки вспыхнули.

– Нет.

– Тогда в чем дело? Я же вижу, что он тебе тоже нравится. Я заметила, как ты уставилась на его руки. И вы, ребята, так классно смотрелись бы вместе. – А потом, широко раскрыв глаза, воскликнула: – Вашу парочку назвали бы Кондрикс.

Хендрикс открыла рот, а затем снова закрыла его. Она понятия не имела, как на это реагировать.

Может быть, Порция была права. Может быть, знакомство с кем-то новым было не худшей идеей в мире. Это вполне могло возыметь обратный эффект, типа клин клином, и помогло бы избавить ее от одержимости Грейсоном.

А с другой стороны, казалось, что она меняла одного парня на другого. Трудно было понять, какой выбор был бы правильным. Иногда она чувствовала себя выбитой из колеи, считая, что делает из мухи слона. В других случаях ей казалось, что лучше дважды проверить, что все двери и окна заперты, никогда не гулять ночью одной, торопливо идя по безлюдным улицам. Она не хотела, чтобы что-то из этого было правдой.

Теперь Порция хмурилась, глядя на нее.

– А если серьезно… Ты никогда ничего не рассказываешь о своей старой школе.

Хендрикс пожала плечами, уставившись на банку минералки.

– О своих старых друзьях, хобби, бывших парнях. Вообще, о своей жизни.

Хендрикс почувствовала, что ее затошнило.

Рейвен бросила настороженный взгляд на Порцию.

– Эй, Порция, дай ей передых.

– Я просто пытаюсь понять, кто она, – продолжала Порция, не извиняясь. И вновь обращаясь к Хендрикс, продолжала: – Ты появляешься здесь, вся такая таинственная, в середине года, тебя нет ни в одной социальной сети, ты ничего не говоришь о своей старой школе, вообще никогда . Ты должна признать, что это немного жутко. Ты вампир? Тебе уже двести лет как шестнадцать? Ты начинаешь каждый раз новую жизнь, когда переезжаешь в новый город, чтобы никто не раскрыл твой секрет?