Бентли Литтл - Сущность [litres]

«Наверное, – подумал Джеймс, – так она пытается продемонстрировать отцу, как ей все обрыдло, чтобы он разрешил ей куда-нибудь сходить или чем-то заняться вместе с одной из ее подруг». Однако выбирать не приходится, к тому же ему действительно нравятся игры, так что Джеймс согласился и вошел в комнату сестры.

Меган встала, достала что-то с полки, опять села на небольшой ковер, показывая ему то, что держала в руке.

«Старая Дева» [5] « Старая Дева » – старинная карточная игра для двух и более игроков, с особой колодой, в которой от десяти до пятнадцати пар парных карт и одна непарная – Старая Дева. Игроки вытягивают друг у друга карты и сбрасывают оказавшиеся у них на руках парные карты. Проигравшим считается тот, кто остался с единственной непарной картой – Старой Девой. .

Джеймс опасливо посмотрел на обшарпанную красную коробку. Ему никогда не нравилось играть в «Старую Деву», эта игра никогда не приносила ему удовольствия. Все дело было в самой Старой Деве, в том, как она была изображена именно в этой колоде карт. Все остальные карты-картинки были шуточными мультяшными изображениями парней и девушек, но Старая Дева была действительно старой , и ее морщинистое лицо выражало едва сдерживаемую ярость: бесцветные жесткие глазки, тонкие, сердито сжатые губы. Ее физиономия пугала его с тех самых пор, когда Джеймс был еще совсем маленьким, и, хотя он пытался убедить себя, что теперь ее не боится, знал – это не так.

Старая Дева была нарисована на коробке, в которой лежала колода карт, и даже один вид ее глаз, выглядывающих из-под пальцев Меган, привел его в содрогание.

Джеймс опустился на пол, и его сестра вынула колоду, перетасовала и раздала карты. Он сидел прямо напротив нее и перед тем, как взять свои карты, посмотрел, как она раскладывает по парам свои. Меган не очень-то умела скрывать свои чувства, и Джеймс знал, что сможет определить, выпала ей Старая Дева или нет. Увидев улыбку на ее лице после того, как она сложила свои карты веером, он понял – Старая Дева досталась не ей.

Она досталась ему.

Джеймс посмотрел на синие рубашки карт, лежащие перед ним на полу, не желая брать их в руки и жалея, что не пошел дальше по коридору в свою собственную комнату, где мог бы сейчас с удовольствием играть в «Звездные войны» или собирать фигурки из конструктора «ЛЕГО Гарри Поттер». Он опустил руки, подобрал карты с пола и повернул лицом к себе, чтобы их не могла видеть Меган.

Вот она.

Между Голодным Генри и Спящим Сэмом виднелась морщинистая физиономия Старой Девы. Джеймс мог видеть только левую половину этой физиономии, но и этого было достаточно. Теперь, когда ее правый глаз был скрыт, левый выглядел еще более злобным, а видимая половинка ее морщинистых губ казалась не просто сердитой, а наводящей ужас. Он передвинул Спящего Сэма так, что тот закрыл Старую Деву полностью, затем просмотрел остальные карты, ища парные. Нашел две пары и сбросил, затем, расположив оставшиеся карты веером и держа перед собой в правой руке, предложил Меган вытянуть одну.

К сожалению, она вытянула не Старую Деву. Она вообще никогда не вытягивала Старую Деву, и к моменту завершения этой на удивление короткой игры Джеймс остался держать в руке ту единственную карту, иметь которую так не хотел. Положив ее на уже сброшенные им карты рубашкой вверх, встал с пола.

– Мне больше не хочется играть, – сказал Джеймс.

Меган пожала плечами.

– Ладно. Это все равно скучно. – Она опять сказала это достаточно громко, чтобы ее мог услышать отец, и Джеймс снова подумал, что, скорее всего, сестра рассматривает его всего лишь как орудие, которое может помочь ей отвоевать себе большую свободу.

Он прошел в свою комнату, машинально закрыл за собой дверь и взял в руки приставку. В окно Джеймс увидел пожилую пару, идущую по тротуару. Женщина повернула голову, чтобы взглянуть на их дом, и мальчик поспешно отвел глаза, не желая видеть ее лица. Ему казалось, что она должна быть похожа на Старую Деву, и, почувствовав, что ему стало холодно, прошел через всю свою комнату обратно к двери, распахнул ее, после чего включил консоль и плюхнулся на кровать.

Этим вечером они ужинали в столовой. С тех самых пор, как они переехали в новый дом, мама Джеймса завела эту моду и следовала ей неукоснительно, потому что то ли где-то вычитала, то ли услышала в новостях, что дети из семей, которые каждый вечер ужинают вместе, вырастают более счастливыми и успешными. В их прежнем доме она была в этих вопросах куда более гибкой. Иногда Джеймс и Меган ужинали в гостиной, смотря по телевизору «Симпсонов», пока их родители ели на кухне. Иногда папа ел, лежа на диване и смотря новости или баскетбольный матч. Иногда Джеймс за едой продолжал играть в свои видеоигры. В те времена порядки в семье в этом отношении были куда менее строги. Но в последнее время они все непременно ужинали вместе, и чаще всего Джеймс об этом жалел.

Сегодня Меган то и дела пинала его под столом, сохраняя при этом выражение спокойного интереса к описанию судебной тяжбы, которую вела сейчас их мать, хотя казалось, что этому описанию никогда не будет конца. Наконец Джеймс решил, что с него хватит и, чтобы расквитаться, попытался и сам крепко пнуть свою сестру, однако промахнулся и врезал носком по ножке стола, так что его молоко пролилось на скатерть, и туда же выплеснулась часть фасоли с соусом чили из мисок всех остальных. Несмотря на его объяснение, он получил нагоняй, а сидящая напротив него Меган самодовольно ухмылялась, доводя до бешенства.

Оставшуюся часть ужина все молчали, и Джеймс обрадовался, когда его сестра отправилась в свою спальню раньше обычного. Сам он остался с родителями, и они вместе смотрели телевизор, пока его мама не сказала:

– Времени уже много, а вчера ты лег куда позже положенного. Думаю, тебе пора идти спать.

Джеймс совсем не чувствовал усталости, и, по правде сказать, мама выглядела более сонной, чем он, но ему и самому хотелось лечь, пока они оба еще не спят, так что он пожелал им спокойной ночи и отправился в свою комнату. В ванной была Меган, поэтому Джеймс сначала переоделся в пижаму, а после того, как она вышла, пошел чистить зубы. Вернувшись в свою комнату, он откинул одеяло и верхнюю простыню…

И увидел, что на его подушке лежит карта Старой Девы.

Он испуганно вскрикнул, отскочил назад и едва не упал, споткнувшись о свою обувь, которую оставил в середине спальни. Джеймс понимал, что это всего лишь шутка, дело рук Меган, но его сердце так колотилось, что у него заболела грудь. Он точно не знал, как ей стало известно, что эта карта внушает ему страх, но, очевидно, сестра как-то это выяснила и положила сюда, чтобы его напугать. Что ей и удалось.