Кати Беяз - Мемуары Ведьмы. Книга вторая

«У тебя есть память. Благодаря ей ты точно знаешь, что должна почувствовать в той или иной ситуации» — раздался чей-то голос.

Поняв, что мои мысли кто-то слышит, я было собралась задать еще пару вопросов, как замерла от открывшейся моему взору картины. За растаявшим клубом дыма и пыли прятались небывалых размеров черные трубы действующих вулканов. Высота этих горных образований восхищала и будоражила воображение. Это были поистине гигантские вершины, как, впрочем, и все в этом огромном мире, согреваемом маленькой, но очень яркой звездой. Алая лава текла тягучими раскаленными языками, огибая часть рослого леса, и, попадая в океан, превращалась в стену пара где-то там, у горизонта.

Мне захотелось взглянуть еще раз на этих гигантских животных, что проносились подо мной, и я изо всех сил постаралась перевернуться в воздухе. Ветру же было плевать на мои планы, и он снова повелевал мной, закрутив сначала в вихрь, а, в конце концов, кинув прямо в жерло огнедышащего вулкана. В то же мгновение мимо пронесся столб горячего дыма, за которым где-то там наверху последовал взрыв, разносящий всё вокруг на сотни километров в разные стороны. Меня подтянуло ближе, и я узрела, как он дышал. Такой величественный, жаркий и смертоносный. Бурлящий алой лавой и создающий новые материки, определяющий новые горизонты. Он издал свой очередной рев, и меня с силой вытолкнуло в темноту и холод. Все замерло. После такой скорости, казалось, что время остановилось если не насовсем, то достаточно надолго. Воздух вокруг меня завис частицами пыли и пепла, но уже в следующее мгновение превратился в черный дождь. Одни из капель падали, другие зависли со мной наравне, и если я была пылинкой, то вероятно, находилась внутри одной из этих капель. Время вновь перестало существовать, и я опять не понимала, как долго нахожусь здесь, и когда же, наконец, прольюсь дождем, чтоб снова вернуться к Земле.

Меня не тревожил более ветер, и совсем не тянула к себе Земля. Я не видела ничего вокруг, кроме этих черных капель, которые в свою очередь редели, сменяясь пустотой и темнотой. То ли от очередного перепада температур, то ли от приступа паники, меня сковало холодом. Осмотревшись вокруг себя, я, окаменев, обнаружила, что нахожусь в космическом пространстве. Вид планеты завораживал. Она словно светилась изнутри, излучая таинственный голубой туман. Земля сочетала в себе абсолютно все цвета и оттенки, которые можно только вообразить в гамме от темно-синего до лазурной бирюзы. А океан, покрытый гипнотическими кругами глубокой синевы и сияющего изумруда, сбивал своей красотой и мощью мои мысли, заставляя смотреть на себя вечно. Земля ореолом обрамлялась светящимся полем, цвет которого я не могу описать словесно. Мне не знакомо ничего из моей повседневной жизни, что имело бы такой же цвет или схожий оттенок.

«Как такое возможно?» — пронеслось в моей голове.

«Кто сказал, что существуют только семь основных цветов?» — раздался, словно ответом, вопрос в моем сознании.

«Нет, их гораздо больше» — снова послышался голос в моей голове.

Мне кажется, я молчала, слушала чей-то диалог, который специально или по ошибке транслировался мне в голову.

«Человек когда-то видел только красный, и лишь постепенно научился различать другие цвета, дав им названия».

«Такого не может быть! Наши глаза не менялись с эволюцией!» — тут мои собственные мысли просочились в разговор, обозначив возражение.

«Есть распространенное заблуждение, что мы видим глазами…» — продолжал мой незримый собеседник, не имеющий ни тона, ни интонации.

«А чем же мы видим?» — с усмешкой подумала я.

«Глаза принимают информацию из внешнего мира, но описываем мы этот мир мозгом. Количество цветов, которые могут увидеть глаза, обусловлено способностью мозга принять и обработать полученную информацию…»

«Как это?»

«То, как много мы видим цветов, говорит не о строении наших глаз, а о том, до какой степени развит наш мозг!»

Теперь мне было уже не смешно. Такое объяснение крайне походило на правду.

Сейчас, неспешно рассматривая эту сияющую планету, я почему-то вопреки себе не спешила задавать вопросы вновь возникшему оракулу. Мне не хотелось торопиться, и словно вырывать из кого-то невидимого ответы на насущные вопросы. Признаться, мне так же не хотелось никого тревожить своими суетными мыслями и мелочью познаний.

Представшая взору картина полностью поглотила, и я не сразу заметила, что расположение материков на этом огромном шаре совсем другое, нежели мне было известно из школьной программы. Земля сейчас выглядела, словно поделенная пополам. Одно ее полушарие заполнял огромный океан, а другое покрывал бескрайний участок суши. На полюсах вместо столь привычных глазу белоснежных шапок зеленели разбросанные по океану острова, обрамленные желтыми ореолами песчаных пляжей. Я напряглась всем своим существом, стараясь запомнить материк таким, чтоб по возвращении зарисовать детальную карту.

Вдруг совсем рядом раздался низкий гул непонятного происхождения. Страх неведения овладел мной, ведь я все еще не могла взглянуть на источник столь странного звука. Брыкаясь и отталкиваясь от воздуха, я тщетно пыталась повернуться, и никак не могла этого сделать. Выбившись из сил, я просто повисла в воздухе, мысленно произнеся:

«Мне бы как-то повернуть направо…»

Что было воспринято, как команда, и в ту же секунду я была повернута какой-то неизвестной мне силой в правую сторону. Но то, что предстало передо мной, не поддавалось теперь никакому логическому или научному описанию. Если б я имела руки, то могла б дотронуться до этого блестящего графитового цвета гигантской грани. Текстура и размеры поражали, однако я все еще билась в догадках, что именно находится рядом со мной. Со своего нынешнего положения я не имела абсолютно никакой возможности рассмотреть предмет, и, попробовав снова отдать приказание, у меня получилось.

«Назад!»

В то же мгновение меня отнесло назад и слегка ударило спиной о что-то твердое. Наконец, я четко могла разглядеть эту возвышающуюся громадину глубокого серого цвета. Ее размеры приводили в мысленный и физический ступор. Лишь переведя свой взор за нее, я могла понять, что это был за объект: рядом со мной красовалась пирамида, переливаясь стальным блеском. Её острые углы, казались острее лезвия, а зеркальные грани практически полностью отражали солнечный свет, словно затемненные зеркала. В голове не было ни одной мысли, что это могло быть, но всё околоземное пространство было просто усеяно подобными пирамидами. Они, слегка гудя, висели в воздухе без каких-либо различимых окон и дверей. Их грани были настолько правильными, что свет непонятным образом огибал их, создавая вокруг каждой ровное желтое свечение.