Роберт Блох - Рассказы. Том 4. Фатализм [Компиляция, сетевое издание]

Кроме того, я боюсь, что когда вырасту, тоже стану слишком большой, как и он.

— Как он стал таким большим? — спросила Гвен.

— Он говорит, что это просто железистая аномалия, — ответил мальчик.

Было фантастикой слышать такие слова из уст семилетнего ребенка, но в тот момент все казалось нереальным.

— Он сейчас работает над гормональными экстрактами, — признался Роджер. — Именно поэтому я и знал, что он сможет тебя усмирить. Когда я попросил у Гвен куклу, он понял, что я имею в виду. И он это сделал. Потому что та формула оказалась очень эффективной.

— Да, — с готовностью согласился Клайд. — Не мог бы ты объяснить чуть больше, Роджер?

— Ну, я не знаю. Он начал много лет назад, пытаясь экспериментировать на чем-то, что можно было бы испытать — что-то, что могло бы привести его к нормальному размеру. Тогда он, должно быть, наткнулся на что-то вне следа с его формулой уменьшения. Потому что препарат, который он усовершенствовал, оказался слишком действенным. Если не соблюдать осторожность, вещи становятся очень маленькими.

Мальчик говорил серьезно, но Клайд ловил каждое слово.

— Наверху в его лаборатории есть много образцов, — сказал Роджер. — Но я думаю, что он никогда не использовал их на людях до прошлой ночи. Я просто умолял его дать мне Гвен в качестве игрушки, и он обещал мне, так что он должен был сделать это. Но мне жаль, что я пытался убить тебя, — заключил он.

Клайд взял инициативу в свои руки.

— А следовало бы, — проворчал он. — Как ты думаешь, каково это, быть ростом в два дюйма? Как бы тебе это понравилось?

Роджер опустил голову.

— Мы не хотим быть такими всю жизнь, — вздохнула Гвен. — Как же нам отсюда выбраться?

— Вы двое влюблены друг в друга? — глаза Роджера сверкнули. — Ну и дела, похоже на сказку, не так ли? И вы здесь в ловушке и все такое?

— Не стоит так радоваться этому, — с горечью заметил Клайд.

— Но это же захватывающе. И, может быть, я смогу вам помочь.

Это было откровение, которого ждала Гвен.

— Да, — быстро ответила она. — Конечно. Ты можешь позвонить в полицию.

— Нет ничего хуже! — прервал ее Клайд. — Если Саймон Маллот обнаружит, что звонил мальчик, он спрячет нас и накажет Роджера. Кроме того, мы должны что-то сделать с нашим размером.

— Да, — нетерпеливо ответила девушка.

— Именно это я и имею в виду. Возможно, я смогу найти противоядие для вас.

— Противоядие? — Клайд ухватился за это слово. — Есть противоядие?

— Да. Своего рода побочный продукт или антитоксин, получаемый, когда перегоняют формулу. Маллот держит бутылку в лаборатории.

— Как ты думаешь, ты бы смог… смог бы достать его для нас?

Лицо Роджера помрачнело.

— Возможно. Я не знаю.

— Что ты имеешь в виду? Это вопрос жизни и смерти.

— Я понимаю. Но… честно говоря, я боюсь туда подниматься.

Это ужасное место.

Гвен похлопала его по плечу.

— Нет, сейчас. Не бойся. Я пойду вместе с тобой.

Как ни странно, предложение сработало. Роджер просиял.

— Хорошо, если вы двое пойдете со мной.

— Конечно. Это безопасно, не так ли? — ответил Клайд.

— Да. Сейчас он спит в левом крыле. Я могу достать бутылку.

Думаю, всего несколько капель на конце булавки сработают. Но вы пойдете со мной?

— Верно, — Клайд взял инициативу в руки. — Просто засунь нас в свою куртку. Потом иди к лестнице и в лабораторию.

Вверх по темной лестнице, вниз по длинному коридору и через внешние комнаты — Роджер на цыпочках осторожно вошел в странный мир за дверями лаборатории. Гвен и Клайд вцепились в край кармана его куртки и всмотрелись в царство кошмара. Здесь, в огромной, освещенной комнате, наука и магия встретились и соединились — чтобы создать адскую амальгаму. Сверкающие белые лабораторные столы, соседствовали с множеством жутких предметов прямо из средневековых легенд. Колокольчики, наполненные корнем легендарной мандрагоры; подносы с травами и порошкообразными дистиллятами, перемолотыми из костей животных и трупов; все атрибуты мантического искусства были здесь. Были полки, на которых стояли черные книги, заплесневелые, обтянутые железом тома с крошащимися желтыми страницами, напечатанными готическим шрифтом.

Клайд прочел экзотические названия на латыни — «De Vermis Mysteriis» и «Невыразимый Некрономикон Абдула Альхазреда».

Стеклянные шкафы охраняли приборы и лабораторные машины; коммутатор нелепо возвышался рядом с футляром для мумий; рядом с последней моделью рентгеновского аппарата стояла зодиакальная карта, заполненная по-гречески.

Бунзеновские горелки и высушенная кровь летучей мыши, сердца жаб в пробирках, иглы для подкожных инъекций и свечи из трупного жира — все это громоздилось перед глазами Гвен и Клайда. Комната была полна атрибутов тауматургии. Часть пола все еще покрывало изображение пятиугольника, нарисованное синим мелом. Куча тлеющих благовоний угрюмо дымилась в закрытой жаровне у дальней стены.

Но все это было ничто по сравнению с тем, что показывал Роджер. Ребенок, неся в себе ужасающую смесь нормального мальчишества и отвратительного знакомства с запретными вещами, не теряя времени, обратил внимание своих крошечных гостей на странное зрелище. Вдоль одного из больших столов стоял ряд стеклянных кабинок. На первый взгляд они казались рядом прямоугольных аквариумов — но внутри не было ни воды, ни рыбы. Тем не менее, стеклянные тюрьмы содержали живые формы.

— Смотрите! — подсказал Роджер, подходя ближе. Два маленьких человечка смотрели вниз на невероятное зрелище. В одном из стеклянных отсеков беспрестанно ходила взад и вперед крыса, ее красные глаза сверкали сквозь прозрачные стены тюрьмы.

— Да ведь это нормальный размер! — воскликнула Гвен.

Внезапно чья-то рука в ужасе прижалась к ее губам. Ибо крыса была подходящего размера в соответствии с нынешним состоянием девушки. Но на самом деле крыса была уменьшенным существом — размером с муравья! В соседнем отсеке сидела на корточках морская свинка — обычная лабораторная морская свинка, не больше человеческого пальца! Рядом с ней, слева, находился крошечный черный предмет, который жалобно мяукал и царапал стекло, когда они приблизились.

— Черная кошка, — прошептал Клайд. — Черная кошка размером с мышонка.

— Он ввел им восстановительную формулу, — сказал Роджер. — Это были его первые успехи. Эта кошка — мать черного кота внизу.

Сначала, когда это был всего лишь котенок, он, казалось, знал, что Маллот это сделал, царапался и плевался в него. Теперь кот вырос и ничего не помнит. Маллот называет его своим «фамильяром». Он говорит, что у всех волшебников есть фамильяры.

Гвен вздрогнула.