Роберт Блох - Рассказы. Том 4. Фатализм [Компиляция, сетевое издание]

Неловкое пожатие плеч было ему единственным ответом. Но это не удовлетворило Дрейка. Его глаза пристально смотрели на человека в маске.

— Есть только одна деталь, которую ты можешь объяснить, — протянул Дрейк.

— И что же это, месье? — послышался в ответ шепот.

— Только то, как ты проделал этот маленький трюк и все же сумел остаться в живых, — сказал Дрейк. — Потому что… я видел, как по меньшей мере пятьдесят пуль попали в твое тело!

На мгновение воцарилась напряженная тишина. И снова незнакомец неловко пожал плечами. Он медленно поднял руки.

Дрейк и девушка следили за его движениями. Человек в маске снова снял с лица черное бархатное покрывало. И снова в лунном свете, струившемся из пещеры, они увидели железный ужас маски, которую он носил. Дрейк заметил серебристую поверхность металла, и его острый взгляд засек многие детали, которых раньше не помнил. Маска закрывала не только лицо, но и вытягивалась, как медный шлем, на всю голову, плотно оканчиваясь на шее, где плащ доходил до краев.

А на железной маске виднелись шрамы от пуль и целая дюжина вмятин. Взгляд Дрейка не дрогнул. Из-за маски послышался глубокий вздох.

— Что ж, — прошептал незнакомец. — Я больше не могу скрывать от вас правду. Я не человек — бессмертный.

— Бессмертный?

Железное лицо кивнуло в знак согласия.

— Тогда кто же ты на самом деле?

— Я? — послышался шепот. — Я — человек в Железной маске!

— Вы тот человек в Железной маске? — ахнул Дрейк.

В его глазах светилось недоверие. Личико Розель исказилось в недоумении и недоверии. Но незнакомец медленно кивнул своим железным лицом в знак согласия.

— Да, — прошептал он.

— Но легенда о Железной маске существует уже сотни лет, — возразил Дрейк.

— Я тоже, — прошептал незнакомец. — И могу заверить вас, что эта история не легенда. Хотя истина известна только мне одному, моя жизнь — исторический факт. Все, что остается неизвестным — то, что я все еще жив. Да, жив, и здесь, чтобы спасти Францию в час ее нужды!

Дрейк и девушка молчали. Человек в Железной маске странно наклонился вперед, пока не присел прямо перед ними на пол пещеры.

— Естественно, я не мог сказать вам этого раньше, Дрейк. Я сказал вам, что я солдат с обожженным лицом — потому что так звучало более правдоподобно. Но теперь, когда вы разгадали часть моего секрета, увидев, что пули попали в меня, не ранив мое тело, вы можете также узнать и остальное. Знайте, я бессмертен — и вот почему.

— Почему? — Настаивал Дрейк.

— Вот моя история, — прошептал незнакомец. — Но для сначала я напомню вам общепринятую историческую версию происшедшего. В 1679 году человек в железной маске — «masque de fer» — был отправлен в крепость острова Святой Маргариты у берегов Прованса. Он прибыл в тщательно охраняемой карете, сопровождаемый людьми короля всю дорогу из Парижа — и по королевскому приказу был заключен в тюрьму. Солдаты украдкой разглядывали его лицо в маске и удивлялись странной ковке железа, скрывавшей его. Прорези для глаз и ноздрей, откидная челюсть вместо рта — вот и все, что приоткрывало отвратительную металлическую тюрьму, в которой находилась человеческая голова. Естественно, они перешептывались и удивлялись. В крепости человека в Железной маске принял губернатор Бенинь Д'Овернь Де Сен-Марс. Сен-Марс оборудовал специальную камеру, где должен был содержаться в плену человек в Железной маске, — роскошно обставленную, с прекрасной мебелью и изысканными драпировками. Он и только он один заботился о благополучии пленника, но просачивались сухи о прекрасной еде, приготовленной для этого необычного пленника, и о серебряных и оловянных тарелках, которые украшали его стол. Ходили также слухи, что Лувуа, министр короля Людовика XIV, был постоянным гостем пленника, хотя больше никому не разрешалось его видеть. Сен-Марс хорошо охранял своего подопечного.

В 1681 году узник в сопровождении Сен-Марса отправился в ссылку, недалеко от Пиньероля, путешествуя в закрытой карете.

С 1687 по 1698 год он находился в заключении в Пиньероле. К этому времени стали гулять дикие истории, но хотя многие пытались разгадать личность пленника, о нем мало что было известно. Говорили, что он проводит время, играя на гитаре или расхаживая по камере — всегда надевая эту странную железную маску на лицо.

В 1698 году вместе с Сен-Марсом он отправился в Бастилию.

Здесь, в 1703 году, он и умер. Хранители выскребли и отбелили его тюремные стены. Двери и оконные рамы были сожжены. Все сосуды, используемые им, расплавили. Не осталось никаких доказательств того, что в течение 24 лет заключенный действительно был пленником Сен-Марса.

С тех пор странная история человека в Железной Маске хоть и стала увлекательной забавой для историков и теоретиков, но поистине осталась великой тайной. Действительно ли человеком в Железной маске был Фуке, опальный министр финансов при Людовике XIV? Был ли он темным армянским патриархом, который проповедовал ересь против престола? Мог ли он быть графом де Вермандуа, сыном Людовика XIV и мадемуазель де ла Вальер?

А может это был герцог де Бофор? Английский герцог Монмут?

Итальянский авантюрист по имени Граф Эрколо Маттиоли? Или, как сказал бы Дюма, «Железная Маска» был на самом деле брат-близнец Луи? В 1789 году, с падением Бурбонов, архивы Бастилии были открыты для публики. Имя и история каждого заключенного были записаны в регистрационной книге, где отражалась и дата его прибытия в тюрьму. Конечно, здесь должна была быть раскрыта тайна Железной маски! Но страница с датой его поступления была аккуратно вырвана из регистрационной книги! Личность человека в Железной маске остается большой загадкой. И ею останется. Ибо я — человек в Железной Маске — бессмертен.

Шепчущий голос на мгновение умолк. Дрейк взглянул на ужасную маску, но не смог прочесть ни следа человеческих эмоций на железном, неподвижном лице.

— Но ты говоришь, что Железная маска умер и похоронен в 1703 году, — возразил он.

Из-под маски послышался тихий смешок.

— Все это было частью заговора, — последовал ответ. — Но теперь, друзья мои, вы узнаете правду. Кто я и что я.

Розель прижалась ближе к Эрику Дрейку, когда Железная маска продолжил свой рассказ.

— Мое имя я не открою, потому что оно было великим в анналах Франции. Достаточно сказать, что я сын алхимика — знаменитого и печально известного. Моим дедом был не кто иной, как Мишель де Нотр-Дам.

— Нострадамус! — прошептал Эрик Дрейк. — Пророк!

— Я вижу, вы тоже знаете историю, — послышался шепот. — Да, он действительно был пророком. И мой отец знал искусство пророчества, которому научился у Нострадамуса. Этим искусствам гадания он научил и меня, ибо мне была уготована блестящая карьера. Так планировал мой отец. Он был истинным искателем запретных тайн, скрывающихся во тьме. Но я должен был извлечь выгоду из его обучения. Молодой, красивый, наделенный всеми своими знаниями и умениями, и он предвидел для меня большое будущее при дворе великого монарха Франции. Алхимики и пророки были популярны, и с моей внешностью я, конечно, мог пойти далеко. Я покинул его дом после того, как выпил тост мантического зелья за будущее. И вскоре я прибыл в Париж, вооруженный рекомендательными письмами к высокопоставленным лицам.