Роберт Блох - Рассказы. Том 4. Фатализм [Компиляция, сетевое издание]

— Вот.

Мистер Коллинз порылся в кармане пальто и вытащил какой-то предмет, завернутый в папиросную бумагу. Доктор Суит схватил его с осторожной поспешностью, развернул обертку и взял предмет в руки.

— Прекрасно! — пробормотал он. — Ранняя Корея. Эта ваза завершает коллекцию. Клянусь кабалой, это самоцвет.

Поздравляю.

Мистер Коллинз побледнел.

— Лучше тебе принести мне свои соболезнования, — прошептал он.

— В чем дело?

— В чем? Разве ты не знаешь?

— Я был очень занят, сынок. Очень занят. Уже три дня как просматриваю свою коллекцию.

— Ну, пока ты рылся в своей коллекции, я прошел через настоящий ад.

— Весьма интересно. Доктор Суит повернулся, со слезами поглаживая вазу. — Ты должен как-нибудь рассказать мне об этом.

Сейчас я очень занят. Извини меня.

— Послушай, док. — Коллинз был напряжен. — Если ты не выслушаешь меня сейчас, другого раза может и не быть.

— Перестань нести чушь, сынок. Я просил тебя пойти к мистеру Сунгу и купить эту вазу. Ты это сделал. То, чем ты занимался последние три дня, меня не касается. Держу пари, что-то выдающееся.

Старик вдруг хихикнул. Коллинз вышел из себя.

— Меня от тебя тошнит! — закричал он. — И ты, и твоя секретарша! Да будет тебе известно, что последние три дня я катался в метро в страхе за свою жизнь.

— Метро — очень опасный вид транспорта, — заметил доктор Суит. — Никогда сам на нем не езжу.

Мистер Коллинз издал тихий стон.

— Вбей это себе в голову, — проскрежетал он. — Когда я поднялся к дому Суна, чтобы купить вазу, его магазин ограбили. Несколько головорезов ворвались в лавку, и я услышал их. Сун спустился по лестнице вслед за ними, и они застрелили его. Они увидели меня с вазой в руке и двинулись за мной — трое из них. Гориллы!

— Боже мой! — кудахтал доктор, как будто ублажая ребенка. — Должно быть, они охотились за его прекрасной антикварной коллекцией.

— Конечно, — простонал Коллинз. — Но это не важно. Они охотились за мной в том числе.

— Эта ваза стоит двадцать тысяч, — злорадствовал доктор. — Я их не виню. Во имя Эблиса, я поступил бы так же.

Коллинз пробормотал что-то себе под нос, потом пришел в себя.

— Потом я выбежал через черный ход и направился к метро.

Они побежали за мной. И последние три дня я ускользал от них, прыгая с поезда на поезд. Они охотятся за мной посменно. Теперь я знаю всех троих. Естественно, я не мог обратиться в полицию, потому что нет никаких записей о том, что Сун продал мне вазу до того, как его убили. Так что мне пришлось ездить на проклятых поездах, пока я не смог оторваться, без сна, отдыха, еды или…

— Как печально. — Доктор Суит осторожно поставил вазу на полку. — Ну, теперь-то ваза в безопасности. Почему бы тебе не пойти домой и не побриться? Ты ужасно выглядишь.

Мистер Коллинз исполнил по комнате дикий танец.

— Я буду выглядеть ужасно, если они меня догонят, — ответил он. — Я не хочу выходить, потому что опасаюсь, что они ждут снаружи.

— Во имя четырехкнижия! — воскликнул доктор. — Это очень интересно, не так ли? Тогда если бы я был на твоем месте, то не выходил на улицу.

Мистер Коллинз внезапно рухнул в кресло.

— В чем дело?

— Я умираю, — простонал он. — Умираю от голода. Ради бога, принеси мне что-нибудь поесть.

— У меня остался бутерброд с обеда в другом офисе, — сказал доктор Свит с сомнением. — Любишь рубленую ветчину?

— Я проглочу все, что угодно, — выдохнул Коллинз.

Внезапно взгляд маленького человечка метнулся к ряду бутылок и мензурок на столе. Там стояли высокие бутылки и маленькие флакончики, некоторые с пробками, а другие открытые, зеленые и коричневые.

— Вот что мне нужно, — пробормотал он себе под нос. — Выпивка.

— Что такое? — Доктор Суит остановился в дверях.

— Я просто спросил, что было в той бутылке. — Коллинз наугад поднял палец, выбирая высокую коричневую бутылку, которая стояла отдельно от остальных в конце стола.

— В той бутылке? — доктор Свит с любопытством посмотрел на сосуд.

— Да.

Доктор сказал Коллинзу одно слово и вышел из комнаты.

Через две секунды Коллинз уже сидел за столом. Его безумные пальцы царапали бутылку, рвали тугую пробку. Коллинз выдернул ее, поднес коричневую бутылку к губам и сделал большой глоток. Затем откинулся на спинку стула и заковылял к своему креслу. Когда доктор Суит вернулся в комнату, он увидел, что мистер Коллинз сидит, сгорбившись, с самым странным выражением на лице. Внезапно он слегка икнул. Доктор оставил это без внимания и протянул бутерброд.

— Вот нарезка из ветчины, — сказал он.

Коллинз посмотрел на подношение с бледным отвращением.

— Я не хочу этого, — сказал он.

— Почему?

Коллинз снова икнул.

— Что-то не так?

— Ик.

— Коллинз, в чем дело?

— Ик.

Доктор Суит потряс маленького человечка за плечи.

— Что ты натворил?

— Я… Хи… сделал глоток из той бутылки… джина, которая у тебя была.

— Джин? — сказал доктор Свит. — Клянусь бородой Аллаха, у меня здесь нет джина.

— Ты сам сказал об этом перед тем как уйти, — упрекнул его Коллинз. — Ты сказал… хи… мне, что в этой коричневой бутылке был джин.

— Ох, пляшущие дервиши!

— Что… хи… не так?

— Я не говорил, что в этой бутылке был Джин.

— Нет?

— Я сказал, что там был джинн. — Доктор Свит вытаращил глаза.

— Джинн, — повторил он. — Элементальный дух, заключенный в бутылку. И ты проглотил его!

Коллинз слабо кивнул.

— Я только что сделал глоток, — прошептал он. — Что-то твердое опустилось мне в живот. Быстро.

— Боже мой, — простонал доктор. — Одно из моих самых бесценных сокровищ. Этой бутылке сотни лет. Она найдена у берегов Персидского залива. Я всегда соблюдал осторожность, держал ее запечатанной. Эти джинны ужасно опасны, если их выпустить на свободу. Вот почему Соломон заключил их в тюрьму. А теперь ты взял, да и проглотил одного.

Коллинз с трудом поднялся на ноги.

— Ты хочешь сказать, что у меня в животе сидит какой-то субчик? — прохрипел он. — Ну так вытащи его оттуда.

Возбуждение заглушило его икоту. Доктор Суит запустил руку в пушистые волосы.

— Боюсь, что не смогу, — прошептал он. — Ты не понимаешь. Если джинна выпустить, он станет диким. Его все время нужно держать взаперти.

— Ни за что на свете, — заявил Коллинз. — Мне в животе нужна еда, а не джинны.

— В том-то и дело, — ответил Доктор. — Джинн маленький, когда заключен в тюрьму. Но как только он освобождается, его субстанция растет, как облако дыма. Он становится огромной колонной с человеческим обликом. Возможно, футов пятидесяти высотой. И в таком состоянии он готов рушить и сеять вокруг хаос.

Коллинз не слушал. Он был занят тем, что засовывал палец себе в горло. Доктор Суит схватил его за руку.