Диана Билык - Сквозь туманы. Часть 2 [СИ]

Разумов снова попытался разбудить Анну, но она лишь болталась в его руках, как тряпичная кукла.

Звонко захрустели окна, тонкие коготки, постукивая по стеклу, затягивали его черным молоком. В машине резко потемнело, из лобового стекла на бледное лицо девушки проливался мягкий сумеречный свет. Настя перелезла вперед, на водительское сидение, и безжалостно вцепилась в предплечье Дениса. Она уже не кричала, только хватала ртом воздух. Несколько ударов снова встряхнули машину, потолок вогнулся. Денис потянулся за сестрой и прижал ее и Анну к себе. Почти врос в узкое кресло, понимая, что из этой ловушки выхода нет. Лучше бы Анна сейчас злилась и ненавидела его, чем вот так. Лучше бы они обе были далеко от него.

Сестра спрятала голову под его руку и задрожала.

— Настя, попытайся докричаться до Влада, — прошептал Денис, чувствуя, что сердце сейчас остановится от бешенной скачки пульса.

Девочка очнулась. Собралась. Закрыла глаза и долго бесшумно шевелила губами.

— Он не отвечает, — ответила она, наконец, и прикусила губу.

— Попробуй еще раз! — прикрикнул Денис, глядя на оставшиеся щели в окне, будто редкие белые мазки на черном холсте. Вытерев испарину на лбу, он снова склонился над Анной. Она не приходила в себя, нитевидный пульс напоминал стук секундной стрелки. Раз. Два. Три…

В машине стало душно. Настя закашлялась. Разумов глубоко вдохнул, но спертый воздух застрял между ребер.

— Он молчит… — выдавила сестра, размыкая губы, как рыба на безводье.

Сверху мощно хлопнуло и оглушило, перед глазами встал густой черным дым. Когда он рассеялся, и звуки влетели в уши, Денис понял, что это треснуло стекло, а черная масса полилась в салон. Настя шипела сорванным голосом, сжимая своими детскими пальчиками руку Дениса так, что казалось оторвет ее. Почему Влад не услышал? Услышал во время дождя и грозы на озере, а здесь — нет. Что случилось?

Не было смысла тормошить Анну. Она словно впала в глубокий непробудный сон и вряд ли сможет помочь.

Оставшаяся полоса тусклого света из лобового стекла освещала ее глаза. Денис приклонился, чтобы послушать родное дыхание и не смог услышать. Уши сдавливало, вот-вот из раковин польется кровь.

Странный шорох, похожий на цокот тысячи коготков по стеклу, не давал сосредоточиться. Денис склонился и прикоснулся к губам девушки. Анна была холодная, слабый теплый воздух из носа коснулся кожи. Облегченно выдохнул. Настя притихла. Она сидела на водительском сидении и широкими глазами смотрела вперед, а вокруг нее плясали черные безобразные ленты. Денис знал этот взгляд. От него всегда мурашки шли по коже.

На секунду все замерло, словно кто-то на пульте управления нажал «стоп», затем сестра повернула голову и закричала не своим булькающим голосом:

— Все вы марионетки! Все со мной связаны!

Перед глазами расстилается поле усыпанное маками, словно на зеленом холсте кто-то разлил карминовую краску. Впереди мелькает что-то белое, как парус. Анна всматривается и в очертании ей чудится силуэт девушки.

Дыхание затрудняется, словно грудь стянута тугими резинками. Перед глазами все плывет. Глотку разрывает удушливый рвущийся кашель. Анна складывается пополам от приступа.

Ветер толкает в спину, и она рывком бежит вперед, захлебываясь. Слезы заливают лицо, в груди разливается пустота. Подбегает к россыпи маков и понимает, что это не цветы вовсе, а кровь. Ею залита поляна, забрызгана трава и земля. Багряная река тянется вдаль и замирает на горизонте, сливаясь с молоком тумана. Силуэт девушки, словно надъедает кислотой, он кренится и разъезжается.

Ветер толкает в спину. Так, что запирает дыхание. Анна непроизвольно делает шаг, и ноги погружаются в кровавое болото.

— Ты должна прикоснуться! Поверь в меня, — женский высокий голос врезается в голову и слова повторяются множество раз. — Коснись меня! Меня, меня, меня, ня…

Еще один порыв ветра, сильней чем раньше, ударяет между лопатками, и Анна заваливается вперед, размахивая руками. Медленно падает ниц, понимая, что летит прямо в кровавую лужу. В последний момент закрывая лицо руками, ныряет в густую, слишком глубокую алую реку.

Когда тьма заволокла салон, Денис почти ничего не чувствовал. Потянулся за Настей, но не смог ее нащупать онемевшими пальцами. Простреливало током во всех мышцах, в ушах горело, словно у него кровоизлияние в мозг. Дышать не получалось, легкие, казалось, набиты липкой ватой. По телу одна за другой катились судороги. Прижал Аню к себе насколько получалось сильно, так хотел закрыть ее собой, защитить. Какой самообман! Мельком подумал, как мало времени им предоставила судьба без шанса на выбор.

Темнота скручивалась, падала, скрипела и свистела.

Последняя попытка дозваться до любимой выдавила из горла беззвучный шепот:

— Вернись ко мне…

Девушка резко выгнулась. Денис едва смог ее удержать. А затем яркий свет разрезал тьму, как нож скользит по маслу. Мягко, но быстро. Дверь отлетела, и они вывалились на траву. Черные ленты взмыли вверх и рассыпались в воздухе.

Какое-то время Денис лежал неподвижно и боялся шевельнуться. Не хотелось принимать реальность. Все это оказалось слишком тяжело.

Он прижимал Анну к себе, стараясь думать о том, что все закончилось. Что у них будет еще немного времени, ведь она успела, спасла его. Снова. Спало давление с ушей, тихий шелест листвы над головой и громкий стук сердца девушки убаюкивали. Разумов прикрыл глаза и устало выдохнул. Все закончилось. Пусть даже этот миг невыносимо короткий.

Анна приподнялась, уперевшись рукой в его грудь. Там под ее пальцами выбивает глухо сердце, которое принадлежит только ей. Денис почувствовал, как спиной вязнет в ледяной грязи, а по лицу бьет дождь. И он был счастлив. Просто видеть ее живой. Чувствовать, что она злится и сердится, что закрывается от него из-за глупого желания его защитить. Но так лучше, чем трепать ее за щеки и понимать, что ничего не можешь сделать.

— Что произошло? — прохрипела девушка, отстраняясь. Денис помог ей встать, вглядываясь в бледное лицо. Она прятала глаза и пыталась отойти, едва переставляя ноги из-за слабости и налипшей грязи. Дурак, ведь Анна не шарахается, а пытается заставить себя. Кусает губы, дышит порывисто, а сердце лупит в ее груди, как сумасшедшее.

Разумов усмехнулся и ничего не сказал, пока лучше так. Не стоит ранить друг друга, потому что кто останется жив после следующей схватки с призраком неизвестно.

В вечерних сумерках не получалось разобрать где они застряли. Далеко ли он населенного пункта? По памяти Денис понимал, что они между поселками. За спиной ровными рядами тянулся лес, а лента дороги забирала влево и вниз. Значит, пешком не меньше часа идти до людного места.