Екатерина Бэйн - Тридцать три несчастья [СИ]

— Выстрелом вы разбудите всех соседей. Они подумают, что началась война.

— Вам не угодишь.

Все остальное он проделал так быстро, что я не успела его остановить. Молниеносным движением опустил стекло, приблизил дуло пистолета к голове и нажал на курок. Прогремел выстрел. Я в панике успела подумать, что же мне делать с трупом и куда его девать. Но тут произошло необъяснимое. Кингсли не умер, правда, в его голове появилась небольшая дырочка, но она на удивление быстро стала затягиваться прямо на моих глазах.

Минут через пять я очнулась от столбняка, в который он меня вогнал своими фокусами и перевела дух. На дверце заметила несколько капель крови, но это было все. Не знаю, что обычно говорят люди, когда видят такое, но сказала то, что обычно не воспроизводят на бумаге по соображениям цензуры.

— Этого говорить не надо, — отозвался Кингсли, возвращая мне пистолет, — я думал, вас учили, как следует себя вести.

Я сперва помотала головой, а потом кивнула. И наконец спросила:

— А где рана?

— Ее уже нет. Все раны на мне почти мгновенно затягиваются.

— Офигеть, — выдала я, пытаясь сунуть пистолет в нагрудный карман, но это у меня, как водится, не вышло.

Кингсли остановил мою руку и забрав пистолет, убрал его в сумочку.

— Пришли в себя?

— Да, — излишне убедительно отозвалась я, — а у вас есть клыки?

— Есть. Показать?

— Ну, если вам нетрудно.

Кингсли широко раскрыл рот и продемонстрировал мне две пары длинных, острых клыков. Я заворожено смотрела ему в рот, а потом заметила:

— Зубки — класс. Немножко ненастоящие, если вы понимаете, что я имею в виду. Такие продаются в любом супермаркете. Надел — и порядок. Вылитый вампир.

— Зубы настоящие, — кажется, Кингсли начал злиться, — надеюсь, вы не хотите проверить их остроту?

— Да ну вас, — отмахнулась я, — верю. Верю-верю.

— Это неправда. Я же вижу, вы мне не верите. Ваша подруга, к примеру, ни секунды не колебалась.

— А зачем вы ее кусали? — резонно возразила я.

— Мисс Дэннингс, — тяжело вздохнул он, — вы что, не понимаете, что я могу убить вас, не сходя с этого места?

— Это я поняла уже давно. Да не напрягайтесь вы, я вам верю. Наверное, это какая-то редкая патология.

— Это у вас патология, — сердито отозвался он, — вы не умеете держать язык за зубами.

— А я слышала, — продолжала я, не обращая внимания на его слова, — что вампиры умеют превращаться в летучую мышь. Это правда?

— Ну, допустим.

— А можно посмотреть на это? Жутко интересно.

Кингсли взглянул на меня таким взглядом, что мне без слов стало ясно, что он сомневается в моих умственных способностях. После чего он взмахнул черным плащом и… Не поверите, он исчез, а возле лобового стекла села большая летучая мышь, смотря на меня немигающими красными глазками. Я на всякий случай оглянулась, проверяя, не спрятался ли он на заднем сиденье, но там никого не было.

— Ух, ты, — вырвалось у меня, — здорово. Классный фокус.

Мышь гневно фыркнула и взмахнула огромными крыльями, а в следующее мгновение на сиденье вновь сидел Кингсли.

— Ну как? — спросил он.

— Вы могли бы зарабатывать бешеные тысячи, демонстрируя такой фокус на публике. Где вы взяли такую мышку?

— Но вы же сами просили меня превратиться в летучую мышь.

— И вы превратились. Какая прелесть. А вы слыхали о законе сохранения массы?

Кингсли посмотрел на меня с подозрением:

— Что вы припасли для меня на сей раз, мисс Дэннингс?

— Закон сохранения массы. Вкратце он звучит так: из меньшего нельзя получить большее и наоборот.

— Тогда как вы объясните то, что только что видели?

— Ловкость рук и никакого мошенничества.

— Это вам не кролика из шляпы достать.

Я рассмеялась.

— Да, все это очень забавно.

— Забавно? — поразился Кингсли, — вам забавно? До чего же я дожил!

Я пожала плечами. А чего он ожидал со своими выкрутасами? Нет, это, конечно, интересно, но ни капельки не страшно. Я включила радио и потянулась за сигаретами. Ну и ситуация. Так, что же мне писать? Ясно одно, то, что он мне сообщил, не пойдет ни под каким соусом. Разве что, я сумею загнать это в какой-нибудь желтый листок, специализирующийся на таких вещах.

Кингсли поморщился и сказал:

— Вы не могли бы сделать потише?

— Вам не нравится музыка?

— Разве это музыка?

— Ну конечно, до Моцарта им далеко. Вы рассуждаете, как моя мама. Стыдно, ведь вы куда моложе.

— Вы так думаете? — усмехнулся он, — да ваша мама передо мной — младенец. Или еще меньше.

— Эмбрион, — хмыкнула я, — совсем забыла, что вампиры живут по несколько веков кряду.

— Я родился в 1640 году, если это вас интересует.

— Конечно, интересует. Меня все интересует. Расскажите еще что-нибудь. Впервые в жизни встречаю живого вампира.

— Обычно, такие встречи оказываются последними из всех, которые выпадают на вашу долю.

— Да это ясно. Мистер Кингсли, вы меня разочаровали. Я даже не знаю, что мне писать. Так хотелось поймать убийцу!

— И что вы предлагаете? Сдать меня в полицию?

— Если хотите, слетайте туда сами, — отозвалась я, — думаю, летучая мышь на столе инспектора Харта произведет на всех потрясающее впечатление.

— Звучит очень соблазнительно, но я с этим пока повременю. Мне интересно, что вы собираетесь делать?

Я задумалась. И в самом деле, что я должна делать? Достать пистолет и попугать его? Смешно даже думать об этом, он недавно на моих глазах застрелился и хоть бы хны. Прочесть молитву? Кажется, они ему не нравятся. Но вот, хоть убей, не могу припомнить ни одной молитвы, разве что, «Отче наш», да и то, не до конца.

— Что я собираюсь делать? — повторила я, — а ничего.

— Что, даже писать обо мне не будете?

— Что писать? Это? Вы шутите. Меня поднимут на смех и скорее всего, уволят.

— А что вы скажете о Майкле? Все-таки, свидетель. Кстати, он много чего знает.

— Майкл? — переспросила я и тут меня озарило.

Майкл! Ну конечно! У него-то точно рыльце в пушку. Конечно, очень хотелось поймать настоящего убийцу, но сколь он недоступен, то можно хотя бы посадить его сообщника. Тоже неплохо. А уж в полиции тот пусть поет, что хочет. Может быть, ему и поверят.

— В тюрьму Майка? — уточнила я, — в принципе, он это заслужил. Но вы ведь не хотите списать на него свои грехи.

— Почему бы и нет?

— Но ведь это же неправда.

— А вы попробуйте поймать меня, — усмехнулся Кингсли.

— Не хочу, — отрезала я.

— А что вы хотите?

— Что я хочу? Хочу, чтобы вы оставили в покое Бэсс.

— Кто такая Бэсс?

— Ваша последняя несостоявшаяся жертва. Она спит наверху.

— А-а, — протянул он, — я не настаиваю на ее кандидатуре. Мне куда проще поймать кого-нибудь еще. Тем более, что это не проблема.

Я возвела глаза к потолку. Садист-убийца. Почему мне до сих пор кажется, что он забавен?