Лорен Кейт - Непрощенный [litres]

Она поморгала, повернувшись к Лилит.

– Ну, как бы там ни было, ты все еще можешь играть в своей «группе». Просто будут дополнительные деньги. – Она улыбнулась, приобняв Лилит за плечи. – Что скажешь?

– Сколько платишь? – спросила Лилит, и Кэм внезапно понял, почему Лилит вообще раздумывает над предложением Хлои. Ее семье нужны были все дополнительные деньги, которые они могли получить. Для Брюса.

Хлоя раздумывала секунду.

– Сотню баксов.

– И что мне придется делать? – спросила Лилит.

– Просто приходи на наши репетиции и позаботься о том, чтобы моя гитара была настроена, а струны свежие, – сказала Хлоя. – Сегодня я в баре «Метод», но репетируем мы в моем доме завтра после школы.

Ты лучше этого, хотел сказать Кэм. Ты слишком талантлива, чтобы быть техменеджером Хлои.

– Я пас, – сказала Лилит.

– Ты отказываешься?

– Вы мои соперники, – ответила Лилит. – Мне нужно сосредоточиться на моей музыке, чтобы мы с ребятами побили вас на битве.

Хлоя сузила глаза.

– Я растопчу все твои драгоценные маленькие мечты. – Она глянула через левое плечо, потом через правое. – Девочки? Пойдем.

Когда «Придуманные обиды» отправились вслед за своим лидером, Кэм постарался скрыть улыбку. Именно когда Кэм ощущал трудности в борьбе с уловками Люцифера, Лилит, не зная того, сама противостояла дьяволу.

– Что? – спросила Лилит. – Почему ты улыбаешься мне?

Кэм покачал головой.

– Я не улыбаюсь.

Она кивнула в сторону главных дверей школы.

– Идешь в классную комнату?

– Не-а, – сказал он, позволяя улыбке раскрыться. – У меня слишком хорошее настроение, чтобы идти в класс.

– Должно быть, это приятно, – сказала Лилит, убирая волосы за уши. – Я пытаюсь типа «начать с чистого листа» в школе, приходить вовремя и все такое.

– Это здорово, – сказал Кэм. – Я рад.

– Что будешь делать весь день?

Кэм посмотрел на небо, где черный дым с холмов подбирался к бледно-серому солнцу.

– Держаться подальше от неприятностей.

– Да, правильно. – Лилит стояла перед ним, и Кэм наслаждался тихим мгновением, пытаясь не надеяться на большее. Он удерживался, чтобы не коснуться ее, и вместо этого восхищался легким изгибом ее носа, вихром, приподнявшим ее волосы справа.

– Лилит… – начал он.

– Я получила твою записку, – сказала он. – Те цветы. Тот стол. Мне раньше никогда не дарили стол. Очень оригинально.

Кэм засмеялся.

– Но записка… – начала Лилит.

– Я это серьезно, – быстро ответил Кэм. – Если ты про это хотела спросить. Я ничего не ожидаю взамен, но я говорил серьезно. Каждое слово.

Она посмотрела на него, ее голубые глаза расширились, губы раскрылись. Он уже видел раньше такой взгляд. Он был выжжен в его памяти в тот первый раз, когда они поцеловались.

Кэм закрыл глаза и вернулся туда, где он держал ее в объятиях на берегу реки Иордан, ощущая ее тепло на своей коже, прижимая свои губы к ее губам. Ох, тот поцелуй. Не было экстаза сильнее. Прикосновение ее губ было мягкими, как перышко, в один момент и голодным от страсти – в другой. Он никогда не знал, чего ожидать от нее, и радовался каждому сюрпризу.

Ему нужен был еще один поцелуй. Он хотел ее сейчас, снова, всегда.

Кэм открыл глаза. Она все еще была там, смотрела на него, словно не прошло трех тысяч лет. Она тоже это чувствовала? Как она могла не чувствовать? Он наклонился. Потянулся и положил руку ей на затылок. Она приоткрыла рот…

И прозвенел звонок.

Лилит отпрыгнула назад.

– Я не могу опаздывать. Мне нужно идти.

– Подожди…

И просто так она ушла – вспышка рыжих волос, исчезающая в главных дверях школы. И снова Кэм остался один, гадая, узнает ли он когда-нибудь благословение ее губ – или же будет питаться лишь скудными воспоминаниями оставшуюся вечность.

После занятий Кэм ждал у парадного входа в дом Лилит, держа два тяжелых пакета с овощами. Он провел день в городском крошечном магазине здорового питания, выбирая странные продукты, которые должны ей понравиться. Авокадо. Гранат. Кускус. Еда, которую, как считал он, она никогда не могла себе позволить.

Правда была в том, что он тоже не мог ее себе позволить. Кэм стащил ее, когда хозяин магазина не смотрел. Но что могло произойти в худшем случае – он окажется в Аду?..

– Эй, привет, – позвал он, когда Лилит появилась на дорожке, склонив голову под весом гитары и рюкзака. Она не подняла взгляд. Может, она его не услышала.

– Лилит, – повторил он громко. – Луис сказал мне, что ты живешь на «Доритос» в качестве завтрака. Ему кажется, что это хорошо для жизненных сил музыканта. Тебе нужны белок, комплексные углеводы, антиоксиданты, и вот я прибыл с доставкой.

– Просто умри, Кэм, – сказала Лилит, даже не глядя на него, проходя мимо вверх по ступенькам крыльца. Она вытащила ключ из рюкзака и сунула его в замочную скважину.

– Эм? – спросил он. – Что теперь произошло?

Она замешкалась, а потом повернулась к нему. Ее глаза были красными от злости.

– Это произошло. – Лилит открыла рюкзак и вытащила неровную стопку фотокопий. Некоторые были сложены, на другие наступили, на одной была приклеена жвачка.

Лилит кинула листы в лицо Кэма. Он схватил один из них, пока они, порхая, опускались на землю, и увидел слова песни, которую они играли вместе днем ранее, – «Полет вниз головой».

– Это классная песня, – сказал Кэм. – Я уже говорил тебе об этом. В чем проблема?

– Проблема? – спросила Лилит. – Сначала ты отсылаешь мой текст песни на соревнование без моего разрешения. А потом каким-то образом убеждаешь меня, что это для моего же блага. Но на этом ты остановиться не мог, не так ли?

Кэм был сбит с толку.

– Лилит, что…

Она выхватила бумажку из его руки и скомкала в шарик.

– Тебе нужно было сделать тысячу фотокопий моей песни и обклеить ими школу.

Внезапно Кэм понял, что, скорее всего, произошло. Люцифер увидел, что Кэм все ближе к ней, и вмешался.

– Подожди, я никогда… я даже не знаю, где копировальный аппарат!

Но Лилит не слушала.

– Теперь весь Трамбулл не только думает, что я страдающий нарциссизмом монстр, но еще и ненавидит мою песню. – Она подавила всхлип. – Ты бы слышал, как они смеялись надо мной. Хлоя Кинг чуть не потеряла сознание, так ей весело было рвать мои слова. Но ты…

Она смотрела на него с глубоко убежденной яростью:

– Ты сегодня не пошел в школу, да? Пропустил всю фантастическую сцену.

– Да, – сказал Кэм, – но если ты просто позволишь мне объяснить…

– Не волнуйся, – ответила ему Лилит, – я уверена, завтра в столовой ты услышишь краткий пересказ. – Она закинула рюкзак на плечо и толкнула дверь. – Я не хочу видеть тебя, Кэм. Оставь меня в покое.

Кэм ощутил головокружение, не только потому что Лилит была так зла, но потому, что он знал, как ужасно ей было, когда слова ее песни расклеили по всей школе.