Рыжий Туман - Кровавые Небеса [СИ]

— Так, Ян, нам пора! — прозвучало это слегка более оживлённо, чем следовало. — А где Анна?

— Она… Почувствовала себя нехорошо и поднялась в свою комнату. — С заминкой ответил Ян.

Я приподняла бровь и вопросительно уставилась на Элис. Она не подкачала, состроила презрительную мордашку и сказала:

— Ты слишком вежлив. Она просто испугалась твоего припадка, Ника, и того, что наше «безумие» может перекинуться на неё. Бьюсь об заклад: сейчас тётя стоит у забаррикадированной двери и вслушивается в шорохи. — горько закончила девушка.

— Хм… - только и заметила я. А что ещё тут скажешь? — Ну, тогда, если тебе сегодня не требуется наша помощь, мы поедем?

Казалось, она хотела что-то сказать, но в последнюю секунду передумала и только кивнула.

— Я справлюсь. Ещё раз спасибо. Вам обоим.

— Береги себя, провидица. — Сказал Ян на прощание, я подобрала наполовину опустевшую сумку и мы покинули гостеприимный дом под номером двадцать семь.

Как-то странно было вот так расставаться с Элис. Меня не покидало ощущение, будто мы теперь связаны. Ладно, не буду пока об этом думать.

Забравшись в машину, я подождала пока полудемон закроет дверцу со своей стороны и ударила по газам. Скорость — прекрасная штука. Правда, смертельно опасная… Но, может быть, в этом и есть её прелесть?

Всю дорогу до аббатства я смотрела куда угодно, только не на сидящего рядом мужчину. У меня было отличное оправдание — нужно следить за дорогой. Угу. А ещё я никак не могла забыть ощущения себя в его теле и всего этого непереносимого кошмара. Наверное, никогда и не забуду. Моя шкатулка с кошмарами ломится и нутром чую, что скоро выбор встанет жёстко: либо сделать себе харакири собственным мечом, либо раздобыть сундук попросторнее. Только и всего.

Когда мы подъезжали к обители, Ян нарушил повисшее молчание.

— Насколько я понимаю, ищейки ликвидированы воинами?

— Почти.

— Почти?

— Да. Одного мы захватили в плен. Юстас сообщил мне об этом по телефону и сейчас я рассчитываю присоединиться к допросу.

Он помолчал, а потом спросил:

— Ты будешь участвовать в пытке, верно?

— Да. — Я сама почувствовала, как мои челюсти упрямо сжались. С чего бы это?

— Почему ты хочешь это сделать? — спросил он, внимательно наблюдая за выражением моего лица.

Он спросил почему я «хочу», не почему «собираюсь» или «намерена». Проницателен, ничего не скажешь. И что же я отвечу?

— Это мой долг.

— Долг. — повторил он, будто пробуя это слово на вкус. — Долг перед кем?

— Перед собой. Я дала себе слово, что уничтожу их — столько, на скольких хватит моих сил. И намереваюсь сдержать его. Эти твари ломают всё, к чему прикасаются. Я ненавижу их за это. Мне лучше вырвать себе глаза, прижечь уши и умереть в одиночестве, как собаке, чем просто сидеть в коконе мнимого благополучия и держаться в стороне от чужих страданий.

Он внимательно посмотрел на меня; так пристально, будто хотел нарисовать по памяти. Кивнул сам себе, горько усмехнулся и больше ничего не сказал. Ровно в четырнадцать-сорок пять мы остановились перед высокими стенами обители. Отчего-то под лопаткой кольнуло неприятное предчувствие. Нет, дело было не только в том, что через каких-нибудь десять минут мне предстоит пытать демона. И не в том, что перед этим придётся хорошенько поспорить с отцом-настоятелем. Меня тревожила возможность того, что Кирилл что-то заподозрил, а я второй раз за сегодня привела демона в стены аббатства. Рискованно. Но выхода не было. Выдохнув, я заглушила мотор и глянула на Яна.

— Может, тебе лучше остаться в машине? — предложила я.

— Ты думаешь, что это что-то изменит? — спросил он в ответ.

Нет, я так не думала. Что ж, ныряем в бассейн с акулами, имея при себе кровоточящий кусок сырого мяса. И с каких пор братья экзорцисты стали для меня «акулами»? С тех пор, как ты связала себя с демоном. Ну да, конечно.

В молчании мы прошли через сторожку, мимо странно неразговорчивого стража, пересекли лужайку и оказались у каменных ступеней парадного входа. Солнце отразилось от блестящего алюминиевого водостока и луч ударил мне в глаза. На мгновение всё вокруг потемнело, почву будто выбило из под ног. Сильные горячие пальцы охватили моё предплечье, не давая встретиться лицом с бетонной поверхностью. На какую-то секунду, перед глазами встала картина: эти же пальцы, раздавленные тяжёлым молотом; мерзкая оскаленная пасть наклоняется к месиву, чтобы слизнуть кровь, неровные белые осколки костей, торчащие из. С трудом подавив желание вырвать руку, я вдохнула свежего, пахнущего жасмином воздуха и сказала «спасибо».

— И тебе. — отозвался падший ангел. На это я не знала что ответить, поэтому промолчала и шагнула в прохладный полумрак фойе. Дверь за нами захлопнулась со зловещим грохотом. Это у меня тут нервы сдают? Да не в жизнь.

По сложившейся традиции, оказавшись в коридоре, ведущем в камеры для допросов (да, в аббатстве и такие имеются), я увидела совсем не то, что ожидала увидеть. Вокруг царила если не паника, то что-то весьма к ней близкое. На отделанной серой штукатуркой стене коридора влажно поблёскивал бурый след. Кровь была свежей. Внутренности сжал холодок страха. Демон вырвался из-под контроля — иных вариантов не было. Вопрос был только в том, скольких из наших он сумел ранить, скольких убить и как далеко успел уйти. Нужно это выяснить. Я посмотрела на стоящего по левое плечо от меня блондина; судя по выражению лица, он тоже понял расклад.

— Это инкубус. — Как-то сдавленно прозвучал его голос.

Одно это слово всколыхнуло память: чёрные развевающиеся волосы, голубые глаза, бесконечные толчки, сотрясающие нутро, разрывающие… И ещё приторный запах — цветы и мускус — забивающий нос и горло. Запах, который сейчас витал в воздухе. Ох***но, блядь! Наш общий кошмар на яву. Но это не может быть тот демон. Не может. Просто ещё один инкубус. Мы его сделаем.

— Ты..-начала я.

— А ты? — мягко прервал меня он. — У меня было много времени, чтобы привыкнуть к своим кошмарам.

— Значит, будешь участвовать?

— Я с тобой, Ника. Всегда и во всём.

Что-то странное было в этих «всегда и во всём»- будто мы знакомы дольше, чем есть на самом деле. Но смутные чувства не помогут мне в охоте и я отложила их на потом.

— Сестра Ника! Слава Богу, вы здесь! — с бледного веснушчатого лица на меня смотрели расширенные в ужасе карие глаза Всеслава.

— Твою мать, Всеслав! Что ты здесь делаешь?

— Я-я. п-по-помогаю..

— Да, блин, здорово ты поможешь.. — Меня аж перекосило от злости — хоть бы кто-нибудь подумал о мальцах-послушниках! — Собирай всех новобранцев и вали с ними в западное крыло. Там есть благословлённая комната, обитая серебрянными крестами — в ней и запритесь.