Алексей Баев - Тики Ту [СИ]

Агафонов повернулся к постели и осторожно, чтобы не уронить капельницу, сел на самый её краешек. Чтобы дотянуться до правой руки девушки, ему пришлось изогнуться чуть ли не змеёй. Но стоило маленькому кулачку спящей оказался в Мишиных ладонях, его настойчивость была вознаграждена.

Аль-Заббар, наблюдавшая за манипуляциями Агафонова, не смогла сдержать улыбки, когда тот, наклонившись, поднёс губы к пальцам и зашептал дурацкие заклинания, делая после каждого паузу:

— Абра-кадабра… Трах-тибидох-тибидох… Сезам, откройся… Ну откройся же!.. Чёрт!.. Пришёл Навигатор…

Удивительно, но после этих слов в пальцы, ещё секунду назад синие от напряжения, начался приток крови. Сначала они побелели, потом приобрели розовый оттенок и ослабли настолько, что ногти больше не касались ладони.

Светлана Владимировна, не веря глазам, встала с кресла и подошла ближе.

— Вы волшебник, Михаил, — прошептала она. — Настоящий волшебник… Что там? Есть что-нибудь?

Миша тем временем осторожно отогнул все пальцы и замер, не смея пошевелиться.

— Смотрите, — негромко произнёс он.

На вполне ожившей от бурного притока крови Дарькиной ладони лежал маленький, размером с фасолину, жёлтый полупрозрачный камешек, очень похожий на янтарь. Минерал весело переливался в лучах солнца, проникавших в распахнутое окошко. Миша очень осторожно взял его двумя пальцами и тотчас выронил на пол.

— Чёрт! — воскликнул он. — Горячий, как утюг!

— Горячий? — удивилась Аль-Заббар. — Но как тогда… Посмотрите, ожога нет?

Агафонов взглянул на Дарькину ладонь, которая до сих пор была в его руке, и отрицательно покачал головой.

— Нет, — сказал он. — Даже минимального. Удивительное дело!

Светлана опустилась на корточки и, осторожно прикоснувшись к камешку, резко отдёрнула палец.

— Ух ты! — вскрикнула она. — И правда, горячий. Говорите, нет ожога?

— Нет, — повторил Миша.

Ему в голову неожиданно пришла мысль.

— Светлана, найдите мне какую-нибудь ёмкость. Только не пластиковую, боюсь она расплавится.

Та поняла. Встала, подошла к столу, открыла верхний ящик и вытащила баночку с таблетками.

— Подойдёт?

— Думаю, да, — кивнул тот.

Высыпав таблетки из пузырька на салфетку, протянула Агафонову. Тот, положив Дарькину руку на постель, взял, потом послюнил пальцы и быстрым движением переложил камень с пола в стекляшку. Камушек оказался не только горячим, но и тяжёлым. Как слиток свинца. Нет, это не янтарь. Сто процентов. И ещё — стекло даже через минуту не нагрелось. Странно.

— Вы точно волшебник, — ещё раз сказала Аль-Заббар. Искренне. — Я даже и не надеялась когда-нибудь…

Но недоговорила. Замерла, обратившись во слух.

— Михаил, вы ничего не слышали? — встревожено спросила она. — Мне показалось или…

И тут Агафонов и сам разобрал слова. Тихие, словно шелест листвы.

Говорила Дария:

— Обещаю… вам… дождаться… Навигатора… даю… слово… вы… довольны…

Минуты две они молчали. Ждали. Но девушка тоже умолкла. Похоже, больше ничего говорить она не собиралась.

— Мне кажется, мы на верном пути, — улыбнулся Миша. — И нас с вами ждёт ещё немало сюрпризов.

Миновала декада.

Эрно в сознание так и не пришёл.

Дарька дежурила в больнице у его постели по двенадцать часов в сутки, меняясь с матерью парня, которая прилетела в Англию немедленно, только узнав о трагедии. Отец тоже был, но всего пару дней. Проклятая работа!

Девушка, вызвавшись отвезти его в аэропорт, уже там, в зале терминала, не смогла сдержаться и, всё ещё сжимая руку мужчины, упала головой ему на грудь. Разрыдалась.

— Ну что ты, Дария? Не надо, — мужчина тепло обнял её за плечи и, успокаивая, произнёс: — Я уверен, что всё обойдётся. Мой сын — крепкий парень. Обязательно выкарабкается.

— Вы и правда так думаете? — Дарькин голос заметно дрожал.

— Конечно, правда, — совсем невесело улыбнулся отец Эрно и, отстранив подругу сына, встретился с ней глазами. — Бог милостив. Он не оставит мальчика. На-ка, возьми. Положишь ему под подушку.

Он достал из кармана маленький жёлтый камешек, очень похожий на янтарь, но слишком тяжёлый.

— Что это? — спросила Дарька, взяв камень пальцами.

Тот был не только весьма увесист для своего размера, но и невероятно горяч. Впрочем, не до такой степени, чтоб нельзя было удержать его в руке.

— Гелиолит, — ответил отец Эрно. — Солнечный камень. Чуть больше двадцати лет назад, перед самым рождением сына, я нашёл его на Шри-Ланке… Старик из местных, у которого мы тогда снимали комнату, почитался в деревне чуть ли не за главного святого. Был кем-то вроде и шамана, и знахаря одновременно. Увидев мою находку, он и сказал, что такие минералы встречаются повсюду. Мол, эти камни — духовное начало космоса, остатки Великого Взрыва. Из этого материала состоят каркасы всех обитаемых небесных тел во Вселенной. Наша Земля — не исключение. Тем не менее, найти гелиолит гораздо труднее, чем крупный рубин или даже алмаз. Но вовсе не потому, что он — геологическая редкость, а из-за того, что он слишком хорошо прячется… Ерунда, конечно. Но я в эту ерунду отчего-то верю… Тот старик говорил, что если я смог найти этот камень и удержать его в руках, то в жизни мне здорово повезёт.

— И как, повезло? — улыбнулась Дарька.

— Очень, — совершенно серьёзно ответил мужчина. — Но теперь не время думать о себе, правда? Сыну он сейчас гораздо нужнее. Сделаешь, о чём я тебя попросил?

— Конечно, — кивнула девушка и ещё раз посмотрела на гелиолит, — если вы в него так верите.

— Всей душой верю, — подтвердил тот. — Ладно, Дария. Давай прощаться. Я очень тебе благодарен за всё, что ты делаешь для Эрно. Никогда не забуду.

— Я делаю это вовсе не для благодарности, — сказала Дарька. — Просто я люблю Эрно.

— И всё равно. Спасибо…

Вечером того же дня, сменив у постели парня его мать, Дарька спрятала гелиолит под матрац.

Уткнувшись в захваченную с собой книжку, она просидела так, наверное, целый час, если не больше. А когда встала, чтоб размять затёкшую спину, увидела, что Эрно лежит с открытыми глазами. Дария хотела немедленно позвать доктора, но буквально онемела, когда молодой человек резко согнул руку и красноречивым жестом поманил девушку к себе. Сперва она даже испугалась за него — всё-таки серьёзная травма позвоночника, но через секунду выдохнула.

— Ну, наконец-то ты очнулся, — улыбнулась Дарька, усевшись на краешек постели. — Пришёл в себя — это уже неплохо. Идём на поправку, да?

В это очень хотелось бы верить, вот только Эрно совсем не выглядел выздоравливающим. Он с трудом — было видно по неимоверным усилиям — указал на тумбочку и вновь сомкнул веки.