Наталья Калинина - Призрачный остров [litres]

Он целовал ее с такой жадностью, с такой ненасытностью, оглушенный вспышкой влечения, что даже не понимал, вырывается ли она из его объятий или, наоборот, отвечает на его дикий и лишенный нежности поцелуй. Все смешалось – прошлое и настоящее, поменялось местами, разбилось, сложилось, как в калейдоскопе, в другую картину и снова разбилось. Чернильную ненависть поглощало жаркое пламя страсти – старой или новой, не в этом суть. И Данила сжимал Стефанию все крепче – то ли мечтая ее сломать, задушить в объятиях, то ли, наоборот, не желая отпускать. Как же губительны чувства к ней! Это страшное проклятье – ненавидеть и любить одновременно одну женщину, желать так невыносимо, так губительно ту, ненависть к которой сожгла все до черноты. Однажды он сумел вовремя остановиться на краю вулкана, отступил, возродился из пепла. И все ради того, чтобы вновь рухнуть в тот же огонь. Что за карма такая, что за проклятие ему?!

Стефания тихонько то ли вскрикнула, то ли застонала, и только тогда Данила пришел в себя: похоже, действительно сделал ей больно. Он выпустил ее из объятий, отступил на шаг и выдержал ее взгляд, которым она, казалось, желала его уничтожить. Не отвел глаз, не усмехнулся, продолжал стоять напротив Стефании, свесив вдоль тела руки, признавая свое поражение. Она часто, как после пробежки, дышала. А потом, опомнившись, подняла руку. Данила не пошевелился и тогда, зная, что сейчас она залепит ему пощечину. Но Стефания нервно завела за ухо прядь волос и попятилась. Он остался стоять на месте, не зная, чего хочет больше – чтобы она убежала или чтобы осталась.

– Вот вы где!

Они оба вздрогнули от слишком громкого оклика и наконец-то нарушили этот невыносимый поединок взглядов. Стефания одернула футболку. Данила оглянулся на приближавшуюся к ним бегом Марину с благодарностью, как на спасительницу.

– Слава богу! Вы тут!

– Что случилось, Марина? – деревянным голосом спросил он. Марина скользнула по нему встревоженным взглядом, а затем ответила:

– Анфиса пропала!

– Как – пропала? Может, ушла умываться?

– Да нет же! Я искала и звала ее! Пропала не только она, но и Гоша!

– Марина, они благополучно спали, когда я встал, – возразил Данила. Стефания, старательно не глядя на него, подтвердила, что видела Гошу и Анфису спящими.

– Там просто одеяла! Свернутые так, чтобы создалась видимость лежащих под ними тел!

Марина заметно нервничала. Поняв, что не может добиться от них реакции, она нетерпеливо потянула их за руки.

– Идемте же! Чего стоите как вкопанные!

«Увидела ли она то, что произошло, или, напуганная пропажей Анфисы, ничего не заметила? – гадал Данила по пути в лагерь. – Хорошо, если так».

Ей было ясно только то, что ничего не ясно. Вместо того чтобы разрешиться, ситуация усложнилась! Стефания почти бежала за Мариной, которая, несмотря на неспортивное сложение, на этот раз мчалась со скоростью идущего к финишной ленте лидера. На полшага впереди Стефании, так же полушагом-полубегом, торопился Данила. Шел он уверенно, будто не его вчера еле довели до лагеря. И все же по заметной хромоте и по тому, что он не обогнал Марину, было понятно, что эта бодрость – всего лишь старательно создаваемая им видимость.

Анфиса пропала. Стефания старалась сосредоточиться на этом, но мысли рассыпались горохом, в душе клокотал странный сплав чувств и эмоций, среди которых преобладало недоумение. Она ожидала от рыжего чего угодно, любых слов и действий, даже того, что он завершит то, что не сделал в заброшенном здании, – столкнет ее на этот раз в воду. Но совсем не того, что он ее поцелует! Картина не складывалась, будто Стефании в ладони насыпали пазлов от разных изображений и велели сложить вместе. Рыжий ее ненавидит, обвинил прилюдно в том, что она разрушила чьи-то жизни… А потом поцеловал.

Если бы после этого он усмехнулся, отпустил что-нибудь гадкое в своей манере, рассмеялся, она бы поняла, что поцелуй – не что иное, как очередная его насмешка, ответ на ее вынужденный «стриптиз». Но Данила стоял перед ней с таким отчаянием в глазах, обреченно свесив руки, будто приговоренный к смерти перед казнью. Стефания ничего не понимала и потому снова и снова возвращалась мыслями к этому моменту на берегу: она замечает, что он идет за ней, останавливается, чтобы наконец-то выяснить между ними все. А потом Данила притягивает ее к себе и целует, забыв о ненависти и о дожидающейся его в гостинице девушке.

Марина все же выдохлась, сбавила темп и теперь шла между ними. Но внезапно она остановилась и возмущенно воскликнула:

– Может, хватит?!

– Что… хватит? – не понял Данила. Стефания перевела недоуменный взгляд с него на Марину и вопросительно вскинула брови.

– Я, похоже, всю дорогу разговариваю сама с собой! Вы где? Оба? У нас Анфиса пропала! И это куда серьезней ваших разборок!

– Но мы не… – начала Стефания и оборвала себя на полуслове, осознав нелепость своих оправданий.

– Не надо сюда тащить то, что было там, – сказала Марина, глядя не на Данилу, а отчего-то на них обоих, – нас осталось трое. И мы должны быть вместе, без всего вот этого.

Она указала рукой в сторону их стоянки, намекая на ночную стычку.

– Есть, командир, – усмехнулся Данила, по-прежнему не глядя на Стефанию. Она молча кивнула.

– Хорошо, – выдохнула Марина и, не говоря больше ни слова, отправилась вперед.

Возле пещеры на самом деле лежали два одеяла, свернутые так, чтобы создавался обманчивый объем. Костер потух, и поэтому стоянка казалась разоренным гнездом.

– Они взяли с собой что-нибудь? – спросил Данила, осматриваясь вокруг.

– В том-то и дело, что нет!

– Ты хорошо проверила?

– Сейчас еще раз посмотрю!

Марина скрылась в пещере, где они хранили запасы. Стефания прошла к воде и огляделась в поисках следов, но увидела только, что камни, сложенные в сигнал SOS, кто-то разбросал. Данила тихо подошел к ней сзади и остановился.

– Вряд ли это сделала Анфиса. Она старалась больше меня, выкладывая буквы.

– Думаешь, Гоша? – спросила, не оборачиваясь, Стефания. Это был первый обмен словами между ними после поцелуя. И впервые разговаривать с Данилой оказалось так неловко.

– Не исключаю. Но наших следов так много, что среди них различить нужные уже невозможно. Анфиса с Гошей могли уйти в любую сторону.

– Считаешь, они все же ушли?

– Когда похитили Артема, следы остались явными.

– Вот именно, – Стефания развернулась к нему, – слишком явными! Нарочито явными.

– Думаешь, то была инсценировка похищения?

– А тебе так не кажется?

– Возможно, – согласился Данила, – я тоже об этом думал. Не исключаю, что это Артем и ударил Анфису, протащил ее по песку, а потом перенес к костру. Мы не знаем, кто он такой! Кто он или что он.