Наталья Александрова - Заклятие наследницы фараона [= Талисман египетской царицы] [litres]

– Пей!

Он сжал ее ноздри пальцами, Марианна открыла рот, чтобы вдохнуть, и в рот полился коньяк. Она попыталась отвернуться, замахала руками. Часть коньяка пролилась на подбородок, на грудь, но часть попала-таки в горло, она чуть не захлебнулась, резко выдохнула, отдернула голову… и с ужасом поняла, что вместе с коньяком проглотила-таки таблетки.

Попыталась вскочить, но маньяк прижал ее к дивану.

Он стоял над ней, не шевелясь и, кажется, даже не дыша.

Он ждал.

И очень скоро Марианна почувствовала, что в глазах у нее темнеет, что на нее накатывается тяжелая темная волна… Эта волна накрыла ее с головой, как когда-то накрыла океанская волна в Гоа и потащила в неизведанную глубину…

Только тогда ее спас веселый молодой голландец, а на этот раз поблизости никого не оказалось.

Алена потерла левый висок и недовольно постучала карандашом по столу. Голова болела все сильнее. Еще бы, после такого вечера, что был у нее вчера!

Утром она едва не вскрикнула, увидев свое отражение в зеркале. Как говорила когда-то соседка тетя Глаша – краше в гроб кладут!

«Так жить нельзя», – подумала Алена, и голова от этого простого усилия вспыхнула еще большей болью.

Вчера вечером к ней в квартиру снова заявился Матвей. Он долго стучал в дверь и даже колотил в нее ногами, так что Алена открыла, решив разобраться с ним раз и навсегда.

Он завелся было орать, но вдруг остановился на пороге и уставился на Алену во все глаза. Потом потряс головой, стараясь, как видно, сообразить, что такое с ней случилось, отчего она так изменилась.

– Чего ты хочешь? – холодно спросила его Алена. – Что ты шляешься сюда, стучишь в дверь, хулиганишь? В конце концов соседи вызовут милицию, и тебя заберут в отделение. И мне же еще придется тебя вызволять. А я, знаешь, человек занятой, на работе устаю очень и хочу вечером отдохнуть в тишине. Ты мне мешаешь, Матвей! Неужели ты не можешь этого понять?

– Но я… – он громко сглотнул, – я хотел…

– Ты хотел денег? Богатства, сытой спокойной жизни? Ты хотел получить все это только за то, что в свое время согласился поставить в свой паспорт штамп о браке? Должна тебя огорчить, дорогой, – Алена скупо усмехнулась, – мне достались от отца только акции его фирмы. Они не являются совместно приобретенным имуществом. Ты по закону не имеешь на наследство никаких прав. Больше у меня нет ничего, и я не собираюсь ничего приобретать, пока мы не разведемся.

«Да и не на что пока», – уточнила она мысленно.

– Зачем ты говоришь о деньгах? – заговорил Матвей после продолжительного молчания. – Зачем мне все это? – Он обвел руками прихожую. – Мне ничего не нужно, мне нужна только ты!

Алена едва не разинула рот от удивления. Как же он быстро переменился! Ах да, это ведь она переменилась, с некоторых пор она имеет над мужчинами какую-то власть, она может привлечь их на свою сторону, доказать им, что она чего-то стоит… Так было на работе, так было с деловыми партнерами отца.

А вот Матвей реагирует на нее по-другому.

Пока она размышляла, Матвей незаметно просочился из прихожей на кухню, он даже снял ботинки, чего никогда раньше не могла от него добиться Алена, вечно он топал прямо в уличной обуви, неся на подметках по пуду грязи!

– Я хотел сказать… – Матвей понурился, потом глубоко вздохнул и наконец решился: – Я только хотел сказать, что не хочу с тобой расставаться. Мы были мужем и женой, и если я… если я в чем-то виноват перед тобой, если я что-то сделал не так, то я прошу прощения. И… давай начнем все сначала. Здесь, в другом городе, на новом месте! У нас все получится, я уверен!

«Этого мне только не хватало!» – даже растерялась Алена.

Вот так номер! Он решил быть с ней! Не хочет, видите ли, терять жену!

Матвей воспользовался ее замешательством и начал говорить.

О том, что в каждом браке случаются свои взлеты и падения, темные и светлые периоды, о том, что нужно только захотеть, и у них все наладится. О том, что он всегда хотел спасти их брак, о том, что нужно дать друг другу еще один шанс. И так далее, словами из кинофильмов. Говорил Матвей горячо и страстно и еще очень много, Алена не успевала вставить ни единого слова.

Она дико устала, хотелось напиться чаю и лечь спать. Потому что завтра у нее очень трудный день, предстоят важные переговоры, и вместо того, чтобы выспаться, она тут переливает из пустого в порожнее с этим типом.

– Матвей! – вклинилась она в бесконечный монолог. – Послушай меня. Ничего у нас с тобой не получится. Мы же расстались, то есть каждый принял решение. У нас разные дороги. Возвращайся домой, к матери, ты ей нужен.

– А тебе, стало быть, не нужен? – спросил он, странно кусая губы.

– Нет! – твердо ответил Алена. – Уж извини за прямоту.

– Я не уйду! – заявил он. – Ты моя жена!

– Опять та же песня, – Алена отвернулась и вышла из кухни.

Она хотела препроводить Матвея к входной двери, но вместо этого он схватил ее и потащил в комнату.

– Отпусти меня!

Но он уже ничего не слышал.

Бормоча: «Ты моя жена, мы должны быть вместе», он тащил ее к кровати. Он был жутко здоровым и сильным, Алена пыталась освободиться, но упустила время. Он навалился на нее всеми своими девяноста килограммами, на миг у нее потемнело в глазах. Алена бешено завертелась, пытаясь вырваться, но это было все равно что вертеться под упавшим на нее паровозом.

– Отстань от меня, паразит, я тебя ненавижу! – хрипела она, но он ничего не слышал.

И вдруг раздался дикий кошачий мяв, а потом не менее дикий мужской крик.

Черное узкое кошачье тело метнулось к Матвею, и Клеопатра повисла на нем, зацепившись всеми когтями.

– А-а! – орал Матвей, позабыв про Алену. – Что это за тварь?

Он пытался оторвать от себя кошку, та тут же вцепилась ему в руку зубами. Потом перевернулась и ловким кошачьим приемом разодрала всю руку от кисти до локтя.

– Сволочь! – Здоровой рукой Матвей замахнулся на кошку, но Алена пнула его под коленки.

– Убью эту тварь! – орал он, падая на кровать.

Шипя и раздувшись раза в четыре, Клеопатра отступала к краю.

Матвей бросился на нее и, разумеется, промахнулся. Кошка резво улепетнула под кровать, а он здорово разбил лицо о подголовник. И наконец опомнился и забыл о своих притязаниях. Алена, не тратя время на пустые разговоры, быстренько выпроводила его на лестницу и выбросила туда же его ботинки.

Прильнув к глазку, она увидела, что он удаляется прочь неверными шагами, держа в руке ботинки.

Что-то пушистое коснулось ее ноги.

– Спасибо, – сказала она Клеопатре, – ты мне здорово помогла.

«Не за что, – ответила кошка, мигнув зелеными глазами, – мы же подружки!»

– Так жить нельзя! – простонала Алена, вспомнив вчерашний вечер. – Нужно менять квартиру!