Антон Вильгоцкий - Пастырь мертвецов

– Что ты имеешь в виду? – удивился Киреев. – Вроде я неплохо живу. Сам, что ли, не видишь? – усмехнувшись, Егор провел ладонью над ломившимся от разносолов столом. – Так что, извини, брат, но твой вопрос мне слегка… точнее – совершенно непонятен, – тряхнув отяжелевшей от хмеля головой, закончил Егор.

– Сейчас объясню. – Ян воткнул ложку в лежавшую перед ним на блюдце горку икры. – Ты никогда не задумывался о том, чтобы использовать великую Силу, которой владеешь, во благо для себя самого?

– Ну, тут, опять же – а я что делаю? – улыбнулся Егор. – Вот это все, – он указал на стол, – оттуда, от ремесла. Живи я одними книгами, фиг бы пошиковали так.

– Я не о том, – покачал головой Грушницкий. – Деньги, сколько бы их ни было, рано или поздно заканчиваются. Вот сколько ты за Уманск получил?

– Двести пятьдесят «косарей».

– И надолго ли тебе этого хватит?

– Ну, в лучшем случае – на полгода, в худшем – месяца на четыре. Что-то я не пойму, к чему ты клонишь, собственно…

– Сейчас поймешь. Позволь задать еще один вопрос: а до того, как за Уманск взяться, ты сколько времени домовых гонял?

«Гонять домовых» на профессиональном сленге некромантов означало браться за мелкую и по большей части легкую работу с соответствующей оплатой. Ну а сколько, в самом деле, возьмешь ты с бабушки, у которой завелся в квартире низший бес, непроизвольно (не всегда, впрочем) вызванный проклятиями нетерпеливых наследников? Или с окраинного крестьянина, в чьем огороде поселился гадкий тролль, промышляющий курами, но уже поглядывающий и на малых детей?

– Погоди, припомнить надо, – Киреев наморщил лоб. – Месяцев восемь где-то.

– Вот! – Ян торжественно поднял указательный палец. – Восемь месяцев ты, грубо говоря, перебивался с хрена на редьку и только сейчас снова зажил по-человечески. Но, как ты сам только что сказал, продлится это не слишком долго. Вот к чему я веду, Егор. Думал ли ты когда-нибудь о том, чтоб привнести элемент стабильности в собственную жизнь?

– Знаешь, я постоянно об этом думаю, – помрачнев, произнес Киреев. – Только как быть, если серьезных заказов реально мало? Самому, что ли, их себе организовывать? Поднять мертвяков, к примеру, на Братском или на Северном, да позволить им растерзать десятка три ростовчан, а после мэру звякнуть и свои услуги предложить? Так прикинь – я ведь и об этом думал. Один раз всего, правда, – когда совсем уж невмоготу было.

– Так, – Грушницкий вперил в него пристальный взгляд. – А почему же не сделал?

– То есть как это – почему? – искренне удивился Егор. – Это же черт знает что было бы. Есть определенные законы, которые следует соблюдать. Я же не Черный какой-нибудь! Что отличает Темного мага от Черного? – Киреева понесло в пьяные разглагольствования. – А вот что: Темный может, в принципе, сделать подлость, но не сделает. Черный же сотворит ее даже в том случае, когда без этого можно, в общем-то, обойтись. Просто ради самой подлости сотворит. Да и потом – вздумай я поступить так, меня б свои же с потрохами съели. И ты, в числе прочих, наверняка принял бы участие в расправе надо мной, провокатор хренов.

– Я бы не стал, – покачал головой Ян.

– Так ты серьезно, что ли? – изумленно воззрился на него Киреев. – Думаешь, я на такое способен?

– Успокойся, брат, – улыбнулся гость. – Я пошутил.

– А! Ну тогда ладно. Давай-ка вот что – еще по маленькой накатим.

– Деньги, несмотря на все блага, которые можно приобрести с их помощью, – сказал Ян после того, как «маленькие» были выпиты, – являются далеко не главной ценностью, о которой может мечтать человек… или маг.

Егор подметил, что для употребленного в течение вечера количества алкоголя его друг держится на удивление стойко. Самого Киреева уже слегка покачивало, язык его при разговоре чуть заплетался, а Ян жонглировал словами, как подавшийся в политику молодой выпускник юрфака.

– Единственным по-настоящему ценным ресурсом в нашем многострадальном мире является власть, – сказал Грушницкий и умолк, будто предлагая Егору оценить прозвучавшую сентенцию.

– Допустим, – кивнул Киреев. – И что?

– Ну как это – что? – рассмеялся гость. – Раз это так к этому следует стремиться… Знаешь, что меня больше всего удручает, Егор? – спросил Ян и, не дожидаясь киреевских предположений, продолжил: – То, что такие люди, как мы с тобой, являются фактически бессильными, несмотря на то что обладают грандиозной властью. Вот она! Здесь! – вытянув правую руку вперед и вверх, Ян растопырил пальцы, между которыми тотчас заплясали голубоватые искорки. – Только взмахни рукой – и мертвые встанут из могил, чтобы служить тебе! И не будет надежнее этих слуг, и не будет вернее. Трупы не могут ни умереть, ни предать, – усмехнулся Грушницкий. – Вот тогда разные уроды – наподобие тех же уманцев – сидели бы в страхе по своим норам и очень долго думали перед тем, как разевать лишний раз свои поганые пасти. Разве я не прав, Егор? Разве это не так?

Киреев ответил не сразу. После того что случилось в Уманске, подобные мысли несколько раз посещали его самого. Сколотить войско из мертвецов и брать один за другим унылые города, населенные черствым и наглым жлобьем. Не довольствоваться больше фиксированной наградой за свое дело. Взять все. Сразу. И навсегда.

И такой расклад, в общем-то, был возможен. Но только в том случае, если бы не существовало сложной системы сдержек и противовесов, на которой базировалась земная магия. А Темные при этом были бы теми самыми кошмарными злодеями, которыми выставляют их Светлые – аморальными, деструктивными и беспринципными личностями, готовыми на все ради собственной выгоды.

Они же такими не были. И уж конечно, не был таким ростовский некромант Егор Киреев.

– Нет, брат, так нельзя, – сказал он, накалывая на вилку корнишон. – Это же просто детская ситуация. Любой, кто владеет Силой, сталкивается с таким выбором. Но не в наши годы. Кто совладал с собой – идет в Темные… если уже по рождению таковым не является. Это, я считаю, оптимальный вариант. Чуть похуже – Свет. Хотя на самом деле намного хуже. Ну а дальше – сам знаешь что. Черные с Белыми, да не уподобимся мы им вовек. Вообще, Ян, такой выбор обычно в довольно раннем возрасте делается. Почему же с тобой только сейчас это происходит?

– Ты ошибаешься, я давно сделал свой выбор, – глухо промолвил Ян. – А все остальное время просто ждал удачного дня. И знаешь, что я сумел понять, Егор?

– Что? – Ход мыслей друга нравился Кирееву все меньше.

– Нет никакого смысла в том, чтобы продолжать ждать, если ты давно накопил достаточно умений и сил для решающего броска. В последние годы жизнь на Земле становится только хуже, и тот «удачный день», к которому я готовился, может и вовсе никогда не наступить. Я понял, что нужно выйти однажды из дома и начать действовать, не оглядываясь на обстоятельства и законы. Иначе можно просто сгнить заживо, став похожим на тех, над кем мы имеем власть!